И снова об отдельно взятой проблеме отдельной взятой страны

Наткнулась на ролик одного из украинских каналов. Второй день не могу избавиться от крысятины во рту.

Ролик был о проституции. И то, КАК он был снят, заставило сцепить зубы, сцепить руки замком и дать себе время просто отстояться. Иначе тут не было бы ни одного цензурного слова.

Двое журналистов мужескаго полу скабрезно, сияя сальными ухмылками, с глумливыми перекосами откормленных рож перекидывались шуточками о том, что девиц легкого поведения в стране все больше, и среди них можно поиметь и библиотекаршу, и учителку, и студенток. Потом пошел репортаж с места событий, где другой откормленный упырек ездил по точкам и задавал вопросы, сколько ж стоят ночные бабочки, как у них идет работа, что имеют предложить мамки. Потом упырек присоединился к летучему отряду “пилициянтов”, дабы отловить и показать травиат на большом голубом экране.

Я же смотрела на происходящее и не верила своим ушам. Здоровые толстозадые мужики комментировали ВСЕ происходившее в эдаком легкомысленном ключе “эх, ночная бабочка, ну кто же виноват”. А на экране – ходили по холодной осенней промозглой погоде молодые бабы, стояли вдоль трасс с едва прикрытыми юбочками задницами – и с жалкими улыбками заглядывали в окна машин. Прожженых показали чуть позже, многие же – было видно, что недавно на точке, еще тушуются, еще мнутся.

В среднем городская проститутка берет на трассе 600-700 гривен за час (около 1400 рублей или 23 доллара), рискуя при этом быть убитой, пущенной по кругу, избитой, похищенной, зараженной всем, чем угодно. Расценки плечевых – испугали цифрой до 200 гривен в час (меньше 8 долларов), а риски плечевых – не поддаются вообще никакому описанию, потому что дело часто происходит вообще у городской черты.

При этом журналисты рассказывали, что на трассе полно донецких и луганских переселенок, потому что они “нигде не могут найти работу”.

Получасовой ролик досмотреть я просто не смогла, выключила где-то на середине, услышав цифру “проституция на Украине выросла за 2016 (ТАК!!!) год на 30 (ДА!!!) процентов”.

Дальше перед глазами поплыли кровавые мальчики.

На треть больше женщин в государстве, где и так женское население промышляло проституцией последние четверть века активнее всех европейских товарок, вышли на трассу в полном безысходняке. Донецкие и луганские бабы, переселившиеся от ужасов войны в едыну крайину – поверив желтому флажку в уголке телевизора и волання всех депутатов про то, как спасет неруинушка народ Донбасса, оказались в ситуации, когда нужно выбирать. Идти проституировать или подыхать с голодухи. Потому что даже на то, чтобы собрать деньги на переезд в Россию – нужно сначала иметь, что собирать. А зачастую люди уезжали от бомб родной страны – в одних трусах. Самые умные – уехали в Россию, те, кто глупее или доверчивее – поверили сволочам, которые считаются типа рулевыми державы. И все, что им сейчас остается – стоять у дороги и предлагать то единственное, что у них есть. Собственное тело.

Да, до 2014 года я бы еще порассуждала о том, что всегда есть выбор. Но в том-то и дело, что иногда выбора нет. Особенно, если выбор приходится делать в стране, где закон изнасилован задолго до того, как в ней изнасиловали демократию и права человека. В стране, где куча мужиков ходит по улицам с посттравматом и миллионом неучтенных стволов, уже никто не говорит ни о законе, ни о порядке, ни о праве выбора.

Бич всех социальных катастроф – проституция. Кошмар женщины, оставшейся одной перед призраком голода. А рядом – ребенок или дети, а часто – и использованный в “АТО” контуженный или парализованный муж с напрочь снесенной посттравматом башкой, выброшенный родным правительством на обочину жизни. Да, очень хочется сказать “наскакали”. А толку? Что толку-то?

И вот ролик об этом ужасе – не просто снят, он подан так, как если бы речь шла об увеселительной поездке куда-нибудь в злачные места Парижа, где в красной полутьме Мулен Ружа бравые журналисты подмигивают сногсшибательным красоткам, заливающимся хохотом и шампанским. Вот что взбесило окончательно и бесповоротно. Что некому было подойти и просто врезать в зажравшиеся холеные морды этих придурков, которые растеряли все представление о добре и зле в этой жизни. Некому было подойти в сломать пару ребер, чтобы заболело – и эти имбецилы вспомнили, что у других тоже может болеть, и вообще – как это. Некому было даже наказать гривной – не выплатив гонорар за этот позор. За эти скабрезности, за эти шуточки в адрес баб, которые каждый день проходят через такое, что журналисты и представить не могут, а желательно было бы не просто представить, а представить своих матерей, жен или дочерей – за этим вот занятием. Да чтоб не просто из любви к искусству – а чтоб с голодухи так было. С голодухи и безнадеги.

И что вышучивая этих баб – они лишний раз доказывают, что все… страну накрыло полным пи… цом, если и ролик прошел, и никакой реакции на него не было. Я вообще представляю себе даже того же Киселева, который бы в прайм тайм посмеялся над тем, что россиянки массово идут в проститутки, рассказал бы пару похабных анекдотцев, подмигнул бы с экрана, да еще и добавил, что самые массовые проститутки – это беженки с Донбасса. Скидочки есть. Я вообще себе представляю реакцию на подобное. То, что это было бы последним днем и снявших ролик, и самого Киселева на ТВ – в этом я даже не сомневаюсь. Я думаю о том, каким образом бы с ними всеми поступили после выхода из Останкино – какие причудливые формы бы приняла реакция зрителей на подобное глумление. Но то, что невозможно представить на российском ТВ (какого бы качества оно ни было), вполне возможно для телеэкранов неруинды. Там – возможно все, потому что дно давно уже пробурили. И бурят дальше. Пока не доберутся до ада – где всех их уже давно ждут.