17 лет, конец карьере, или почему из фигурного катания уходят столь юные девочки

ФБ и вообще половину рунета не хило колбасит по поводу ухода из спорта Алины Загитовой, чемпионки по фигурному катанию, одиночницы, которая выигрывала все мыслимые и немыслимые соревнования.

Да, у Алины это называется “взять паузу”, но прокомментировавшая эту “паузу” Тарасова вызвала праведный гнев огромного количества народу: она сказала, что из спорта Алина ушла и вряд ли вернется.

Я подлезла к муШу, который по первому образованию тренер, и попросила проконсультировать, с чего это вдруг из спорта уходят семнадцатилетние девочки – Загитова же не единственная ушедшая именно в том самом роковом для фигуристок возрасте: 17 лет. Все оказалось очень просто и очень жестоко.

Десять лет назад средний возраст медалисток-одиночниц в женском катании был около 21 года. Начало двадцатых годов ознаменовано битвами на льду детей. Настоящих детей – если бы не было ограничения по возрасту для принятия участия в крупных мировых соревнованиях (сейчас это 15 лет), мы бы смотрели вообще ледовое побоище среди детей 11-13 лет. Почему детей? Дело в нашей анатомии.

Современное фигурное катание – это спорт прыжков, сложных многосоставных прыжков. Артистизм и исполнительское мастерство теперь у судей ценится гораздо меньше – та же Загитова на соревнованиях падала, но брала золото, потому что у нее в программе были четверные прыжки – они и давали ей максимум баллов. А теперь представьте себе, что такое вообще прыжок в четыре оборота. Причем учтем обстоятельства: сделанный не просто с места человеком, стоящим на твердой поверхности. Нет, этот человек едет на тонком коньке – и в движении ему надо скрутиться, сгруппироваться, а затем раскрутиться на четыре оборота, приземляясь – снова повторю – не на мягкий мат, не на жесткий пол, не на свою ступню в кроссовке, а на металлический конек, катящийся по льду. Представили? Главным образом, позвоночник представили? Скрутиться, выпрыгнуть, приземлиться, раскрутиться, катиться дальше, скрутиться-выпрыгнуть-приземлиться-раскрутиться-катиться дальше… Потом еще серия, еще… анкор, еще анкор… Думаю, с трудом, но получилось.

И теперь представим себе бесконечные тренировочные повторения этих прыжков. Падения, травмы, снова падения, бесконечные часовые повторения одного и того же. Да с диетой, чтобы не разожраться и не убить позвонки до времени каждым лишним граммом, да со спортзалом, чтобы тренировать мышцы, чтобы держали до времени корсет, да со спортивным режимом, да с допингом, да с запретами все подряд.

Ну как? Весело стало? А между тем врачи говорят: что только в очень юном возрасте, в периоде интенсивного роста, наше тело может выжимать из себя максимум даже с голодухой и изматывающими тренировками. Скелет, суставы и хрящи еще не сформированы, тело еще легкое, быстро регенерирующее. И еще нет страха, сформированного ужаса перед соревнованиями, падениями, болью и травмами. Дети – идеальные солдаты большого спорта, и с некоторых времен в российском спорте выпуск на большие соревнования младших подростков – стал обычной нормой. Да, пьедесталы полны русских чемпионов – в художественной и спортивной гимнастике, в фигурном катании, но эти достижения – достаются ценой того, что из детских тел выжимается все – и еще немного больше.
Понимаете, на Западе с ребенком просто нельзя работать так жестко, как работают в России или Китае. Этого не допустят спортивные федерации, родители, организации по правам ребенка. Да, это лишает страну чемпионов – но какой целой это чемпионство достается?

В одиночном катании прыжки начинаются примерно в 10 лет. В 15 ребенок выходит на лед. Что бывает потом? Посмотрите на Плющенко, он как раз первым начал выполнять сложные прыжки из нескольких комбинаций; он свои едва 40 – конченный инвалид с совершенно изношенной спиной, почти целиком состоящей из металла (а он начал прыгать с 20 лет, ребята, не с 10, а у него даже шейный отдел уже с металлическими штырями, вы понимаете, что это такое?).

У меня у свекрови такая беда – ребята, это очень, очень страшно, очень больно, сейчас свекровь в инвалидном кресле и каждое движение дается ей ценой преодоления. Не хочу пророчить, но думаю, у Евгения Плющенко впереди именно такое развитие событий. Зато чемпион, зато государство гордится своим героем…

Но вернусь к нашим девочкам-фигуристкам. Выходя на лед в 15 лет, они уже пять лет ведут интенсивнейшую работу – тренируясь до изнеможения. Менструаций у них нет – не с чего телу менструировать, нет топлива. У профессиональных спортсменок даже есть присказка: менструируешь, значит, херово тренируешься.

Вот вам одиннадцатилетка Вероника Жилина с четверным сальховым. Под видео – восторженные комменты, но ребята, чему тут восторгаться? Тому, что через десять лет эта девочка станет обладательницей вконец изношенного тела, нулевого образования и неясных перспектив в жизни?

Я не знаю, почему деятельностью тренера Тутберидзе не заинтересовалась та же обмудсменша по делам детей – ведь по сути у нее идет полным ходом работа по инвалидизации подопечных. И, кстати, Тутберидзе – единственная, кто работает с малолетками и выпускает на лед “прыгучих” чемпионок. Которые к 17 годам уходят из спорта. Ибо – больше не могут, достигли предела.

Татьяна Тарасова, российский знаменитейший тренер, воспитавшая десятки чемпионов, давно говорит о том, что в фигурном катании необходимо вводить возрастной ценз: не выпускать на большие соревнования подростков младше 17-18 лет, не давать старшим фигуристам соревноваться с детьми – с которыми по сути нельзя соревноваться, потому что 15-летка всегда прыгнет лучше двадцатилетки, потому что у них разные тела, разные мышцы-скелет-суставы, разный обмен веществ и вообще все разное. Но Тарасову травят – именно потому, что она не хочет, не может преступить моральный внутренний запрет – зная, чем обернутся все эти рекорды в будущем.

Да, я понимаю, честь страны, олимпиады-мировые рекорды-покажем всем, что “также в области балета мы впереди планеты всей”. Но Бог мой, если тренер вообще безнравственен настолько, что думает о своих подопечных как о ресурсе, родители куда смотрят? Или жажда славы и бабла настолько сильна, что застит глаза – и в башку не может улечься простой, как снежок, факт, что если семнадцатилетняя девушка не чувствует в себе силы продолжать карьеру, значит, ее тело и психика изношены настолько, что дальше – никак, достигнут предел возможностей. Все детство и юность она только и делала, что тренировалась, голодала, преодолевала боль и жрала медикаменты. Годы тренировок, смертоубийства и полного предела возможностей – чтобы пару лет откататься и уйти с телом, которое пригодно к очень нехорошей жизни, жизни на медикаментах и ожидании неизбежной катастрофы. Я не понимаю, какая мать – сознательно отдает ребенка на такие пытки.

Впрочем… Однажды я слышала разговор супружника с приятелем, отдавшим ребенка в фигурное катание. Муж посадил приятеля перед собой и изложил то, что я тут вам пишу. Описал принципы тренировок, что будет с телом и скелетом, что будет в перспективе, чем все дело закончится. Сейчас девочка катается – завоевывает медали, она едва пошла в школу, ребята, все самое хорошее у нее впереди. Я при разговоре не присутствовала – слышала его из соседней комнаты. Мистер Адамс в конце концов просто прямо спросил: осознает ли приятель всю опасность для дочки. И приятель честно ответил: может, станет чемпионкой, заработает бабла и славы. С учетом того, что семейка весьма не бедна, – это было крепко. На том разговор и закончился – у нас обоих так и не хватило клепки понять, как можно расплачиваться за собственные амбиции своим ребенком. Видимо, можно.

Недавно я читала большую статью в американском научном журнале – она касалась того, что телесный предел в спорте практически достигнут. Особенно это касается легкой атлетики, гимнастики и фигурного катания. Телесный и психологический предел – это финишная черта, за которой человек больше ничего не может выжать из своего тела. Перед спортивной медициной стоит сейчас задача: понять, что делать дальше. Допинг может дать телу возможности выжать из себя какие-то крохи – но все это несерьезно: речь идет о тысячных долях секунды в спринте или секундах в марафоне. В статье говорилось о том, что будущее – за генетически модифицированными людьми, но тогда соревнования “просто людей” и генетически модифицированных неправомочны, а, следовательно, нужно решать, куда человечеству двигаться.

Но куда бы люди не двинулись в желании побеждать в заменителях войн (а все спортивные соревнования – по сути этим и являются) – речь идет об инвалидизации, о том, что из растущего тела выжмется все – а потом уже никому не интересно, чем это тело будет жить и как проведет остаток жизни.

Есть в этом нечто глубочайшим образом безнравственное… И я не знаю, до чего докатится мир, где нравственность выгоняется ради славы и бабла… Явно не до чего хорошего…