Плоды неотрефлексированности прошлого

Я вообще люблю собирать всякие парадоксы и давно учусь беречь удивлялку, однако, отношение нашего народа к Сталину – не перестает устраивать мне регулярное короткое замыкание всех систем.

Давеча узрела батальную сцену, посвященную очередной годовщине смерти Кобы – и вновь ушла в перезагрузку на несколько дней.

Все же содержимое голов моих соотечественников – является самой большой загадкой, хотя Екклезиаст и говорил о пути орла в небе и мужчины к сердцу женщины как о весьма таинственных вещах.

Итак, вот вам очередной анамнез: ПРАВОСЛАВНЫЙ христианин в немалых чинах, регулярно отмечающийся статьями на темы православных праздников, трактующих Евангелие, учащий народ жизни. ОК, принято. Правда, на днях этот водитель неокрепших душ объявил городу, миру и подписчикам, что переселение душ – вполне себе правдоподобная идея, “даже Ориген это подтверждает” (с). А затем – вывел из этой несомненно православной идеи вердикт: вот бы товарищ Сталин перевоплотился и навел порядок, ибо мы сами уже не в состоянии побороть всех врагов. Пара цитат из некороткого текста:

В комментах творилось сами понимаете, что.

Немногочисленные люди, пытавшиеся что-то сказать о репрессиях и отношении христианства к идее переселения душ были забиты и затоптаны большинством голосов. Чукча в данном случае был читателем, а не писателем, однако, даже чтение – доставило.

Причем понимаете, большинство комментирующих было достаточно молодыми людьми, явно при Сталине не живших и знающих об эпохе – из рассказов дедов, даже не родителей. Я же читала и думала о том, как страшно не отрефлексировать собственное прошлое, не обдумать его, не сделать выводов. Видите ли, 20 век – был веком цахесов, ставших тиранами для нескольких огромных и мощных народов мира… Сталин, Мао, Бенито, Адольф, Франко – эти мелкие и где-то даже инвалидизированные люди становились идолами на многие годы, им поклонялись, их обожествляли, им буквально приносили жертвы… Половина планеты сошла с ума – исступленно обожая невзрачных мужчин с очевидными проблемами: у кого рябое лицо и усохшая рука, у кого лишний вес и страх смерти, у кого истерия и крипторхизм, у кого – мания величия и целый букет неврологии. В принципе психология того времени прекрасно объясняла все эти странности поведения толпы, однако, мы говорим не об этом, а о том, что когда тираны уходили в мир иной, история развивалась по-разному. Немцев, итальянцев и испанцев заставили насильно отрефлексировать этот период своей истории. У них не было никакого выбора – людей кинотеатрами сажали и заставляли смотреть, к чему привело обожествление и поклонение их лидерам.

У русских – дело как всегда было в другом (русские вообще всегда избирали особый путь, я совершенно уверена, что если у народной души есть пол, то русская душа – непременно женщина :), потому что ее весьма сложно понять, невозможно предсказать – и нельзя не любить). У русских тиран не успел совершить преступлений против человечества – ему вполне хватало собственного народа для игрищ во имя амбиций и борьбы за власть. Это вполне объяснимо: ну что там той Германии или Испании, ну кем там поиграешь на трех квадратных километрах территории. А тут – росчерком пера хошь – чеченов депортируй, хошь – крымских татар, хошь – поволжских немцев – и все за тысячи километров да в телячьих вагонах. “Слоями” вырезай целые классы, отправляй второе поколение крестьян, выросшее без крепостного права, в новое крепостничество, устраивай путешествие страны “от сохи к атомной бомбе” силами репрессированных рабов и полуголодных строителей светлого будущего, работающих за идею, а не за похлебку с мясом. Выигрывай войну – с катастрофическим соотношением убитых своих и убитых врагов…

Защитники “великого Сталина” восторгаются тремя вещами: тем, что после него осталась старая форма да стоптанные сапоги; что его дети воевали и вообще что выиграна война; что страна дошла до атомной бомбы за тридцать лет. При этом они непременно выстраивают параллели с новой историей – где царит глобальная несправедливость, где властьимущие – доходят до каких-то совсем уж позднеримских роскошеств и развращенности, где чувство национального и личностного достоинства унижено до крайней степени – и где нет надежды на какой-то свет в конце тоннеля. Всем скучающим за временами Сталина (и что важно, не живших, не помнящих их и слышавших об этом времени от дедов, которые сами унижены нищенскими пенсиями и полным неуважением к их труду и сединам) – кажется, что явись миру личность, подобная недоучившемуся семинаристу, тут же моментально все богатые будут репрессированы, национальное достояние будет национализировано и распределено между всеми, “простой человек”, к которому они все себя относят, вновь станет уважаемым членом общества, ну а вся жизнь расцветет дивными яркими красками и наступит всеобщее благоденствие.

И знаете, что самое интересное? Раньше были неприкасаемые личности, чьи свидетельства – были неопровержимыми, несомненными и заслуживающими доверия. Это Варлам Шаламов, Георгий Жженов, Дмитрий Лихачев и Евгения Гинзбург. Солженицын и прочие – вызывали где-то сомнения, где-то – неприязнь, а вот четыре приведенных имени – всегда считались действительными свидетелями эпохи, в словах которых не сомневались именно потому, что они являются носителями высокой нравственности и иных достоинств. Знаете, что? Обгадили уже даже Лихачева! Буквально неделю назад я прочла омерзительную статью какого-то “журналиста”, прошедшегося по Дмитрию Сергеевичу такими словами, что я от брезгливости еще пару часов не могла слова сказать. Малолетняя дрянь, явно получившая за свой текст гонорар, изгалялась в остроумии по поводу того, что Лихачев и роли-то в русской культуре никакой не сыграл, кому он нужен, никчемный интеллигентишка, который только и умел, что поливать помоями великую страну, вскормившую и вспоившую его, чтобы он был ей должен по гроб жизни.

Комментарии под статьей заставили меня едва ли на завыть – народец в общем и целом был согласен, что и роли никакой, и сам персонаж, выжив в блокаду, подозрителен уже этим одним фактом, а уж то, что книжечки никчемные пописывал и деньги и звания загребал за это – так ату его, ату. Забвению придать предателя родины.

Вы понимаете, что это значит? Что не осталось более моральных авторитетов, чьи воспоминания и свидетельства заставят усомниться в величии прошлого и в том, что светочи из Кремля – вовсе не были народными благодетелями и радетелями за всехнее счастье.

Я думаю, что корень такого перехода к новому витку обожания тирана лежит в неотрефлексированности прошлого, отсутствия обдуманного, сформированного и аргументированного отношения к нему. С открытием архивов и возникновением возможности ознакомиться с преступлениями советской власти против собственного народа – информация стала доступной, однако, ветер очень быстро переменился, и историки так и не успели создать более или менее стройной и выверенной концепции, в которой бы отражалась если не правда (что такое историческая правда мы все знаем), то попытка обдумать, проанализировать то время, ознакомить с тем, что в планетарной истории привело к тому, что целые этносы оказались охваченными истерическим преклонением перед тиранами, как это происходило в других странах и нашей стране, в чем было различие и сходство. Именно в этой неотрефлексированности, я считаю, – лежат корни многочисленных национальных постсоветских проблем, от Прибалтики до Чечни, от украинских камланий вокруг Голодомора до среднеазиатской ненависти к русским. Если бы историки внятно реконструировали события тех дней, не дали забыть, что голодали, скажем, не только украинцы, но и русские, и казахи; если бы везде упоминались неисчислимые жертвы среди ВСЕХ народов СССР; если бы зло против собственных граждан было названо злом; если бы компартия была распущена и покаялась перед собственным народом; если бы сама идея о том, что репрессии являлись необходимыми и оправданными – приравнивалась к мысли, что у нацизма тоже были положительные стороны… думаю, история нашей страны пошла бы по совсем другим рельсам. У репрессированных наций не было бы повода растравливать свои раны и холить националистические сепаратистские настроения, у людей – мифологизировать кровавое прошлое и находить ему оправдание, тосковать по тирану и мечтать о его перевоплощении, дабы он “пришел-порядок навел”.

Собственно “Бандера прыйдэ – порядок навэдэ” – это то же самое, что и “Вот бы Сталин реинкарнировал”. Это тоска народа по чудовищу, которое придет и не побоится взять на руки моря крови, чтобы защитить народные чаяния и вернуть ощущение достоинства и силы.

Вот только в этих мечтаниях – нет места исторической правде. Ну правда, кому интересно, сколько сотен тысяч лучших сыновей и дочерей страны сгнили на стройках родины и сколько из них было расстреляно. Сколько померло от голода и холода в сибирской тайге, будучи выброшенными на снег по принципу “успеете построиться – выживите, нет – меньше ртов”. Сколько не выдержало дороги до этих строек – померев в дороге от голода, жажды и болезней. Сколько погибло в войне, потому что вся верхушка армии к началу года была повыведена под корень в интересах классовой борьбы. Сколько верующих разных конфессий было уничтожено только за то, что они верили в Бога, а не в Сталина и лучшее в мире социалистическое государство. Кстати, это меня совершенно вышибает, когда православные оказываются сталинистами. Ну сколько их – новомучеников, получивших венцы именно потому, что их убивали за веру? Как же можно их палача обожать? Нигде не разорвется мозг от такого противоречия?

И знаете, что я думаю? Думаю, что такое количество неосталинистов – это результат того самого отрицательного отбора, новой селекции. Талантливые, свободно и гибко мыслящие, твердые, смелые и пассионарные личности уничтожались конвейерным способом, не давая потомства. Выживали либо приспосабливающиеся, либо – особенно полезные для власти, либо – не представляющие для нее интереса “винтики”. Случайные исключения – не играют особенной роли, если мы говорим о выживании именно видов людей. Нас, потомков выживших, можно было либо научить, дать нам материал для того, чтобы сформировать отношение к истории, либо – вообще обучить нас готовым схемам, основанным на трезвом анализе исторического прошлого, насколько вообще можно говорить о нелицеприятии в истории; либо – оставить, как говорят украинцы, “на прызволяще” (на произвол судьбы). Оставленные на произвол – немедленно вернулись к тоске без твердой руки и мечтам о тиране, который железной рукой расставит виселицы, казнит всех плохих и оставит всех хороших (к кому они всенепременно причисляют себя), забывая, что их предки тоже были железобетонно уверены в том, что уж их-то не тронут, потому что они ни в чем не виноваты. Узнаете, “а нас за що?”

Сколько я ни говорила со сталинистами, сколько ни спрашивала – закрадывалась ли им когда-нибудь мысль о том, что, буде явится реинкарнировавший вождь народов и устроит вновь кровавую жатву – что они могут оказаться в новых лагерях. Сто процентов респондентов без тени сомнения уверенно утверждали, что ни в какие лагеря они бы не пошли, ибо – преданнейшие и лояльнейшие к потенциальной власти люди. Бесполезно задавать вопросы о тысячах коммунистов, преданных лояльных, сгнивших в лагерях – то ж история, она только мешает мечтам о светлом будущем.

В заключение – просто факты. Вся линия по отцу моего мужа выведена под корень, подчистую, не осталось даже настоящей фамилии, потому что единственный выживший в роду сын, ставший дедом моего супруга, взял новое имя, означающее в переводе “сын скорбного”. Подружка Надюшка попыталась выяснить историю семьи и уперлась в пропасть – зияющую на месте настоящей фамилии деда, который младенцем оказался в детдоме со смененным именем. Всю семью объявили кулаками и убили, он один выжил. Жениха моей бабушки сгребли на улице и искалечили пытками, он выжил, но больше не был в состоянии быть мужчиной. Вся семья бабушки другой подруги умерла от голода на Украине, та спаслась только потому, что уехала с мужем на Донбасс на стройку в конце двадцатых. Это – истории людей, с которыми я лично знакома и за правдивость которых ручаюсь. Всякий раз, когда я в очередной раз слышу панегирики Сталину, я вспоминаю этих людей – вспоминаю о том, что их смерть в очередной раз предают не желающие взглянуть правде в глаза, обдумать ее и сделать вывод: “Never more!” (Никогда более). Потому что Сталин – не чудовище сам по себе, он смог трансформироваться в него потому, что обществу был нужен тиран, оно по сути было готово к его приходу, выпестовав его в своих глубинах (равно, как и другие страны породили и выпестовали своих монстров).

Но в том-то и дело, что осознавшие это страны – назвавшие зло злом – отказались от регрессии в ту же пропасть. А у нас, похоже, земелька унавожена и народ все в большем количестве взывает “О, приди, повелитель, вырежи нас опять, под корень”. Совершенно забывая о весьма модной присказке того времени “Лес рубят – щепки летят”. В том-то и беда нашего времени, что каждый мнит себя секвойей, на деле являясь щепкой, и вызывая к жизни упокоенное чудовище, он может последовать нынешней модной фразочке “Можем повторить”. Вот только – ЧТО ИМЕННО повторится?