О двух способах жить жизнь

С разницей в несколько дней услышала две разных истории.

В одной мой хороший друг рассказал мне о расставшейся недавно паре его друзей. Любовь поначалу была большая, муж – человек вдумчивый, любящий почитать хорошие книги, посмотреть серьезные фильмы и подумать о них на досуге. Жена – была когда-то профессиональной танцовщицей, теперь работает где-то в конторе по продаже рогов с копытами – и обожает веселиться, тусоваться, танцевать в клубах до упаду. Пару лет брак существовал на притяжении противоположностей, а потом все стало сползать в никуда. Мужу хотелось вместе читать и обсуждать прочитанное, поехать на природу полюбоваться пейзажами, жене хотелось пойти потанцевать и повеселиться в компании… Финал оказался вполне предсказуемым. В истории меня зацепило на подумать другое. Мой друг, собственно, зачем мне все это рассказал. Он говорит, что муж сейчас находится в подавленном состоянии, потому что очень любил жену, он несчастен и задепрессирован. А вот свежеразведенная супруга, кажется, вообще не заметила, что в ее жизни что-то поменялось.

Друг встретил ее в городе, как раз праздники в разгаре – думал, увидит заплаканную молодую женщину. Барышня была весела, щебетала, куда-то спешила – и мой друг задал ей вопрос, неужели она не переживает случившееся. Ответ друга сильно удивил, с чем он, собственно, и пришел ко мне для поговорить.

Барышня сказала, что очень любила и любит бывшего мужа, но его отношение к жизни ее всегда страшно напрягало, что те, кто думают и размышляют, всегда несчастны, а она не хочет думать, не хочет страдать, не хочет обременять себя в жизни, которая и так сложна и непредсказуема. Поэтому она выбирает просто жить и радоваться, а думать – прямой путь в вечную печаль и тоску. Книги она не читает именно потому, что видела уже, как они влияют на мужа, фильмы она смотрит только легкие и комедийные, и она искренне пыталась научить этому и своего супруга, но все оказалось напрасным, и чтобы не “сидеть и смотреть в стенку, о чем-то думая” (с), она просто ушла, потому что хочет радоваться жизни и жить счастливо.

Вторая история происходит с одной из моих знакомых. Барышня буквально со школьной скамьи оказалась замужем за мудаком, но понять, что муж – мудак, ей пришлось сильно позже, когда барышня повзрослела, заимела собственный бизнес и поняла, что муж под прикрытием этого бизнеса таскает все, что носит юбки, и ведет себя как типичный мудак в стиле “это ты виновата в том, что я тебе изменяю, потому что ты не уделяешь мне внимания”. Чаша терпения дамы оказалась переполненной через 20 лет брака, однажды мудак вернулся из очередной бизнес-командировки в компании новой секретарши и обнаружил свои чемоданы собранными на пороге. Не знаю, как бы развернулись события дальше, но началась война и все бизнесы в стране пошли по женскому половому органу. Наша героиня сбежала из опасного места и стремительным домкратом нашла себе весьма странного мужчину сильно младше себя, родила от него ребенка и совершенно изменилась. И достаточно жесткой и продуманной бизнес-леди она превратилась в клиническую идиотку в розовых слюнях. И дело тут не в пролактиновом безумии, кабы дело было в гормонах, это можно было бы просто переждать. Нет, новый муж оказался прибитым на всю голову зожником со средней школой в анамнезе и самыми дикими представлениями о здоровом образе жизни, так что дама ринулась в эти все чакроведческие огороды и наводняет сейчас пространство рассуждениями о вселенской любви, добре, светлых аурах и вечной любви “как в последний раз всю жизнь”.

На все попытки объяснить ей, что ауры аурами, но неплохо было бы понять, от кого она размножилась, на что они будут существовать и как быть, если что-то пойдет не так, она настойчиво рассуждает о том, что жизнь одна, надо быть счастливой, а если ты не счастливая, то надо разворачиваться и идти туда, где станешь счастливой. И что если что-то пойдет не так с ее зожником, то она просто возьмет ребенка и уйдет в закат. Те милые нюансы, что это уже не мать-Расея и не неня-Украина, что ювенальная юстиция, защищающая права отцов аки стая церберов, не даст ей просто уйти, и в лучшем случае ей придется разделить опеку 50 на 50, что у папаши может появиться очередная пассия, которая будет по меньшей мере 2 недели из месяца принимать участие в воспитании кровиночки, нашу девушку не интересуют. Она настаивает, что должна быть либо сто процентно счастлива, либо нечего тут и думать о каких-то вероятностях.

Наверное, у вас тоже найдется в копилке историй рассказы о таких же мотыльках, танцующих самбу у открытого огонька. Они “просто хотят быть счастливыми” – и им это удается, иногда даже на какое-то серьезное время. И вот я задумалась, друзья. Ведь по сути у нас тут имеются две модели жизни: жизнь в состоянии полета по касательной, не углубляясь, не заныривая в мысли и рассуждения, это ведь действительно состояние счастливого человека, который осознает, что у него был выбор: начать мыслить и вникать, постигая жизнь через чтение книг, размышления и рассуждения, через осмысление своего и чужого опыта, но он сознательно сделал выбор в пользу легкости и необремененности; такие люди отлично понимают, чего себя лишают – и все же выбирают лишение глубины ради счастья.

Вторая модель – это то, что предельно доступно и понятно выражено одной простой фразой: “Большие знания порождают большие скорби”. Тот, кто начинает всерьез интересоваться жизнью и рефлексировать ее, понимает, что мир – не самое приятное место для жизни, и вместе с этим знанием приходит осознание, что надо просто научиться с этим жить, научиться ценить радости, которые нам выпадают, ценить крохи света среди моря мрака, и понимать, что именно этот свет и есть лучшее доказательство бытия Бога. Но простите я отвлеклась. Так вот, вторая модель существования лишает нас невыразимой легкости бытия, и вернуть ее оказываются в состоянии те, кто очень сильно продвинулся вверх по лестнице духовного развития, вспомните лица монахов, какие они светлые и радостные, словно дети. Нам, людям обычным, до такого не дорасти.

И вот я начала думать, так ли я осуждаю всех этих попрыгуний-стрекоз, предпочитающих быть просто счастливыми и не думать о бренности и тяготах бытия. Оказалось, ребята, нет. Я их не осуждаю и понимаю их выбор – и считаю, что в этом и заключается наша свобода, выбирать то, что поможет нам жить. Ведь живут такие люди в том состоянии, которое называет блаженство неведения – они находятся что называется “в моменте”, здесь и сейчас, каждый день их жизни наполнен вещами и делами, которые делают их счастливыми, они предпочитают людей что называется “без заморочек”, не думают о потенциальных опасностях и том самом черном дне, они легки на подьем, подвижны, жизнерадостны и мало что способно омрачить их жизнь. Разумеется, они знают и видят, что в жизни имеются темные стороны, боль и несправедливость, но, скажем, убегая от войны, они изо всех сил окунаются в мирную жизнь, отключаются от всех новостей и ведут жизнь, полную позитива и счастья. Война – она “там”, а они – “здесь и сейчас”. Если кто-то из близких заболевает, они навещают его в больнице, притаскивают море оптимизма и свято верят, что “все будет хорошо”. Если они заболевают сами, они находят сто пятьсот способов лечения морковным соком и медитациями и верят врачам, что “все будет хорошо и все зависит от настроя”. Врачи им вообще часто лгут, рассказывая о том, что “не все так плохо и есть надежда”.

Знаете, ребята, я в некоторой степени даже завидую этой невыразимой легкости бытия, потому что последний раз ощущала ее в детстве.

Сама я принадлежу к другому лагерю – тех самых “смотрящих в стену и о чем-то думающих”. Не скажу, что подобный образ жизни легок и приятен, напротив, чем больше ты наблюдаешь жизнь и людей, тем ближе тебе книга Екклезиаста и невеселая ее мудрость, в конце концов подводящая тебя к мысли о том, что все на свете есть суета сует и всяческая суета. Но если я всерьез спрашиваю себя: а хотела бы я все переиграть и отправиться в лагерь невыносимой легкости бытия – то ответ мой будет однозначным – НЕТ! Во-первых, этим светлым человечкам действительно очень легко и приятно живется, но вопреки их самомнению, их свет ведет себя не как свет звезды, а как свет черной дыры – он не может покинуть пределы границ их личностей, в самом центре которой вместо сингулярности имеется другой центр невыразимой тяжести – тяжести огромного эгоизма. Они всегда убеждены, что светом они щедро делятся, но это иллюзия, обман. Тот, кому по-настоящему горько и больно, получает от них не душевное тепло и не поддержку, он получает то самое “забей и продолжай жить счастливо”, потому что мы со всеми нашими печалями и заботами – наводим тень на их чудесный и беззаботный мир, поэтому они стараются “поделиться светом” и идти дальше, чтобы, на дай чакры, подхватить от нас “вирус несчастья”.

Во-вторых, наша жизнь не бывает без забот и хлопот, рано или поздно любого человека настигают болезни, смерти родных, горести и тяжелые обстоятельства. Иногда от них действительно можно отмахнуться при помощи волшебного заклинания “забей”, но по-настоящему беззаботным человеком может быть только подлинный социопат, человек с уровнем эмоционального интеллекта минус один. Большинство же людей все же умеют чувствовать и переживать – и ситуация может развернуться как в той самой крыловской басне – “оглянуться не успела, как зима катит в глаза”, и речь тут не о припасе и теплой норе, а о том, что можно сидеть и с припасами, и с норой, но оказаться совершенно неготовым к жестокости жизни. И вот тут и захочется подлинного понимания и сочувствия, а вокруг – одни “светлые человечки”.

Ну и в-третьих, в нашем насквозь изолгавшемся мире правда – редкое и ценное сокровище, а светлые человечки сознательно лишают себя знания об огромном пласте жизни. До поры до времени правда им действительно не нужна – ни в каком своем виде, но однажды все же придет неизбежный момент, когда придется взглянуть правде в глаза: ни у кого еще не получалось прожить жизнь царевича Гаутамы и даже ему не удалось просидеть за высокими стенами среди молодых и прекрасных людей до самой смерти. А свойство правды таково, что нужна определенная смелость и сила – чтобы взглянуть ей в глаза. Нужно постепенно получать прививку правдой, чтобы однажды вынести ее в большом количестве, нужно оказываться готовым, чтобы отступить перед ней со своими хотелками и заблуждениями, склонить голову и сказать: “Значит, это действительно так”.

“Светлые человечки” от правды старательно отворачиваются и предпочитают не видеть – и тем обычно тяжелее встреча с ней. И чем больше пытаешься их убедить принимать ее хотя бы в терапевтических целях, хотя бы изредка, чтобы не оказаться к ней неготовым – тем меньше они склонны прислушиваться к нашим просьбам. И тем больнее оказывается первое свидание с ней.

Хорошо, если у такого человека окажется рядом кто-то из лагеря “смотрящих в стену”. Встречаясь с реальностью каждый день, привыкая к ней и находя способы существования в заданных тяжких условиях, “смотрящий в стену” подставит плечо и поможет перенести первую острую боль. Ведь “смотрящий” привыкал к этой боли с самого юного возраста, сначала лишь читая о ней, воспринимая опыт героев, описанных писателями и поэтами, понимая, что опыт этот – универсален и независим от того, на каретах ездят люди вокруг или на электромобилях. Затем он начинает получать свои личные первые уроки – и учится анализировать себя и жизнь, понимать, что привело к негараздам, и как их преодолеть. Вся жизнь для таких людей – один большой учебник, и не важно, кто учит жить – Анна Каренина или собственная бабушка, главное – что уроки учатся и материал запоминается и повторяется.

Да, такой образ жизни не способствует легкости и “светлости” в том понимании, которое вкладывают во все это дело “светлые человечки”, но вот в чем парадокс – именно такие люди и могут поделиться истинным светом и добром, они оказываются в состоянии понять чужую боль и постараться помочь ее пережить.

И в конце концов, если мы додумаем все эти мысли до конца, то придем к выводу, что если бы мир оказался заполнен исключительно “светлыми человечками”, то в принципе бесам в аду уже и заняться было бы нечем, ад бы наступил на земле. А вот если бы мир принадлежал “смотрящим в стену”, то, возможно, он был бы не таким развеселым и легким местом, но определенно, зла в нем стало бы сильно меньше.

Но Господь устроил так, что и те, и другие живут в одном мире, и, вероятно, так действительно правильно. “Светлые человечки” привносят легкость и праздничность, “смотрящие в стену” – разбираются со всем остальным. Все друг друга дополняют и создают то самое бесконечное разнообразие, смысл которого до конца станет нам понятным тогда, когда “небо свернется, как свиток” и мы получим, наконец, ответы на все вопросы, которые мучали нас во время смотрения в стену. А значит, мы продолжим смотреть в стену, а кто-то продолжит танцевать и создавать праздник, и все вместе мы будем жить дальше.