Пересмотрела фильм по пьесе Рощина “Валентин и Валентина”, снимал режиссер Натансон с Зудиной и Стоцким в главных ролях.
Фильм я видела ребенком, помню только то, что он показался мне бесконечно слезливым и не вызвал никакого интереса. Теперь все увиделось совсем другими глазами.
Напомню, что в анамнезе истории любви у нас с одной стороны имеется семья, состоящая из сплошных женщин: бабушки (Зинаида Дехтярева), мамы (Татьяна Доронина), старшей сестры (Лариса Удовиченко) и младшей (Марина Зудина). Младшая Валентина, студентка-филологичка, влюбилась в студента-ровесника, историка, единственного сына вдовы (Нина Русланова), у которой есть еще две маленькие дочки.
Женские биографии если не проговорены персонажами, то считываются без труда: бабушка, скорей всего вдова, и вдова военная, поднимавшая дочь сама. У семьи имеется роскошнейшая квартира – откуда она появилась в сугубо дамском коллективе – тайна за семью печатями, но думается мне, бабушка – дама очень и очень непростая. Это видно и по характеру ее дочери. Поскольку на дворе у нас 1985 год, то ее дочь у нас шестидесятница, та самая, которая в юности была помешана на таежной романтике, бородатых геологах и построении коммунизма к 80-му году. Жизнь в хоромах с твердохарактерной мамой – позволила девочке быть цветочком и романтичной красоткой, и вкус настоящей жизни ей пришлось отведать чуток попозжа. Неведомого папу двух дочерей-красавиц презрительно кличут “гусаром”, оттого версия с романтичнейшим бородачом, оставившим маман в одиночестве с двумя дочерьми, – становится единственно верной, а уж ежели учесть характер мамы – то за развод папаню и осуждать не приходится. Нет в жизни людей более тяжелых, чем разочаровавшиеся романтики.
Старшая дочка – мамой искалечена по полной. Удовиченко отлично сыграла циничную стерву, встречающуюся с женатым любовником, которая только единожды за весь фильм позволяет себе сказать именно то, что думает. Младшая, которую несмотря на девятнадцать лет, вся семейка считает несколько имбецильной малышкой, влюбляется в ровесника, тоже студента – ну и, собственно, эту историю любви мы и наблюдаем весь фильм.
Вы знаете, ребята, если честно “ромео с джульеттой” меня за полтора часа утомили по полной. Во-первых, я тоже была романтичной чокнутой филологичкой с головой, переполненной тараканами, но Валентина – это действительно какая-то приблажная идиотка, которую действительно требуется опекать трем совершеннолетним теткам и одному возлюбленному, ибо – она практически инвалид умственного труда. Она вся состоит из цитат, причем цитаты берутся либо из книг, либо… татам! – от собственной маменьки. (Натансон гениальнейшим образом заставил Зудину в одном из монологов копировать интонации Дорониной, отчего ты просто сидишь и однозначно понимаешь, какую жену через пяток лет заимеет студент Валентин). Проведя ночь с любимым человеком она ведет себя как полноценная кликуша – устраивая такую истерику в стиле “Федра”, что диву даешься, почему из банального пересыпа по любви с любимым человеком, желающим на тебе жениться, надо городить древнегреческую трагедию. Она не в состоянии принять ни одного решения – ее можно брать голыми руками и вести в заданном направлении куда угодно. Я уверена, что если бы моряк в исполнении Бориса Щербакова был чуток понастойчивее, Валентина бы к своему Валентину вернулась чуть менее целой, чем предполагалось, а то и вовсе не вернулась бы.
Даже решение остаться с любимым человеком за нее было принято всей семейкой единогласно. Если бы ее не одели и буквально выставили за порог – она бы так и страдала, рыдала и устраивала показательные выступления “так вот что такое любовь – это страдание”…
А так – у фильма вроде бы наблюдается хэппи-энд. Но такой ли это хэппи-энд как кажется?
Давайте по старой доброй традиции попробуем расписать судьбу персонажей с учетом времени и нашего взгляда из будущего.
Итак, на дворе 1985 год, Валентина идет жить в коммуналку к проводнице, воспитывающей трех детей. Мужик ей достается так себе, средненького пошиба. Все, что нам всем нужно знать о Валентине, – это то, что “он честный” и то, что “ты и так, Валя, за меня везде платишь”. Нормальный расклад? Взрослый мужик, влюбленный, позволяет за себя платить девушке. Это, ребята, и в СССР был диагноз, а уж с учетом того, что начнется буквально через считанные годы…
Стране осталось всего ничего, пройдет всего несколько лет – и два выпускника МГУ, историк и английский филолог, окажутся в свободном плавании на диком рынке при том, что средняя и младшая девочки еще не дорастут даже до студенчества. Валентин – из тех, кто никогда не будет зарабатывать, он одержим наукой, и поэтому будет честно тянуть лямку где-нибудь в вузе, где его оставят в аспирантуре, получать свои три копейки и оставаться “бедным, но честным”.
Мамка-проводница однозначно пойдет торговать в Лужники, переключится с поездов на клетчатые баулы, надорвется и все… сгорит раньше срока от чего-нибудь агрессивного и быстрого на расправу. На бедном и честном Валентине окажется двое сестер и истерическая жена, которая, как всеобщая младшенькая с романтичными фиалками в голове, в рынок вписываться категорически не сумеет.
Если ей повезет, она с ее английским устроится куда-нибудь в СП и начнет зарабатывать деньги. И будь у нее чуть более сильный и независимый характер, возможно, у нее бы и получилось вытащить на себе семью, пока девчонки будут учиться, а ее Валентин – изучать каких-нибудь сарматов и ругать реформаторов перед телевизором.
Но Валентина – не из этих. Ее будущее видится мне иначе. Поголодав с Валентином в коммуналке, поистерив на тему порушенной любви, она свалит под крыло к мамке и сестре, полностью повторив паттерн их судеб. Будет разведенкой, возможно, с ребенком, будет зарабатывать деньги, кидать их в общий котел с мамой, бабушкой и сестрой, будет помаленьку погуливать с женатым боссом из бывшей комсы, ну и ежели, не дай Бог, у нее будет девочка, судьба ее будет предрешена. Сына их бабье царство искалечит по-своему – и тут я даже не знаю, в каком случае трэш будет ядренее, если она родит девчонку или мальчишку.
По вечерам вся семья будет собираться в гостиной, через губу обсуждать, что страна попала в руки быдлу, и будет изо всех сил “сохранять культурную традицию хотя бы в пределах этих стен”.
В общем, типичная история – каких миллионы.
Но знаете, чего я хочу сказать в заключение?
Доронина – гениальная актриса. В первых буквально кадрах, когда она из окна автобуса видит свою дочь в объятиях возлюбленного, она несколько секунд на них смотрит. Ребята, в этом взгляде буквально читается ВСЯ ЕЕ БИОГРАФИЯ! И все, что будет жрать ее дочка. И все, что вообще будет в этом фильме. Она за несколько секунд прожила целую жизнь – не произнеся ни слова! Это высочайший пилотаж мастерства, это просто недостижимая величина, о которой помыслить не может буквально ни один из современных лицедеев. Я не знаю никого в западном кино, включая Стрип, которая бы умела такое вытворять на экране. Все же уходит мастерство – и думается мне, что такой уровень игры просто исчезает. А жаль…
Кстати, в фильме засветился молодой Жигунов. А живенько играл парнишка, удивительно, что его считали бездарем. Видимо, после “игры” современных звездей даже бездарный Жигунов кажется талантом.