Недавно выложила некоторые мысли об инквизиции, взятые у другого автора.
Теперь хочу немного добавить того, что читала сама – ну и разбавить чужие слова своими размышлениями.
Об инквизиции подробно впервые я узнала в книге Ефремова “Лезвие бритвы”, читанной где-то в 13-14 лет. Текст пронял – главный положительный герой, врач, с темпераментом вещал о миллионах сожженых женщин, о том, что на костер можно было попасть просто так, за то, что ты отличаешься от других; на основании нескольких прочитанных страниц страстных обвинений, я слелала вывод, что инквизиция была едва ли аналогом НКВД образца 30-х годов, о котором во времена моей юности уже можно было говорить. В общем, картина вырисовалась весьма мрачная. Потом (так случилось, что интерес к истории проснулся у меня совершенно недавно, до этого все, что необходимо было знать, заучивалось на оценку и моментально забывалось) – я прочла книгу Марка Твена “Таинственный незнакомец”, которая весьма меня впечатлила, и которая внесла еще бОльший туман в мозги. Там тоже инквизиция описывалась, как несравненное горе, опустившее Европу во мрак, уничтожившее лучших людей эпохи.
Думать своими мозгами я тогда была не особенно склонна, верила классикам на слово, не зная еще, что многие мифы нашей эпохи возникли и держатся в сознании публики именно благодаря гениям классиков. Пушкинский гений навеки обвинил Годунова в глазах любого русского человека в убиении царевича Димитрия, а гений Шекспира навеки очернил Макбета (которого современники называли Благословенным) в глазах человечества. Все последующие годы думалось о многом, до инквизиции дело как-то не доходило, пока я не стала перечитывать “Лезвие бритвы”. Совершенно недавно. Отвлекаясь от темы разговора, скажу, что перечитывать книги, читанные в подростковом возрасте, весьма интересно. Попробуйте сами 
И дойдя до монолога героя Ефремова, вчитавшись в его пассионарные обвинения, я ожидала, что проникнусь, но этого не случилось. Потому что в голову пришел совершенно простой вопрос: каким образом можно было уничтожить МИЛЛИОНЫ женщин в Средневековой Европе, если кому-то еще надо было рожать новых людей? А их рожали. Сколько же тогда людей жило в Европе, учитывая, что продолжительность жизни горожанина равнялась примерно 32 годам? А миллионы было сожжено…
В общем, вопрос, на который ответа у Ефремова не нашлось, помучил меня несколько дней, пока я не влезла в интернет, чтобы почитать, что же пишут там. И обнаружила весьма интересный материал, который публиковали весьма уважаемые люди. Не менее уважаемые, чем читанные классики. А главное, работавшие в архивах той самой инквизиции, что повышало веру в их слова.
Что же получается в реальности, не в мифе?
А вот что.
Первый и самый главный миф об инквизиции, – это миф о времени ее возникновения. Расписные пассажи о мрачном Средневековье, в которое погрузилась Европа благодаря кострам и убийству лучших умов, оказались не более, чем расписными пассажами, потому что в Средние века инквизиция существовала лишь в Испании. И в этой же стране она просуществовала дольше всего. Расцвет же инквизиции пришелся на… внимание… НОВОЕ ВРЕМЯ! Которое — если знать историю хотя бы на уровне школьной программы — идет ПОСЛЕ Ренессанса, воспетого как величайший расцвет гуманизма в истории человеческой цивилизации. Не кажется ли это странным — расцвет карательного (как пишут классики, в том числе марксизма-ленинизма) органа подавления инакомыслия, пришедшийся на постренессансный период?
Более того, в России тоже была своя инквизиция, которая пришла через прорубленное государем Петром окно в Европу. Так что импортировались нами не только кораблестроение и фортификация, но и «мрачное наследие Средневековья». Однако, приговоров о сожжении ведьм в России почти не подписывалось, да и идея сгнила практически на корню, потому что государю было чем заниматься, кроме охоты на ведьм.
Миф об охоте на ведьм. Знающие, а главное, читавшие архивы люди, пишут, что ведовство было двух видов. Примитивная народная магия, вроде заговора скота, траволечения и шептания над грыжами. Все эти вещи не просто не подвергались преследованию, на них не обращали внимания, видя их очевидную пользу. А вот на кого охотились — это вопрос. Инквизиция — организация, возникшая как орган борьбы с теми, кто сознательно вступил в сношение с темными силами. Их обряды, их мрачные черные службы вынудили церковь вступить в борьбу с ними. А как иначе?
Никогда не пробовали посмотреть на газетки, которые продаются в каждом киоске, под углом «чего предлагают»? А вот попробуйте.
Итак: приворожу, отворожу, наведу порчу, заговорю на смерть, изведу соперницу и конкурентов по бизнесу, принесу в дом врага горе… Это что? Это как называется? Предложения убить и подавить личность врага… это предложения насильственного устранения неугодного иногда за самую высокую плату. Это шутки? В наше время принято снисходительно усмехаться «ведь всякий умный человек понимает, что это все темнота и непросвещенность», но если бы кто знал, сколько человек прибегает к услугам дающих объявления, и если бы кто посчитал, сколько бед это принесло людям. Настоящих, реальных бед.
И если сейчас церковь старается бороться с этой напастью, то почему в то время, когда стало случаться подобное в тех же масштабах — почему тогда борьба была невозможна? Повторяю: не с траволечением а с сознательным причинением вреда, с переходом «на сторону врага», а то, что наш мир — поле боя между добром и злом… разве в этом можно сомневаться?
Принято подсчитывать количество смертных приговоров, а кто-нибудь подсчитал количество оправдательных? Кто-нибудь обращал внимание на то, сколько времени длилось следствие? Скажем, следствие по делу любимого примера всех, кто причитает о жестокостях инквизиции, – Джордано Бруно длилось 20 (!!!) лет. Среднее количество лет, отводимых на следствие по делу обвиняемого в ведовстве, – 8 лет. 8 лет человека допрашивали, пытаясь доказать его вину. И насчет пыток… Вряд ли кто знает, что существовал закон, запрещающий применять пытки больше, чем 15 минут. И после применения пыток человеку давали восстановиться. Давайте же вспомним недавнее прошлое — застенки фюрера или великого вождя всех времен и народов… 8 лет на следствие? Запрещение пыток больше 15 минут? Ах, какие мы просвещенные и гуманные. Такие гуманные, что причитаем по поводу инквизиции, забывая, что еще наши деды были либо в роли жертв, либо — палачей. Может, оглянемся и попричитаем по этому поводу? Оставив «мрачное Средневековье», как если не идеал гуманизма, то как вполне себе гуманный орган следствия? Ко всему сказанному неплохо будет добавить то, что для того, чтобы дело только ПРИНЯЛИ в рассмотрение, необходимо было показание двух независимых свидетелей, которые при раздельных допросах и последующих очных ставках обвиняли человека одинаковыми словами в одинаковых деяниях. И даже потом у обвиняемого была возможность оправдаться, потому что понятие «адвокат дьявола», – это не кино с Киану Ривзом, а реальность инквизиционного следствия. Тщательный сбор материала, опрос свидетелей, обвиняемого, работа обвинения и защиты… Многие суды сейчас могут похвастаться таким ведением дела? А смертный приговор вступал в действие только в том случае, если САМ обвиняемый не отказался от того, что вступил в сговор с дьяволом, что сознательно хотел причинить вред, что отрекся от церкви. Только тогда приговор вступал в силу. И это — мрачный суд, который отправлял на костер лучших людей Европы?
Кстати, о лучших людях. Все тот же Джордано Бруно, любимец авторов учебников по атеизму, 20 лет проведший под следствием, попал-таки на костер не из-за своих убеждений в множественности обитаемых миров, а за злостную ересь, от которой не желал отказаться. Ересь заключалась в том, что Бруно отвергал преосуществление хлеба и вина в Тело и Кровь Господню в таинстве Евхаристии. Ересь с точки зрения христианства — великая, и упорствующий в ней (так же упорствующий в учении о переселении душ и других оккультных идеях), не отказавшийся от нее, был казнен. Я не оправдываю эту казнь, но повторяю, наследники тех, кто 50 лет назад массово истреблял (либо помогал доносами истреблению) действительно лучших людей страны под названием СССР, – могут многое понять. Не оправдать — понять.
Обвинители инквизиторов забывают еще одну вещь… Галлилея не казнили, Коперника не казнили, Кампанелла жил — а ведь они утверждали то же самое, что и Бруно, имею в виду сугубо научные идеи. Несколько нелогичная тактика — не находите?
Вообще обвинения в преследовании науки — это еще одна выдумка, причем бессовестная, авторов учебников по атеизму. Наука во время существования инквизиции находилась в позиции слабого новорожденного. И задушить ее, как говорится, «в колыбели» – инквизиции ничего не стоило. У церкви был авторитет, который науке еще предстояло завоевать. А ведь занимались инквизиция и наука, по сути — одним и тем же. Демифологизацией жизни. И наука, и церковь боролись против языческого отношения к миру, к человеку, они по сути рисовали иную картину мира, противопоставленную языческой. Разве это противоположные задачи? Нет. И зачем же тогда инквизиции уничтожать тех, что помогали ей бороться с языческим и впоследствии с сатанинским наследием? Об атеистичности науки в то время речи не было, где же был вопрос противоречия интересов церкви и науки? А нигде… Но это уже мало интересно тем, кто выстраивает вокруг инквизиции миф.
В комментарии к предыдущим фактам был задан вопрос: зачем мне все это? Зачем выкладывать факты об инквизиции и о конкисте, как о мифах, в который мы живем? Для меня было большим подарком развеять хотя бы два из тех мифов, которые довлели над моим сознанием. Чем старше становишься, тем меньше доверяешь мифотворцам и ищешь факты, которые бы показали реальную (насколько можно) картину того, что происходило с миром и человеком. Я не тешу себя надеждой, что узнаю ПРАВДУ, поскольку правда у каждой стороны своя, но узнать факты, которые могут дать пищу размышлениям, которые в конце концов дадут тебе возможность подумать о человеке и истории в развитии, дают многое душе. Они лишают тебя дивной расчерченности мира на черные и белые клеточки, в которые вкладываются готовые «мнения» и которые мы так замечательно любим доставать из заветной клеточки, чтобы применить к любой ситуации. Эти «мнения» не дают нам думать самим, делая свои выводы, замечая то, что замечается тогда, когда клеточки разбиты и краска с них стерта.
Советую попробовать — и тогда жизнь предстает в совершенно ином ключе. Объяснить, в каком, – довольно сложно. Но попробую сделать это в следующем размышлизме. Пока же закругляюсь.