“Иди и смотри”

Я решалась пересмотреть этот фильм лет 20, если не больше. И вот, наконец, нашла в себе силы.

Вообще-то сижу в полном онемении – в подростковом возрасте кино смотрелось совершенно иначе, тем более, что полное незнакомство с библейским материалом делало меня совершенно слепой – я смотрела, но не видела. Таким образом, название фильма сейчас стало для меня некоторым призывом к действию – я пошла и посмотрела. И заранее прошу прощения за рваный стиль и возможные ошибки, потому что на меня свалилась глыба и раздавила. Я не знаю, что сейчас буду писать – потому что вербализации пока нет.

Сюжет фильма вложится в несколько фраз: это история мальчика Флеры, ушедшего в партизаны и ставшего свидетелем уничтожения белорусской деревни эсэсовцами. Но вот ЧТО вложено в этот сюжет…

Климов в своем фильме – Данте, который с самого первого кадра, с первой секунды становится нашим проводником по аду.

“Иди и смотри” – это цитата из Апокалипсиса, откровения Иоанна Богослова. Глава 6

1И я видел, что Агнец снял первую из семи печатей, и я услышал одно из четырех животных, говорящее как бы громовым голосом: иди и смотри.
2Я взглянул, и вот, конь белый, и на нем всадник, имеющий лук, и дан был ему венец; и вышел он как победоносный, и чтобы победить.
3И когда он снял вторую печать, я слышал второе животное, говорящее: иди и смотри.
4И вышел другой конь, рыжий; и сидящему на нем дано взять мир с земли, и чтобы убивали друг друга; и дан ему большой меч.
5И когда Он снял третью печать, я слышал третье животное, говорящее: иди и смотри. Я взглянул, и вот, конь вороной, и на нем всадник, имеющий меру в руке своей.
6И слышал я голос посреди четырех животных, говорящий: хиникс* пшеницы за динарий**, и три хиникса ячменя за динарий; елея же и вина не повреждай.
7И когда Он снял четвертую печать, я слышал голос четвертого животного, говорящий: иди и смотри.
8И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя “смерть”; и ад следовал за ним; и дана ему власть над четвертою частью земли – умерщвлять мечом и голодом, и мором и зверями земными.

Фильм полон цитатами из Библии – от оглядывания на деревню и превращения в соляной столп девушки Глаши, увидевшей то, чего не увидел Флера – кучи расстрелянных тел у родного дома героя, до фотографии младенца Адольфа на руках его матери, отчетливо напоминающей Мадонну с младенцем.. Самая первая сцена – похожа на Иудею, на пустыню – где раздается глас вопиющего, где пески скрывают странные и страшные вещи, откуда начинают свой путь мальчишки, один из которых – заглянет в глаза бездне.

Бездна смотрит на него и из глаз Глаши (имя означает “роскошная”), зачем-то называющей себя Розой, из глаз командира отряда, пожалевшего парнишку – и невольно толкнувшего его на прохождение через ад. И разумеется, бездна открывается на том туманном поле, где со смерти животинки, коровы, и начинается страшный путь Флеры, Флориана (что значит “цветущий”), мальчика с таким нетипичным для белорусской деревни именем, входящим в такой резонанс с тем, кого мы увидим в конце концов: седого сморщенного старика с выжженной пустыней в глазах.

Каждый кадр, каждый объект у Климова – что-то да значит, теперь я понимаю, что Триер определенно смотрел не только Тарковского, но и Климова, прежде, чем снимать лучшие из своих фильмов. Железная птица в небесах, немецкий самолет-разведчик – и живая птица-аист, только не летающая, а ходящая, потому что небо занято другими птицами, несущими не жизнь, а смерть. Веселая девушка, пляшущая под песенку Орловой про “Мэри едет в небеса” – и другая девушка, еле идущая, окровавленная, свистящая в такт шагов в свисточек… Мальчик, весело собирающийся в партизаны, “потому что все идут” – и стреляющий в портрет Гитлера солдат, не сумевший выстрелить в мать с младенцем на руках, хоть и станет этот младенец – чудовищем, истребившим миллионы.

Предельно насыщенным киноязыком, включающим воздействие светом, цветом, звуком – Климов добивается того, что два с половиной часа ты просто сидишь и смотришь, понимая что вот здесь и сейчас ты видишь не людей, ты видишь бесов, превративших наш мир в нечеловеческое место. Ты не веришь, что люди могут творить такое с себе подобными – но тебе некуда девать глаза, потому что ты не сможешь не видеть того, что все показанное – правда.

Климов, сам переживший ужасы войны, Адамович, сумевший описать их, сделали невозможное – создали кинополотно, проводящее человека не через катарсис. Куда там – какой катарсис. О том, что ты сидишь и смотришь художественный фильм, ты забываешь где-то через пять минут – у меня было ощущение, что я попала в ад. Что в аду – именно так. И нет никакого просвета, понимаете? Ты знаешь, что победа – была, что нацистов – осудили. Но ты смотришь вслед удаляющимся бесам в нацистской форме, потом догоняешь идущий по их следам партизанский отряд, которые показаны совсем не ангелами, отнюдь не ангелами, а вокруг звучит бессмертная музыка Моцарта, земляка Гитлера – и ты понимаешь, что так будет всегда. На земле всегда будет зло, не важно, какую форму оно наденет, – и будут люди, вынужденные бороться со злом, – и так будет всегда, пока этот мир не погибнет в огне и “будет новое небо и новая земля”.

Я могла бы сейчас писать дальше, описать историю создания, подробно рассказать о приемах, использованных режиссером, художниками и звукооператорами… Но пока не могу. Нужно немного отойти от увиденного.