Продолжаем дивиться.
Я не знаю, что подписывать под этим явлением порабощенных фэшыном людей, потому что все сказанное все равно сморщится и скукожится от усилий передать всю красоту видения.
Дизайнер пришел на презентацию своей коллекции, китайский баул как раз подошел для лекала костюма, остальное – детали.
То ли шляпник, то ли мартовский заяц, то ли соня, то ли Алиса.
Мне почему-то кажется, что первичным в сборе лука были колготы, под которые уже подгонялось все остальное, включая веревочки на бледную дредопакольку.
Стекловата, изолирующая трубы в подвале дома номер 12 по Крещатику, замечательно села на клей “Момент” и сыграла свою роль генеральских эполетов. Правда, в процессе приклеивания фэшониста плохо подогнала респиратор, поэтому все остальное собиралось под влияние данного развеселого вещества.
Когда понятие многослойности накладывается на индивидуальную особенность ментальности, обозначаемую бессмертным народным эпическим “заставь дурака Богу молиться”.
Гуцульский платок, намотанный на феску, дополнен клатчем-арбузиком, пиджаком “допрос коммунистки” и прибитыми к нему магнитиками на холодильник города Трускавец.
Шляпа нам как бэ намекаэ, что наш муж – волшебник.
Когда платье-скатерть самобранка подруги меркнет перед целлофановыми ботами под розовым гипюром.
Икеевские ковры/кольцо быка в носу и венец Юлия Цезаря в стиле нуар на лысине – коротко и внятно объясняют нам, что мы – дерьмо, а они – гуры фэшона.
Ой, цвитэ саакурааа, у моему горщичку… Як я тую сааакуру, налээплю на юбычку… Да пид тую саакуру… Надину кроссовочкы… Поглядять на мэнэ людоньки… От заздрощив скукожатьсяааа… …
А хто не скукожывся… тому “удар милосердия”, чтобы не мучился.
Филипп Киркорович должен взять на карандаш и поделиться с Валерием Леонтьевичем.
Режиссер слезливых мелодрам и ее выкрик во вселенную о прекрасном.
Ту, как говорится, чем богаты…