Я уже писала о фильме Сергея Урсуляка “Праведник”. Тут вы прочтете реальную историю Николая Киселева.
Что такое Яд-ва-Шем, наверное, объяснять не нужно, это Сад Праведников и почти все вы слышали это название или читали о нем. Сад Праведников содержит имена людей, спасавших евреев во время Катастрофы и в нем – сотни имен людей самых разных национальностей и вероисповеданий.
Имеется в нем и камень с именем Николая Киселева, признанного праведником в 2005 году.
В Советском Союзе о спасении евреев Николаем Киселевым было ничего не известно, спасенные им люди рассеялись по миру, в СССР почти никого не осталось, ну а сам герой этого события считал, что никакого подвига не совершал – на его месте любой повел бы себя точно так же. Даже его родные дети не знали о том, что сделал их отец, он просто никогда об этом не рассказывал.
Но давайте просто начнем по порядку.
Долгиновское гетто располагалось в деревне Долгиново Минской области, туда свозили евреев из всех окрестных поселений, причем гетто это не было местом постоянного поселения евреев: просто газовые камеры не справлялись с “утилизацией человеческого материала”, и прибывавших нужно срочно было где-то селить и держать до срока, когда печи и газовые камеры станут пригодными для новой партии (Господи, я не верю, что кто-то мог действительно считать, что все делает правильно и так и нужно поступать с людьми).
Долгиново было местом отдаленным от трактов и тем более больших дорог, евреев согнали туда вроде бы для временного содержания, но все понимали, что чисто географически до этих людей слишком долго добираться, поэтому местные зондеркоманды и полицаи из прибалтов начали отстрел людей с превышением графика. Так сказать, выполним и перевыполним национал-социалистический план в короткие сроки.
Только в апреле 1942 года этими передовиками расстрельного производства было уничтожено около 3000 человек. Положение евреев было настолько отчаянным, что иногда не выдерживали сердца даже самих нацистов – известно, что один из коллаборантов по имени Цыбульский, взятый из местных для управления имениями фашистов, выпросил у коменданта гетто 4 семьи, якобы, чтобы работать на огороде, а сам отпустил их с детьми в лес. Белорусские крестьяне укрывали у себя евреев под страхом смерти, потом переправляли их партизанам, впрочем, находились и те, кто евреев выдавал, стандартная такса за “голову” – был стакан соли. Вот уж воистину, человеческая жизнь ценилась совсем уж дешево.
5 июня Долгиновское гетто было окончательно ликвидировано, но очень большая группа людей бежала и разбрелась по окрестностям. Все лето люди как-то выживали в лесу, а к сентябрю большинство из них прибилось к партизанским отрядам. Сами можете себе представить, в каком состоянии были эти голодные и обессилевшие люди, многие из которых вели с собой стариков и детей.
Командование как могло поддерживало беглецов, но сила партизанского движения заключается в быстроте нападения и отхода, в маневренности и способности мгновенно передислоцироваться практически не оставляя следов. Не самые подходящие условия, если с тобой сотни больных и ослабевших людей.
Единственным способом решить проблему – было увести людей за линию фронта к нашим. Напоминаю, на дворе 1942 год, вокруг – сплошные линии боев, болота, леса и приближающаяся зима. Задача казалась совершенно невыполнимой – и тем не менее, ее нужно было выполнить во что бы то ни стало.
Командование предложило кандидатуру Николая Киселева не сразу – сначала они рассматривали двоих человек, казавшихся более крепкими, но те сами отказались, посчитав, что шансы спасти людей и не погибнуть самим – нулевые. И тогда обратились к молодому командиру мобильного партизанского отряда Николаю Киселеву.
Задача была следующей: пройти полторы тысячи километров по лесам и болотам Белоруссии и вывести людей к линии фронта, где образовалось “окно” шириной несколько десятков километров, куда можно было проскочить к нашим и эвакуировать людей. На дворе стояла осень, костры было жечь нельзя, потому что огонь и дым могли привлечь полицаев, летучие немецкие отряды карателей, летчиков люфтваффе и коллаборантов из местных. Обоз брать нельзя – идти предстояло по болотам и буреломам, где лошадям пройти крайне сложно. Теплой одежды и лекарств не было вообще – откуда у партизан теплая одежда на несколько сот человек, и откуда у евреев, согнанных в гетто летом, мало-мальски теплые вещи.
Вот примерные условия продвижения (это фото не из похода Киселева, но условия похожи)
Вы себе представляете этот поход даже сейчас? В нынешних условиях – полторы тысячи километров по непролазным белорусским болотам? Даже с полным снаряжением? Не думаю, чтобы кто-то из нас решился бы повторить подобное даже с палатками и полным пайком. А Николаю предстояло вести по лесам и топям едва одетых людей без лекарств, нормальной одежды и обуви, обессилевших стариков, женщин и детей.
Вам не кажется, что это задача для супермена? Для героя комиксов или боевиков про железных мускулистых парней с квадратными челюстями… Но Николай Киселев не был ни суперменом, ни мускулистым коммандо. Он родился в Башкирии в селе Богородское в простой крестьянской семье. Парень обладал отличными способностями, поэтому после окончания школы отправился учиться дальше на рабфак, а после рабфака его приняли в Ленинградский институт внешней торговли.
То есть перед нами – экономист, работник внешней торговли, проще говоря, бухгалтер со счетами и бумажками на столе. На фронт его не брали, была броня, но он пошел добровольцем, воевал на должности политрука батальона, осенью 1941 года попал в плен. В декабре Николаю удалось сбежать из вагона, полного пленными, во время транспортировки в Минск, он долго скитался в лесу, потом вышел на партизанский отряд “Мститель” под руководством Василия Воронянского, командование очень быстро оценило его грамотность, смелость и необычность принимаемых в бою решений.
А еще Воронянский увидел в нем чрезвычайную ответственность: если Николай брался за дело, он обязательно должен был его довести до конца. Вот почему, когда самые физически выносливые и смелые бойцы отказались вести евреев за линию фронта, Воронянский обратился к Киселеву. С одной стороны, он понимал, что Николай сделает все, чтобы спасти людей, с другой – он понимал, что прощается с ним навсегда. В успех этой операции не верил никто. Воронянский пообещал Киселеву звание Героя Советского Союза, но тот только махнул рукой и ушел собираться.
Ему предстояло стать новым Моисеем, вести народ не через пустыню, а через холодные и голодные леса, и ни манны небесной, ни перепелов с неба ждать не приходилось. Все, что мог предложить лес, – грибы, мерзлые ягоды, какие-то коренья и очень небольшой запас провизии, которым поделились и сами не шикующие партизаны.
Как я уже говорила, привлекать к себе внимание ни в коем случае было нельзя, поэтому шли ночами, изредка посылали добровольцев просить еду у крестьян из местных деревень, люди слабели, истерили, разбегались, когда отряд попадал в засады, попадали под шальные пули. Около 50 человек пропали без вести, но Киселев упрямо вел отряд к линии фронта, утешал ослабевших, пытался разыскать отбившихся. Одну из немногочисленных лошадей, которую дали партизаны для него как для командира отряда, Николай отдал одноногому Якову Рубину, которому было очень трудно передвигаться, а еще он спас двухлетнюю малышку Берту Кремер. Она все время кричала, и днем и ночью, и измученные родители решили утопить ребенка, чтобы не подвергать отряд смертельной опасности. Николай буквально вырвал девочку из мешка на берегу реки и как-то сумел договориться, что он будет нести Берту на руках, а она не будет плакать. И действительно, только у него на руках девочка молчала, даже если стреляли или приходилось бежать и падать.
Люди шли два месяца, и, наконец, вышли к советским войскам, где Николай был незамедлительно арестован особистами как дезертир и враг народа. Лишь свидетельства спасенных им людей и уцелевших партизан, бросившихся отстаивать своего командира, спасло его от законов военного времени. Сам Николай был измучен настолько, что его пришлось положить в госпиталь, где он пролечился до января 1943 года. Разобравшиеся, кто к ним попал, особисты, тут же сигнализировали “куда надо” и командование Киселева больше на фронт не отпустило, война и так проредила кадровый состав министерства Внешней торговли, поэтому каждый сотрудник был на счету.
Киселеву приказали уволиться из армии, пройти переподготовку в академии Внешторга и до конца войны он бесконечно ездил по заграницам налаживать торговые связи СССР с другими странами.
Николай Киселев был женат, у него был сын от первого брака, но в конце войны он женился на партизанке из его отряда Анне, у них родилась дочь.
Семья Киселевых в 1957 году. Какие все же красивые люди.
В 1948 году Николая Киселева наградили орденом Отечественной войны 1 степени, его подвиг оказался недостаточным для присвоения звания Героя Союза. Но наш герой просто работал, жил, и получал бесконечные письма сначала из СССР, а потом и из многих уголков мира, куда разъехались спасенные им люди. Киселев искренне считал, что ничего “такого” он не сделал, история эта в семье не вспоминалась, и то, что отец спас несколько сотен евреев, оказалось новостью даже для его дочери Татьяны.
Война и полученные раны не могли не сказаться на здоровье Николая Киселева, он умер в 1974 году, едва дожив до 60 лет.
Уже после смерти отца Татьяна Киселева разбирала его архив и с удивлением обнаружила в нем сотни писем. Вот что она писала:
“После смерти папы я познакомилась с его архивом. Там были самые разные документы, в том числе письма от спасенных им людей. Они приходили не только сразу после многодневного похода по тылу врага, когда ему писали и благодарили за спасенные жизни, что называется, по свежим следам, но и двадцать лет спустя — письма за 1964-1965 годы. Понимаете? Столько лет прошло, а люди помнили, что он для них сделал…
В 2005 году спасенные евреи собрались в саду Яд-ва-Шем, но они никогда не делали из своих сборов громких выступлений. Просто спасенные люди собирались вместе и вспоминали спасшего их человека, которому их стараниями присвоили звание Праведника.
В 2007 году директор музея истории и культуры евреев в Беларуси Инна Герасимова разбирала архивы и наткнулась на короткую записку, написанную политруком Киселевым, которая почему-то не добралась до адресата – первого секретаря компартии Беларуси Пономаренко. Герасимова заинтересовалась содержанием записки – там был полный отчет о походе Киселева к линии фронта с отрядом спасенных из гетто евреев. Инна Герасимова нашла телефон дочери Киселева и обнаружила, что та ничего не знает о том, что совершил отец.
Так началась новая история – восстановления памяти о герое, который никогда не считал себя героем. О Николае Киселеве было снято два документальных фильма, которые не особенно прокатывались по ТВ, а кто сейчас вообще смотрит документальные фильмы. И только когда Сергей Урсуляк начал съемки своего художественного фильма, об этой истории заговорили, ну, собственно, и я узнала о ней только из фильма, решив потом посмотреть, как же события развивались в реальной жизни.
Знаете, что меня поражает в тех людях? Вот как имеется банальность зла, о которой так много говорят, так есть и банальность подвига. Совершающие акт беспримерного героизма люди совершенно искренне, честно считают, что на их месте так поступил бы любой человек. Никто из них не заламывает рук, не кричит направо и налево, не рассказывает об этом потом. Они просто берут и делают. Там, где отказываются сильные и смелые, там, где не рискуют самые удачливые, там, где пасуют самые жадные до славы и денег – выходят они. Обычные люди, ничем не примечательные, такие среднестатистические представители… И делают то, перед чем вынуждены отступить сама смерть, война и ужас.
Они более всего достойны называться именем праведников мира. Не важно, верят они в Бога или нет, молятся или совершают намаз, обрезаны они или крещены, свят ли для них кодекс строителя коммунизма или Тора… все эти вопросы – являются второстепенными там, где речь идет о спасении жизней. Есть такая мудрость: спасающий человека спасает целый мир. Николай Киселев спас 218 миров – и я рада, что узнала его историю. Теперь ее узнали и вы.
Ирина, спасибо! Очень интересно.
Мне самой было интересно узнать об этом человеке.
А в Греции спасением евреев занимался архиепископ Афинский и всея Эллады Дамаскин: https://foma.ru/esli-hotite-menja-povesit-vot-verevka-kak-pravoslavnyj-arhierej-ne-pobojalsja-fashistov-i-spas-tysjachi-ljudej.html
Кстати, в Болгарии, когда Гитлер потребовал расправился с болгарскими евреями, на их защиту также встала Церковь, а также интеллигенция и прочая общественность. В результате в Старой Болгарии (т.е., в Болгарии в её довоенных границах) евреев хоть и дискриминировали, но не истребляли. А вот в Новой Болгарии (т.е. на территориях захваченных болгарами во время Второй мировой войны), если не ошибаюсь, всё-таки истребляли.
Про Румынию информацию не искал, но, судя по тому, что там после войны сохранилась довольно крупная еврейская община, власти там тоже с евреями расправлялись без особого усердия. Про Белоруссию приходилось читать и слышать только о том, как белорусы спасали евреев, а вот про их участиях в преследованиях информации не попадалось. Моя крёстная вспоминала рассказы своей белорусской бабушки: у них в полесском селе жила одна еврейка, которую все не любили, ворчали по её поводу. Но во время войны спрятали, рискуя жизнью. После война эта женщина вышла из своего схрона, село вернулось к нормальной жизни, и опять её не любили, ворчали, сплетничали.
А вот в Польше, Прибалтике и на западе Украины местное население с удовольствием взяло на себя уничтожение и ограбление своих еврейских соседей.
Про болгар я где-то тут даже написала, мне наш рабочий, который болгарин, рассказал историю этого спасения, я так впечатлилась, что пошла гуглить.
По поводу Польши, Западной Украины и Прибалтики… Дык и в Российской империи задолго до революции тоже была народная забава – устраивать погромы. Смерть Сталина остановила великое переселение народа в Биробиджан, а то б и их депортировали всем составом, как любил лучший друг оленеводов. Натерпелась нация и в средние века, и в новое время
В Российской империи погромы происходили в черте оседлости – т.е. на территории нынешних Украины, Молдавии, Польши. Про Белоруссию точно не скажу, но если верить Солженцину, то в Гомеле был погром наоборот – евреи били русских (видимо, православных белорусов). Началось с базарной ссоры между торговкой и покупателем, а кончилось избиением белорусского населения. В Одессе инициаторами по крайней мере одного крупного погрома были местные греки. Но евреи, надо сказать, вовсе не были беззащитными жертвами – они организовывали отряды самообороны, учились стрелять и т.п.
В коренной России – за пределами черты оседлости – евреев было немного, они компактно не жили, причём среди них был очень высок процент богатых буржуа, вроде Гинцбургов, которые прекрасно интегрировались в высшее общество империи, даже обзаводились аристократическими титулами – Гинцбурги со временем стали баронами. Так что им погромы не угрожали, они вполне могли обеспечить свою безопасность.
Обожаю такую логику: вот тут мы единый народ, единая страна, а вот тут евреев били украинцы, молдаване и поляки, у нас они не жили, поэтому русские тут не при чем 🙂
Не то, чтобы ни при чём, просто поднадоело это постоянное и огульное обвинение русских во всех смертных грехах. Как будто все остальные народы – ангелы с крылышками. За всеми грешки водятся, в том числе и за самими евреями.
Кажется, я вам уже писал, что у меня тоже есть еврейские предки – бабушка по отцу. Поэтому для меня судьба евреев и их взаимоотношения с окружающими народами – вопрос не умозрительный. Я по молодости им очень заинтересовался. Поначалу придерживался обычного для моей среды мнения – считал, что во всех конфликтах с другими народами евреи всегда были правы, что они были униженными, оскорблёнными невинными жертвами религиозного фанатизма и тёмных предрассудков. При этом сами были воплощением всех мыслимых и некоторых немыслимых добродетелей.
Но уже почитав Шолом-Алейхема, знавшего еврейскую жизнь изнутри и описывавшего её довольно объективно, несколько разочаровался. Никаких тебе немыслимых добродетелей его герои не проявляют и особого восхищения не вызывают. Недавно по наводке жены почитал воспоминания одной женщины, которая родилась, выросла и провела молодость в еврейских местечках Белоруссии. Она эту среду описывает более жёстко, чем Шолом-Алейхем. Прямо-таки сплошное тёмное царство с реденькими и слабенькими лучами света. Причём писала она не для публикации, а для внуков, вполне откровенно и крайне пессимистично. Конечно, ей не повезло, она рано потеряла мать, настрадалась от мачехи. Но и в целом все эти местечки – довольно затхлый мирок.
А потом меня очень заинтриговало, каким образом при Гитлере сняли антисемитский фильм “Еврей Зюсс” по книге Фейхтвангера, которого в антисемитизме не заподозришь? Почитал книгу и понял, что если чуть-чуть сместить акценты и убрать авторскую симпатию к героям, то получится самая что ни на есть антисемитская агитка.
Я это к чему пишу: все люди, все народы на земле поражены первородным грехом. Кто-то может побольше, кто-то поменьше, но судить об этом предоставим Богу, нам отсюда не так ясно видно.
Поэтому не следует ни объявлять тот или иной народ или расу исчадиями ада, ни ставить какой-либо народ на пьедестал и превращать в объект поклонения. Такое преклонение на пользу не идёт: посмотрите насколько печальные последствия для американских негров приносит культ BLM с целованием ботинок, обожествлением чернокожих бандитов и т.п. Понятно, что полной беспристрастности достичь невозможно, но хотя бы стремиться к ней надо.
Что касается еврейского вопроса, то я со временем сознательно решил им особо не увлекаться, потому что заметил, что это опасно для психики. Многие на нём сходят с ума. Дорожа остатками своего психического здоровья, больше на эту тему высказываться не буду.
А что касается русских, то я давно заметил: когда говорят о достижениях Советского Союза, то достиг их многонациональный советский народ. А когда говорят об “ужасах совка”, то виноваты в них оказываются всё больше русские. Умиляет “музей советской оккупации” в Грузии. Ведь и русские могут заявить, что при Сталине они жили под грузинской оккупацией. Или претензии прибалтов к СССР: дорогие мои, а вы забыли какой несоразмерно большой вклад в революцию, коллективизацию и сталинские внесли латышские, литовские и эстонские революционеры? Забыли, как латышские стрелки проводили продразвёрстку, отнимая последний хлеб у русских крестьян? Забыли, что комендатом Соловецкого лагеря был некто Эйхманс? Забыли Капсукаса, Кингисеппа? Воспевавшего советский строй графомана Отто Лациса?
Нет уж, революцию делали все вместе (русские националисты, кстати, были контрреволюционерами), СССР со всеми его ужасами и достижениями тоже строили вместе, всей многонациональной страной. Так давайте делить поровну и честь, и позор.
Это я не из националистических соображений пишу, а в порядке стремления к объективности.
Антон, лишний раз подумала о том, что лучше бы не очаровываться, чтобы не разочаровываться. Я никакой нацией не очаровываюсь, бытового антисемитизма нахавалась по молодости достаточно и всегда мечтала жить где-то в стране, наподобие Канады, где все эмигранты и никого не колупет, кто ты по национальности. А вот моя свекровь с моим еврейством носится как с писаной торбой, для нее ужасное разочарование, что я неправильная еврейка, не по маме 🙂 Но даже эта половинка для нее является чем-то вроде золотой звезды во лбу, всегда недоумевала от такой очарованности.
Ровно то же самое с “ужасными русскими”. Я так подозреваю, что в России сильно разгоняется тема западной русофобии, поэтому вам внутри страны кажется, что тут буквально каждый сидит и ненавидит русских. Скажем так, ненавидят лично Путина и его кремлядей, к русским скорее отношение как к народу заложнику, у украинцев уровень русофобии, конечно, зашкаливает, но тут я судить не имею права, когда фашисты топтали русскую землю, немцев ненавидели лютой ненавистью.
Но в любом случае, лично я никакие народы на пьедестал не ставлю, поэтому и разочаровываться мне всегда приходилось в людях, а не в носителях национальности. Так стараюсь и дальше существовать.