Из воспоминаний (часть 5)

И снова о мистической мистике. На этот раз – кое-где буду изменять имена. Из соображений этики.

Дело в том, что к большинству магов-целителей-экстрасенсов и прочим шаманам я отношусь весьма скептически. Просто потому, что все эти шоу и концерты, “битвы экстресенсов” и “астрологические школы” – это цирк на дроте, пыль в глаза публике.

Однажды моя сестра с бывшим мужем ехала в купе с самим Павлом Глобой. Ночь, делать нечего. Сестра попросила составить гороскоп – Павел не отказал. Вы знаете, ну что-то же должно было совпасть из чистой теории вероятностей. НЕТ! Стопроцентное непопадание – даже обидно. Все, что наобещал Павел, сбылось ровным счетом наоборот. Но это так, к слову…

Так вышло, что к вере мы пришли кружным путем, впрочем, как очень многие из нашего поколения, пережившие крушение империи и ввергнутые из пионерско-комсомольского атеистического детства и юности прямиком ко “все секты в гости к нам”. И в период кружений и блужданий получилось так, что мы сталкивались с теми, кто ни в коем случае не заинтересован в мишуре, популярности и прочих ништяках славы. Вот именно с тех пор я и знаю, что есть шуты и клоуны, у которых нет никаких предпосылок заниматься настоящей чернухой – и есть люди серьезные, которым все эти шутовские погремухи не нужны, и одного взгляда на них достаточно, чтобы понять, кто есть кто. У меня было несколько встреч с ними – и все увиденное осталось в памяти как хождение по краю, как взгляд в глаза бездны – которая уже начала поднимать глаза, чтобы вглядеться в нас. В общем, только Божьим промыслом удержались на самом краю – просто понимание пришло уже сейчас, когда мы многое можем осмыслить с позиции христиан.

На самом деле те, которые действительно сошлись с темными силами и те наделили их некими дарами, – люди чрезвычайно обыкновенные внешне, совершенно ничем не примечательные, не обвешенные ни кольцами, ни амулетами, ни одетые в яркие цыганские тряпки. Вы можете сто раз пройти мимо них в толпе и никогда не догадаться, что они занимаются вещами мрачными и сверхъестественными.

Некоторые из них тихо ведут приемы в спальных районах – им не нужна реклама в журналах, люди сами к ним идут, передавая информацию методом сарафанного радио. Как работает одна из таких дам я видела, потом открыто спросив ее: “А ведь карты тебе не нужны?” – и эта дама ответила, что карты у нее для того, чтобы не пугать посетителей. Чтобы все выглядело привычно. Некоторые вообще никаких приемов посетителей не устраивают, чернят себе помаленьку, просто однажды им нужно передать “свои знания”, читай беса-помощника, кому-то другому – и они этого “кого-то другого” могут выбрать из толпы и сделать ему предложение. Такое предложение было сделано одному молодому человеку. Я слышала эту историю из его уст и не доверять этому рассказу у меня нет оснований.

Вот представьте себе: вы двадцатидвухлетний студент, стоящий в книжной лавке и выбирающий какую-то книгу, а к вам подходит совершенно обычный среднестатистический мужчина без возраста и с ходу называет несколько фактов вашей биографии, которые не просто известны только вам, но и вообще являются воспоминаниями печальными, запрятанными глубоко в память, подальше от воспоминаний. Затем мужчина, видя ваш шок и удивление, просто приглашает вас к себе в гости. И вы идете – непонятно как поверив, что никто там вас убивать не будет. Вы подходите к дому, заходите в него – и с вами начинают разговор о том, что вот тебе Библия, Коран, Тора, Бхагаватгита – выбирай любую книгу, потому что все они об одном и том же. И что если ты выберешь книгу, то сможешь знать о других людях то, что знает о тебе этот человек. И книги хороши – новые, красиво изданные, и мужчина приветливый, просит себя не бояться. И при всем при этом вы – человек свободомыслящий, ищущий истину, нашедший ее в восточных учениях… Но что-то (или Кто-то) вас останавливает и буквально не дает руке дотронуться до книг. Вам очень не хочется к ним притрагиваться – вопреки любому здравому смыслу. И вы встаете и говорите, что вам это неинтересно – и собираетесь уходить. И вам в ответ говорят, что такое предложение делается всего лишь один раз. Вы закрываете дверь, идете домой и по дороге встречаете своего друга, который вообще по всему такому сходит с ума – он выслушивает историю, загорается и говорит, что вы идиот, вам сейчас реально от колдуна поступило предложение стать его преемником.

– Веди меня к этому дому! – орет друг и тащит вас за руку обратно к остановке.

И вы едете до нужной остановки, и выходите на сто раз хоженной улице. Но двадцать раз пройдя туда-сюда, дома, в котором были пятнадцать минут назад, не находите. От слова вообще.

Только сейчас я понимаю, что тогда, в момент этого выбора – ангел-хранитель этого юноши, заблудшего, окрещенного в детстве, “чтобы не болел ангинами”, выиграл одну из главных битв за душу этого человека. Ведь дело могло закончиться вовсе не так радужно.

У моего мужа был когда-то друг, милейший парень, сын вполне интеллигентных родителей. Со временем этот парень, назовем его условно Саша, поступил в художественный институт и вроде бы начал подавать надежды. А потом увлекся всяческой мистикой и начал писать не пейзажи на пленэре, а мрачнейшие картины в черных тонах с изображением всяческих порождений бездны. Параллельно начались занятия восточными учениями, чернухой – в общем, человек покатился все глубже и глубже вниз.

И вот однажды Саша услышал голос, требовавший от него пойти и убить его хорошую знакомую, “белого мага и целителя”, ее мы условно назовем Надеждой Петровной. Надежда Петровна занималась спасением заболевших при помощи космических лучей, медитаций, связи с космосом и прочих астралов. Скажу больше: я тоже пробовала кое-какие ее методики и скажу, что это довольно странные ощущения, в которых, впрочем, я не преуспела. Мне вообще не нравится медитировать, даже если при этом ты видишь всякие славные картинки. Впрочем, один-единственный раз произошло действительно нечто, чему я до сих пор не могу найти объяснение. Во время одного из подобных упражнений я увидела нечто расплывчато-мутное, некий силуэт, который объявил мне, что если я не уеду из Луганска, то погибну в сорок лет.

Буквально до 2014 года я считала это бредом воспаленного воображения, пока не начались бомбежки Луганска и дом, в которым мы жили, не оказался полуразрушенным из-за разрыва снаряда. Мне присылали фотографии – окно нашей бывшей спальни как раз было вынесено напрочь вместе с частью стены.

Не хочу и сейчас давать никаких оценок произошедшему, бесам знать будущего не дано; может, до идиотки, занимающейся всякой медитативной хренью, и удалось достучаться кому-то, кто, как выяснилось, предупредил о том, что могло бы быть со мной, останься я в Луганске. В 2014 году мне исполнилось ровно сорок.

Но я продолжу о Саше и Надежде Петровне. Итак, эта дама, приятная во всех отношениях, занималась целительством и связями желающих с астралом. Но вы знаете, какими бы благими целями не задавались все эти маги и экстрасенсы, ни у кого из них нет счастья в семье. Сколько мы ни встречали на своем пути таких товарищей – НИ У ОДНОГО не было все хорошо с личной жизнью и детьми. НИ У ОДНОГО! Ни у кого. У Надежды Петровны тоже случилось свое несчастье: ее здоровый муж-спортсмен, громадный бугай с косой саженью в плечах, попал под шальные бандитские разборки – будучи достаточно большим чином в погонах, и получил тяжелейшую травму, приведшую к такому же тяжелейшему паркинсонизму. Выйдя на инвалидность, он влачил действительно жалкое существование полупаралитика и все попытки Надежды Петровны его вылечить силами астралов и планов, как вы понимаете, успеха не имели. В доме еще обитала тишайшая худенькая девочка Даша с внешностью средневековой Мадонны и характером ягненка.

И вот в этот дом явился Саша, чтобы чуток поубивать окружающих. Взяв большие портняжные ножницы, он подошел к Надежде Петровне и начал свое дело. На которое смотрел полупарализованный муж и совершенно остолбеневшая Даша одиннадцати лет. Не знаю, каким чудом Надежде Петровне удалось вырваться и позвать на помощь – я читала медицинское заключение, на ней буквально не было живого места, она была исполосована вдоль и поперек. Дочь получила тяжелейшую психологическую травму, муж – инсульт. Сашу забрала милиция.

Он продолжал утверждать, что приказ ему отдали голоса – и через некоторое время его признали невменяемым и отправили в закрытую психушку для преступников.

Затем наступила вторая часть Марлезонского балета. Родители Саши, страдая о судьбе кровиночки, собрали денег и решили Сашу спасать. И спасли. Сначала его перевели в наш местный дом скорби, где, собственно, я с Сашей и познакомилась – когда муж решил навестить старого друга. Саша произвел на меня очень двоякое впечатление – с одной стороны, он был со мной мил, любезен, предложил уколоться или выкурить косячок, похвалил выбор супружника. С другой стороны, в глазах Саши было видно, что он вообще-то не совсем один в пределах своего тела. В глубине глаз жил кто-то еще, очень внимательно приглядывающийся к нам, и абсолютно не соответствующий той улыбке, которая не сходила с Сашиных губ. В общем, выдержали мы на самом деле недолго – попрощались и поехали домой крайне угнетенные увиденным.

А через пару месяцев Сашу выписали домой. У нас был очень небольшой дом, всего на 16 квартир, в нем было полно детей, и только я, снискавшая у соседей репутацию стервы и суки, истерила по поводу того, что Саша выписан и теперь будет жить с нами. На все мои умоляния соседей принять меры к тому, чтобы потенциальный убийца не жил среди нас – все сетовали на мою бездушность и общее скотство. “Ты не мать”, – добавляли подруги Сашиной матери, поджимая губы. – “Были бы у тебя дети, ты бы не спешила называть чужого ребенка убийцей”.

Еще через пару месяцев ко мне пришла подружка Светка. Мы сидели и трындели за чаем о какой-то вселенской хрени, муж как раз только пришел с работы и едва успел поужинать. Было самое начало осени, совсем тепло и светло. В дверь раздался звонок – открывать пошел муж. Через полминуты он зашел к нам со Светкой и бросил: “Что бы вы не услышали, не выходите из комнаты”. Мне нужно продолжать и описывать наше состояние? Поначалу онемевшие, мы бросились к двери и обнаружили, что заперты. На кухне слышалось бормотание и нечто очень мягкое и успокаивающее, говоримое мужем. Светка побелела и я поняла, что не понимаю, что происходит – и от этого еще страшнее.

На диване мы провели со Светкой полтора часа. Я вообще не помню, как они пролетели, что мы делали и о чем говорили. Наконец, хлопнула входная дверь, потом открылась дверь в нашу комнату. На пороге стоял мой супружник с совершенно изможденным лицом.

В общем, Саша приходил нас убивать. Он объявил об этом с порога – и даже предьявил здоровенный кухонный нож, который повелели ему взять голоса для такого великого дела. Если бы дверь открыла я, все произошло быстро, “без шума и пыли”, но поскольку дверь открыл Сашин лучший друг детства, Саша решил для начала объяснить цель прихода. Все полтора часа Ден его забалтывал и я не знаю, чего это стоило – и каким образом ему удалось уговорить Сашу повременить с таким несомненно важным делом. Но то, что после Сашиного ухода с Дена сошло несколько килограмм – это я видела собственными глазами. Через какое-то время Ден позвонил Сашиным родителям и сказал, что если они сами не позаботятся о сыне, то за дело возьмется не менее испуганная произошедшим бабушка мужа, медицинский чин такого масштаба, что городская дурка покажется раем с кифарами и рассыпанной по облакам карамелью.

В общем, родители Саши поняли, что никто не вылечился и что если сегодня пришли убивать нас, то завтра убивать пойдут их старшего сына с малолетними детьми. Сашу изолировали, и через несколько лет он умер от инфаркта.

А я хочу подытожить, что если бы не занятия чернухой и прочими экспериментами с восточными учениями – парень мог бы оставаться нормальным до конца своих дней. Сколько их, жертв этой страшной войны за человеческие души? Спросите врачей-психиатров и священников… увы, статистика действительно очень печальна.

Кстати, о восточных учениях.

Если вам будут рассказывать, что в йоге можно отделить физкультуру от духовных практик – верьте. Йога без духовности называется пилатесом и я сама им занимаюсь. Чистое растягивание без всяких затей. А вот если вам будут рассказывать о занятиях единоборствами как о физкультуре и спорте, вот тут не верьте. Все эти штучки работают только в детских секциях, где детишки учатся махать руками и ногами на радость родителям. Как только речь заходит о боевых искусствах – все, чистый спорт можно забывать. Потому что у нашего тела есть предел – а настоящие бои идут в таком режиме и на таких скоростях, где наша телесность отказывает, если на помощь не приходят духовные практики.

Вы ведь помните, что все бойцовские школы имеют свои названия? Тигры, драконы, обезьяны, коты, змеи и прочая живность дают названия стилям борьбы и соответствующим школам. Так вот, чтобы биться по-настоящему, человек должен не только подражать повадкам этих животных. Там, где занятия действительно серьезны, этих животных бойцы в себя ВПУСКАЮТ. Мне нужно говорить, как это называется в христианстве?

Погодите, не считайте меня косной и замшелой фанатичкой. Я своими глазами видела, как происходит это впускание – и скажу вам так, это один из самых жутких опытов в моей жизни, а если вы все еще сомневаетесь, тогда я скажу, что то же самое видела и моя сестра.

Вот представьте себе, перед вами сидит очень давно и хорошо знакомый вам человек, которого вы прекрасно знаете, которого никогда в жизни не боялись, которому доверяете. Сестра ваша к нему испытывает те же чувства – полное доверие и ощущение, что ты сто лет человека знаешь и никаких сюрпризов от него ждать не приходится. Вам долго пришлось уговарить продемонстрировать вхождение в боевое состояние – наконец, человек согласился. Вот он только сидит и улыбается тебе, а потом по щелчку пальцев происходит нечто, от которого я с воплями вылетела из комнаты. Да, с воплями. Да не одна – вопила и сестра. Да, так страшно не было никогда. Потому что за доли секунды с человеческим лицом произошло нечто необъяснимое никакой логикой. Все мышцы лица разгладились и стали маскоподобными. Уши ушли со своего привычного места и невероятным образом подтянулись туда, где они бывают у кошек. В глазах исчезло все человеческое, абсолютно все – в них вы увидели выражение, присущее хищным кошкам в момент атаки на жертву. Суженный зрачок, предельная концентрация и полное отсутствие той осмысленности, которая присуща человеческому сосредоточению. Вместо хорошо знакомого лица на меня смотрел очень опасный хищник с совершенно искаженным обликом.

Вот тут я и заорала. Человек потом над нами посмеялся и сказал, что он всегда контролирует себя и он понимал, кто он – и кто мы. Но увы, ребята, я сейчас пишу это, а перед глазами у меня прокручивается это моментальное преображение человека в нечто совершенно нечеловеческое. Да, я знаю, что не все школы таким занимаются – но не занимаются они потому, что слава Богу, посвященных учителей не так много. Тех, которых учили всем этим вещам. Но горькая правда заключается в том, что все эти восточные школы – они основываются именно на впускании в себя инородных сущностей, помогающих телу делать то, что ограничено его пределами. Продолжать, что это такое, – мне ведь не нужно?

Так что и в этой области нет для человека ничего безопасного и невинного – какая уж тут безопасность, если для боевого состояния тебе нужно впустить в себя “помощника”.

Ну и напоследок скажу, что выдирание из всех этих “непознанных” глубин происходит очень тяжело, со срывами и бедами. Просто однажды ты понимаешь, что оплата за все эти “тайные знания и непознанные возможности” – столь высока, что совершенно непонятно, зачем вообще туда лезть. Все эти ощущения, что “ты не такой, как все” и “обладаешь некими знаниями, недоступными обычным людям” – все это такие погремухи для самой идиотской гордыни, что когда ты оглядываешься назад и видишь себя, почитывающего все эти книжки и упивающегося своей вроде бы как посвященностью в великие тайны, то тебя разбирает самый громкий смех. Смех становится совсем уж гомерическим, когда из любопытства ты открываешь какую-нибудь из “великих книжек”, которые тебя так занимали какое-то время назад – и вдруг понимаешь, что они написаны очень глупыми и косноязычными людьми, понятия не имеющими о том, что такое обыкновенная формальная логика, и отвечающих на все вопросы сакраментальным “это вам рано знать” или “это слишком великая тайна, чтобы ее открывать”. Эти люди извергают из себя “великие истины”, которые при обычном трезвом взгляде на них оказываются невыверенными логически, выхваченными “с потолка” самыми разрозненными идеями, противоречащими друг другу. Кого ни возьми – хоть Рерихов, хоть Блаватскую, хоть Андреева, хоть Хей… Самые громкие имена светочей оккультизма… все они в пределах собственных работ противоречат друг другу и тому, что писали сами… Как при таком анамнезе еще считать себя великими гуру? Не знаю.

Среди моих друзей достаточно покинувших “те пределы” людей. Все мы оплатили выход – и скажу так… Все пережитое – для всех нас является правильным воздаянием за содеянное тогда. Когда я оглядываюсь назад и вижу, в какие дебри лезла “из чистого самопознания”, что делала, совершенно не осознавая последствий, то понимаю, что Господь Бог действительно удерживал за шкирку от самой большой беды. Когда, наконец, ты можешь выбраться из этого болота и посмотреть на судьбы людей, которые погрязают в нем иногда по неведению, а иногда – совершенно сознательно, то самое главное, что поражает, – это их слепота. Они считают, что у них все прекрасно, замечательно и шедеврально. У них рушатся браки, губятся судьбы детей, ломается на куски здоровье… А они считают, что все славно, они получили главный приз в жизни, все хорошо, а будет еще лучше. Они напоминают пассажиров тонущего Титаника, играющих в снежки на практически полностью погрузившейся в холодный океан палубе. Но в отличие от Титаника, им кричат, их умоляют сесть в спасательные шлюпки. Их всех хотят спасти. Но они слепы и глухи – они забавляются своими осколками льда, пытаясь сложить из них слово “вечность”, не догадываясь, или не желая понимать – что вечность не имеет отношения ни ко льду, ни к океану, ни к кораблю. Вечность там – куда их приглашают, но куда не могут затащить против их воли. И мутновато светящиеся грани так занимающих их ледышек – не помогут им в тот момент, когда ледяные волны захлестнут их с головой – и протянутые со шлюпок руки будет просто не достать, потому что сердце уже разорвется от холода и подступающей тьмы.

И вот сидя в этой шлюпке, ты понимаешь, из какой беды тебя достали, от какой участи уберегли. И благодаришь только за то – что до тебя все же докричались, не оставляя попыток спасти тебя, даже когда ты был глух.