Вы, разумеется, покрутите пальцами у виска, но я ж героически высмотрела почти два с половиной часа сего этноопуса. Да, на ютубчике, ну а шо поробыш
Вы ж помните, робяты, великий фильм с Данилой Козловским, который насиловал Рогнеду не снимая кожаных штанов и катался сначала в лужах блевотины, а потом по горкам на дракарах? Я думала, что переплюнуть сей шедевр просто физически невозможно, однако у постановщиков этнооперы про фэлыкого кнэзе получилось!
Сюжет все тот же – князь Владимир ходит в языческих потемках, а потом открывает для себя христианство и приносит его на Русь-матушку. Все та же Рогнеда, языческие жрецы, массовка в рубищах, мельтешащие викинги, выбор веры, ну и апофеозом – прозрение от временной слепоты, нахождение любви всей жизни в виде прЫнцессы Анны и всенародное крещение на заднике сцены.
Однако, были и находки. Например, увертюра в виде “Выйду я в поле с конем”, – это отличная увертюра, я щитаю – сразу же настраивающая нас на соответствующий лад. Щас пройдут с конем в поля, и тут же расскажут дивную историю, от которой мы все покроемся мурашками величиной с лемура. Сразу после увертюры происходит викинговский произвол и беспредел, в котором князю отказывают в военной помощи, и князь сразу же начинает петь, моментально погружая зрителя в печальное осознание того, что певец гландами Шаман и большой музыкальный жанр совместимы примерно так же, как жареная вьетнамцами в нашей 5 общаге селедка и парное молочко.
Надо сказать, я отвернулась от экрана, когда фэлыкый кнэзэ вступил в партию и спросила себя, шо это за сип раздается. Повернувшись узрела – шо сипит не просто какой-то актер, изображающий из себя пятого грузчика на третьем дракаре скраю, а цельный главный герой в богатых чернобурых лисах на кожаной пелерине. Рядом сипел знакомый голос, уже вещавший нам про коня – старшего советника князя играл любимый исполнитель Игоря Матвиенко из группЭ “ЛюбЭ”, и этот дуэт доставил мне по ходу действия много удовольствия.
Но от Расторгуева как бы и не ждешь ничего такого, а вот от “золотых гланд России” и выпускника певческого факультета – вроде как хочется дождаться хотя бы нормального дыхания при пропевании фраз. Но не сложилось – ровно как не сложилось с отсутствием косяков. Шаман несколько раз за партию лажал прямо крупно, а мелких блох было как на сифилисной собаке – несчитаемо. А потом я снова отвлеклась и внезапно услышала не тусклый голос, а что-то даже похожее на его привычные концертные визги, и тогда мне пришлось срочно возвращаться к экрану – чтобы понять, что на арии из кроватки (есть там такой нюанс, Шаман вообще где-то четверть оперы висит над сценой на помочах и отыгрывает грибной трип по потокам бессознательного Игоря Матвиенко и команды постановщиков). Так вот, когда Шаман обнаруживает себя ослепшим то ли от Рогнединых грибов, то ли от последующего трипа (почему-то последствия этого называются “ослепившим его божественным светом”) – то он начинает метаться по сцене и чуть ли не кувыркаться, а голос при этом звучит очень ровно и без малейшего придыхания.
“Бинго!” – вскричала я и поняла, что на самых тяжелых моментах всем певцам ртами включали фанеру. И тогда все у меня встало на свои места – два с лишним часа петь и шевелиться могут лишь оперные певцы и актеры “сраного Бродвея”, а у нас тут – этноопера, поэтому фанера не стыдно, а правильно и нужно. Люд-то простой либо ничего не услышит, ну а если вдруг услышит – так и пошел тот люд куда подальше. Три представления дадено – вот и радуйтесь.
Далее по ходу действия ослепший кнэзэ принимает у себя посольства разных религий. На мусульманской части, когда перед слепым князем танцевали разнузданные гурии в красных газах, а кнэзэ их лапал руками, а потом нюхал руки, – я слегка оторопела, но гурий оттерла массовка народа с бочками и прочим реквизитом. Пришедших хазар с балетной партией про Адама, Еву, райский сад и искусителя в бриллиантовых рогах просто послали. А потом на сцену вышел некто в костюме деревенского батюшки, произнес речь, дублируемую текстом наверху сцены, состоящую из клише, достойных протестантских песен под гитару, ну а затем на сцену вышла дева в белом и начала петь на таком ультразвуке, что мне, всю жизнь боявшейся бормашины, стало страшно, что еще чуть-чуть, и дева просверлит мне зубы прямо через монитор силой своего бельканто.
Далее князь прозревает, с отвращением прощает Рогнеду – и массово ведет народ креститься на заднике сцены.
Хэппи энд, крики бис.
Ребята, я не знаю, что еще сказать. Это настолько паскудно, что я и вправду с ностальгией вспоминала Козловского и его кожаные штаны.
О музыке мне и сказать нечего – в ней нет ни одной мелодии, которая бы хоть немного запомнилась (ну кроме коня и поля, конечно), нет ни одного голоса, который можно было бы назвать хотя бы приличным (вы не поверите, но хор и массовка действительно были ярче солистов раз в десять). Нет, в этот опус явно вложились, создали декорации, костюмы, придумали всякие интересные эффекты – но все это не помогало, потому что нечему было помогать.
Вы знаете, что я человек верующий, но от этого застряющего на зубах “православия” (исключительно в кавычках) хотелось просто выть. Знаете, это как стать воцерковленным человеком, прочесть Иоанна Златоуста, Честертона и Антония Сурожского, а потом встретить протестанта с гитарой и выслушать текст про “открыть счет в небесном банке Иисуса” – вот примерно так же и воспринимались все эти чувствительные вещания о “свете Христовом”, который сначала ослепил, а потом исцелил князя.
Господи, ну неужели же не нашлось нормального поэта и либреттиста, которые смогли бы просто оформить эти тексты во что-то вменяемое, художественно ценное и проникновенное, которому бы верилось, которое помогло бы понять, почему из всех вер Владимир выбрал именно православие.
Но нет – и тут не срослось.
По общему вайбу вся постановка, ребята, действительно напоминала крепкую художественную самодеятельность какого-нибудь девятьсот-лохматого советского года, когда при народных театрах в глубинке можно было найти любопытные постановки и идеи. Но не для столицы, ребята, совсем не для столицы.
Для столицы это было и вправду плохо – от музыки и до пения, от танцев и до работы звукорежиссера.
Эдакий капустник на заданную тему – почему-то названный “этнооперой” и проигрываемый на не самой паскудной площадке страны.
В общем, кто куда, а я погляжу старую постановку “Князя Игоря” Бородина. Того же Большого. Дам роздых ушам.