По поводу тартусской выставки о Холокосте

Помните, сколько дискуссий было по поводу девок из “Пусси Райот”? Нужны были сроки, не нужны были сроки, искусство у них было, не искусство.

Вот вам и иллюстрация, яркая такая, красочная. Там, где не существует сроков и штрафов за осквернение святыни, можно все. Бездарные, но амбициозные упыри, именующие себя художниками, начинают считать, что можно все. Вообще – ВСЕ.

Хамские бабы с отвисшими сиськами лезут в католические храмы, получая оправдательные приговоры с глумливой пометкой “за недостаточностью улик”. Много лет дразнившие мусульман карикатуристы и рисователи картин анальными отверстиями получают пули и мировое сочувствие с надписями “Я Шарли Эбдо”.

А знаете, в чем я уверена даже не на сто, а на тысячу процентов? Что художников Шарли можно было спасти. Да-да, можно было бы. Непосредственно после публикования карикатур на журналистов можно было бы подать в суд, затаскать по судам, если не получится – то по международным судам. Упечь в тюрьму, наказать огромными штрафами, которые бы разорили издательство. Потому что такие вот художники и писатели понимают только один язык: язык денег и серьезных санкций.

Создать прецедент – который бы предотвратил это убийство. Создать прецедент, который бы предотвратил и то беснование, которое сейчас происходит среди польских бездарностей с прибалтийскими любителями свободы искусства.

Подумайте сами, еще пять лет назад можно было бы помыслить, что о Холокосте кто-то будет шутить? Наоборот, евреев не попрекал только ленивый – что, дескать, носятся со своим Холокостом, не дают миру забыть. Но добро пожаловать в наш чудесный просвещенный 21 век, так сказать, “полдень человечества”, где о Катастрофе можно не только шутить, но и получать в ответочку только возмущение масс. Не иски, не штрафы, не тюремное заключение, не исправительные работы на много-много месяцев или лет…

Ребята, вы можете сказать, что я зверь и чудовище. Да, я стала и зверем, и чудовищем, поняв об этих нравственных недомерках одну вещь. Они – своими поступками сами себя вытаскивают из морально-этических норм общества. Провозглашая тезис о том, что свобода – это нарушение всех норм и рамок, они думают о том, что такая свобода – только для них. Но будем последовательны: такая свобода, следовательно, и для нас. Для общества. В нашем обществе будут действовать и рамки, и нормы, но для тех, кто ставит себя ВНЕ этого общества, и рамок существовать не должно. Ущемление свободы творчества? ДА! Тот, кто именно творит, создает произведения искусства, может быть абсолютно свободен. Тот, кто бездарно глумится – ставит себя в положение, когда глумление возможно и над ним.

Я не за то, чтобы этих товарищей по-настоящему бить, а уж тем более, стрелять. Нет, эти “мытци” – сушества крайне примитивные. И интеллектуально, если они разумом не понимают, не различают, над чем шутить можно, а над чем – нельзя. Ни душевно – потому что они и на этом уровне добра со злом не различают. Они как животные могут понимать язык кнута и пряника. Значит, их просто нужно дрессировать: за попытки “творчества” – штрафовать и гнать надолго работать ручками, не знавшими трудовых мозолей. Поглумился над Освенцимом? Давай-ка, друган, на пару лет будешь там уборщиком. Сортиры мыть, дорожки подметать, а на выходных, тебя будут водить экскурсией по лагерю. Кино крутить, пока в душе у тебя чего-то не щелкнет, и ты поймешь, что был и есть нравственным недомерком, убожеством, которое посчитало себя выше всех остальных. Так и не понял? Вышел – и снова за свое? ОК, родной, на этот раз будет не два года, а пять лет. Думай дальше, чистя туалеты и продолжая посещать кинозалы и газовые камеры.

Влезла голая в храм Божий? ОК, милая моя, давай, подруга, будешь года три в ватничке и чунях где-нибудь в Марийской республике при монастыре на огороде работать, пользу приносить обществу. Коровники, опять-таки, не охваченные остались… Сбор полезных травок и ягод.

Над пророком Мухаммедом поиздевался в стишках? Нет, тебя толпе разъяренных радикалов отдавать не нужно, просто в Чеченской республике мечетей много, люди нужны за чистотой следить, будешь следить. Заодно будешь следить за каждым своим шагом и каждым словом, а то народ на Кавказе горячий, могут неправильно свободу творчества истолковать.

И штрафы, много штрафов хороших и разных. Эти “мытци”, они ж за копейку удавятся, за гранты готовы хоть мошонку к площади прибить, хоть мать родную продать.

Только так мы сможет ограничить свободу творчества этих недоучек, только так выдрессируем поколение креативной интеллигенции, которая будет тупо бояться проявлять свою убогую кастрированную свободу, понимаемую как возможность срать на всех без боязни вываляться в собственном дерьме. Носом их в собственное дерьмо раз, два, три – а дальше, как у плохого животного, макаемого носом в собственную мочу, возникнет условный рефлекс либо гадить в лоток, либо захлебываться дальше.

Да, я повторяю, я злая, я плохая и я за угнетение свободы творчества. Просто потому, что творчеством считаю произведения Рафаэля и Чайковского. У этих упырков – не творчество, а захлебнувшаяся от безнаказанности творческая импотенция и вселенского уровня хамство. Это не лечится ни проповедями, ни увещеваниями, ни убеждениями, это лечится кнутом и пряником. Люди, которые выставили себя сами за рамки общечеловеческих ценностей, перестают понимать язык этих ценностей. А значит, надо припоминать азы дрессуры. Потому что если их не остановить, дорогие мои, через пять лет придется писать статью на тему, почему инцест и педофилия – это плохо. Окошко Овертона расширяется, расширяется так быстро, что я не удивлюсь, что мечеть Омара снесут на нашей с вами жизни, друзья мои. А тогда останется только три года… А потом – все…