Знаете, я часто и много спорю с поклонниками нынешней российской реальности, но один аргумент у моих оппонентов был железным – ” а у вас имеется ювенальная юстиция”.
И в принципе этот аргумент был плохо оспоримым – при всей пользе ювеналки, если речь шла об изъятии детей из неблагополучных семей, злоупотребления этого ведомства в области манипуляции родителями из вполне социально адаптированных семей – были неоспоримыми. Все эти совершенно невменяемые истории, когда детей изымали у матерей из бывшего СССР в пользу отцов-граждан Евросоюза, все эти побеги с детьми чуть ли не лосиными тропами из Финляндии или Швеции, все эти французские ужасы и немецкие лягзающие бюрократические челюсти… Спорить с этим было очень сложно – напротив, как раз тогда, когда речь шла о совершенно чудовищном положении детей, живущих с наркоманящими или пьющими родителями, европейская ювеналка становилась медленным динозавром, у которого мозг с орешек посылал сигналы лапам и хвосту со скоростью улитки, ползущей по склону Фудзи, а вот ежели надо было припугнуть родителей из бывшего СССР – так у нас все было живенько, с пионерским задором и стахановским огоньком.
Но нет предела совершенству – и вот европейскую ювеналку обогнали и перегнали, причем под лозунгами “спасем детей и вывезем их из-под обстрелов”.
Давеча у меня состоялся весьма примечательный разговор в соцсети в компании моего кореша-журналиста, о котором я периодически тут вспоминаю. Журналист накатал огромную статью, утверждающую, что скоты-европейцы хотят судить эту дивную женщину, вывозящую детей из-под обстрелов и по сути спасающую их от смерти. Тот незначительный факт, что ежели бы войны не состоялось, всех этих детей не нужно было бы спасать, был как-то опущен за ненадобностью, однако, поскольку кореш – тоже папа, я в приватной беседе спросила его о следующем: “А вот ежели бы во времена ВОВ (а эта последняя захватническая война, которая велась на территории Союза) немцы бы изымали советских детей из-под обстрелов и вывозили их в Германию в семьи для усыновления (ну или другой формы опеки с последующим привитием патриотизма), кореш был бы рад за своих детей, если бы это случилось конкретно с ним и с его дочкой?” Не буду приводить разговор полностью, но в конце концов кореш признался, что это было бы ужасно, но… ну и дальше – как я могу сравнивать и так далее.
Но сравнивать можно – потому что в чистом остатке речь идет действительно о захватнической войне, ведущейся на территории государства (не важно, какого) и речь идет об изымаемых детях. Но куда ж сбежать о той самой готтентотской этики – “если мы изымаем детей, то мы их спасаем, а если даже теоретически изымают у нас, то это преступление”.
А между тем – “Дождь” выпустил журналистское расследование, в котором показал некоторые судьбы таких детей, и, доложу вам, я, уже и так сильно редко плачущая, несколько раз заревела навзрыд, а тут и сестра рассказала о своей точно такой же реакции. Во-первых, оттого, что показуха и кондовое совковое “отчитались – и закрыли тему” даже в такой очень непростой теме не просто цветет и пахнет, а прямо-таки колосится ржаным полем; а, во-вторых, история становится еще более мерзким делом, потому что отвечает за все это паскудство “многодетная мамочка и жена священника”, то есть православная женщина, у которой мамский инстинкт должен аж из ушей дымиться.
Мало того, что опекунские семьи торопили так, что я была в чистейшем шоке – на все про все давали “на подумать” 3-4 дня. Да люди собак и кошек выбирают дольше! Они машины и телевизоры дольше выбирают – а тут не просто о детях речь, а о 4-5 детях одновременно да еще в опеку. Так еще и специфика этих детей никого вообще не колупала! Ребята, вдумайтесь – это вывезенные из зоны войны дети, месяцами сидевшие в подвалах под обстрелами (где же тут раздающиеся из всех утюгов крики про “восемь лет подвалов для донбасских детей”, вы же по идее знакомы с темой детей, спасенных от войны, вы же должны знать, что это такое, как знаем об этом мы с сестрой, потому что мы оттуда, мы были на связи, мы говорили с людьми и оказались раз и навсегда травмированы этой темой даже заочно, просто потому, что у нас имеется мамский инстинкт и та самая эмпатия, с которой все носятся как куры с яйцами). А вы ж вроде как эту тему вообще взяли как причину напасть на Украину – вы ж заради “спасти из подвалов” и затеяли весь этот адище. И тут – ради “отчитаться для галочки” взять и все похерить? Забыть, что часть этих детей – сироты из детских домов, и так на всю жизнь покалеченные самим фактом сиротства, а часть – потерявшиеся во время войны, отставшие от семей, осиротевшие из-за гибели родных дети, которые знали, что такое дом, мама с папой, мирная спокойная жизнь. Это дети с ужасающим, острейшим посттравматическим расстройством – и что? Это кого-то колупало? Не поверите – но совершенно нет!
Приемные семьи ни в чем не виноваты – это большей частью мирные люди никогда не слышавшие и не видевшие войны, простые, иногда не очень образованные, но добрые и жертвенные, если взяли на себя труд стать воспитателями семейных детских домов. Виновато государство, которое не снабдило эти семьи мало-мальски образованными психологами, которые бы сопровождали детей первое время, объясняя приемным родителям, что такое ребенок, переживший войну.
Виноваты все эти бюрократические тетьки, которым надо умильно улыбаться и рассказывать, как украинских “сироток” тут же расхватали по семьям и какая чудесная картинка открылась взорам их начальников при просмотре бумажечек про статистику – но при этом тетькам совершенно похеру, что чувствуют эти самые дети и их опекуны, каково им в семьях, хотят ли они вернуться домой на Украину.
А между тем “Дождь” показал душераздирающую сцену, когда приемная семья взяла двоих мариупольских детей на “реконструкцию Бородинского сражения”. МАРИУПОЛЬСКИХ ДЕТЕЙ на реконструкцию войны!!!!!!! Ролик из семейного архива: сидит совершенно очумевшая мамаша, видно, что простая добрая женщина, у нее на шее висит ребенок лет семи и истошно, ужасно кричит: “Война! Бомбы!!! Бомбы летят!!!” Рядом сидит его старшая сестра, у которой в глазах – полотна Гойи, этого не сыграет ни один актер, это чистый беспримесный ужас, который десятилетний ребенок давит какими-то сверхчеловеческими усилиями воли. Рядом сидит растерянный папаша, бормочущий: “Это ненастоящее, это не война”. И я не могу винить этих приемных родителей, они не знали, не могли знать, что такое обстрелы, подвалы, холод, голод и грязь. Что такое идти пешком сорок километров от бомбоубежища до ближайшего пропускного пункта, что такое потерять родителей в младшем школьном возрасте. Они ничего этого не знали и знать не могли – а вот бюрократические тетьки в романтических рюшах знать об этом обязаны, и если они не обеспечили эти семьи кризисными психологами, не дали возможность всем этим “спасенным” детям оказаться спасенными еще и от неумения приемных семей с ними обращаться, то называется это профессиональная непригодность, и этим тетькам всем скопом надо отправляться либо в отставку, либо – на курсы повышения квалификации, желательно – с практическими выездами хотя бы в Белгород, чтобы на своей шкуре испытать, что такое обстрелы, и научиться на звук различать “наши стреляют или по нам летит”.
Но помимо этого кромешного ужаса отсутствия реабилитации – имеется еще и полное равнодушие к тому, что чувствуют эти самые дети. Чего стоит история семейного детского дома, устроенного пастором какой-то сильно пятидесятнической церкви с йониками и молитвенным трясками с припевом “Алилуйя”. Им отдали шестеро детей – причем ничуть не спросив, а какое у этих детей вероисповедание. Они православные, католики, атеисты… По сути в этой семье насильственно сменят религиозность детей – и если вы сейчас начнете мне говорить про “зато они живы”, то я попрошу вас просто подумать: если вы православный человек, вы бы согласились, чтобы из вашего ребенка сделали пятидесятника? Если вы атеист – вы бы желали, чтобы ваш ребенок стал не просто верующим, а фанатично верующим? Перенесите ситуацию на вашего ребенка – и ответьте, вы бы хотели ему такую судьбу?
Но апофеозом увиденного стало “кадыровское перевоспитание” особенно “трудных подростков”. 200 человек несовершеннолетних отправили в Чечню в военизированный лагерь! Вдумайтесь!!! 200 детей войны, сирот – отправили к чеченам разбирать автоматы, стрелять, ползать на карачках и ходить строем, перевоспитываясь в компании бородатых “наставников”, которые, я уверена, еще и попробуют убедить детей в том, что их вера – самая правильная вера на свете. И эти бюрократические тетьки хотят нам сказать, что это – правильный выбор? Что вот так прям и надо поступать с подростками, уже и так пережившими ад на земле? Отправить их в филиал ада, где их будут учить воевать?
Особенно мне нравится тема “патриотического перевоспитания”. Ну ладно, маленьким детям все равно, но вот более взрослым, родившимся в независимом государстве Украина, любящим родину, уже имеющим самоидентичность… Им прокручивать гимн России и всячески внушать патриотические чувства? Рассказывать, что на Украине фашизм – а их теперь освободили от фашизма? Что их родина – родина фашизма, а их родители – тоже приверженцы фашизма? Лишать их родного языка и литературы?
Блин, да уж на что я обожаю ругаться на советские перегибы, но испанским детям, которых вывозили по просьбе испанского правительства и, что самое главное, с согласия семей, идентичность не ломали, они оставались испанцами, им оставляли язык и у них всегда была возможность вернуться на родину. Им привили любовь к новой стране проживания не топорно, не ломая об колено, а примером показывая, что на новом месте можно и нужно жить хорошо. И это во времена, когда психология едва зародилась как наука и толком никто и ничего не знал о ПТСР и прочих расстройствах психики у детей войны.
И знаете, кабы ж к чужим государство относилось погано, зато своих по голове гладило. Вот сейчас разыгрывается история Маши Москалевой и ее отца Алексея. Знаете, до такого не додумывались даже приснопамятные цепные псы Иосифа Виссарионыча и Лаврентия Палыча, потому что в их времена сын за отца не отвечал, а нынче продвинутые поборники закона и справедливости дошли до того, чтобы отец отвечал за сына (ну или за дочь), причем хорошо так отвечал, на два года колонии. За рисунок. Ага… Папку, значит, на зону, дочку – в детский дом слушать гимн в принудительном порядке – а вся вина заключается в том, что дочка нарисовала рисунок против войны. Это уже даже не про колосок, это очень сильно продвинутей 37-го года.
Что ж они все никак не угомонятся – и все зовут и зовут из бездны призрак так горячо любимого им усатого чудовища? Тысячами гвоздик унавоживают могилку к памятным датам, вновь объявляют персонажа “великим и эффективным правителем”, переписывают историю заради придания облику ореола непогрешимости… Благо, народ уже на это не ведется и все попытки попилить бабла по благочестивому поводу переименования Волгограда в Сталинград – встречают сопротивление 67% горожан. Интересно, а они не боятся, что так старательно вызываемый ими герой отзовется на призывы и радостно встретит их у входа в царство мертвых, чтобы торжественно препроводить в места, где все им будет так, как хотелось – только не в форме “сталин для народа и свобода для нас”, а прям по полной программе, олл инклюзив, так сказать?
Потому что у бездны свои законы – и они слишком долго вглядывались в нее. Кажется, она тоже обратила на них внимание, а они, обожающие всяческую мистическую мистику, почему-то в данном случае ничуть не задумываются о последствиях.