Ну шо, панове, пришла пора подводить, так сказать, итоги года. Скажем, премия Отец 2025 уходит к… (голосом объявителя победителя боксерского турнира)
К папаше из священного Дойчланда, который ищет сейчас помощь в сопровождении разлюбезного чадушки 20 с небольшим лет, уезжающего учиться….
тадааам!!!!
В славный город Киев!!!
(Бурные аплодисменты, переходящие в овации).
Подчеркиваю – я сейчас говорю не о бывших советских людях, я сейчас говорю о немецком немце, который записал сыночку учиться в столицу Украины (патамушто там дешевле, а образование – не хуже, чем в Европе).
Папашу попробовали переубедить – описав, что в наше прекрасное время, когда из Украины убежали все, кто мог убежать, сознательно ехать туда учиться, – это особый вид искусства, но увы…
И я даже понимаю, почему в этом конкретном случае семейка ведет себя из серии “дуб – дерево хвойное”. Если оглянуться назад и вспомнить, как мы росли (а папаша – примерно нашего возраста, полтос с гаком), то все наше детство и юность прошли у нас под знаком “деды воевали”. По старинной традиции мы росли с дедушками и бабушками, которые пережили войну – и они нам хоть что-то, но о ней рассказывали. Вокруг нас были песни о войне, фильмы и книги о войне, воспоминания живых людей о войне – празднование дня Победы и дня памяти, посвященного началу войны. Города праздновали годовщины освобождений от немецкой оккупации, и в каждом городе это был свой праздник. Так или иначе – мы понимали, воображением своим оживляли все эти “какая сторона улицы безопаснее при обстреле”, мы знали, что при бомбежках надо бежать в метро, что такое военный голод, что такое оккупационная армия, как себя вести при опасности… ребята, что говорить, мы оказались достаточно подготовленными по сравнению с теми, кто о войне не знал совершенно ничего.
Я смотрю на свою дочку, рожденную вне этой реальности – и понимаю, какой будущий студент рвется в Киев учиться, потому что там дешевле.
Этому парнишке совершенно непонятно, что такое отключения электроэнергии, когда никто не знает, когда ее дадут в следующий раз – и соответственно, если это 2 часа ночи, все вскакивают и бросаются мыть голову, готовить горячее, убирать-стирать-гладить, заряжать телефоны… И поскольку это обычно ночь и электричество есть в розетках часа 2-3, то потом все как зомби идут на работу, хорошо, если успев доспать пару часов до звонка механических будильников, о наличии которых люди вспомнили в первой четверти 21 века.
Этому парнишке еще предстоит узнать, почему студенты и преподаватели ходят по городу с огромными рюкзаками за спинами – потому что неизвестно, когда тебя застанет воздушная тревога, возможно, придется очень быстро спуститься в метро и провести там ночь, а значит, нужно иметь с собой плед, спальный мешок, вещи первой необходимости, небольшой запас пищи и воды.
Этому парнишке еще предстоит услышать непрерывный рев генераторов по всему городу, потому что смотрим абзац об отсутствии света, а жить как-то надо, и значит, любой офис или ресторан, больничка или почта, все должны мало-мальски обеспечить себя электричеством, и без генератора это просто невозможно.
И я уже просто молчу о воздушных налетах, сиренах, постоянной опасности для жизни… и все это для человека, которому никто и никогда не рассказывал о войне (не думаю, что немецкие дедушки и бабушки как-то с большой гордостью были склонны поведывать внукам о том, что воевали в нацистской армии или поддерживали Гитлера). То есть у парня действительно даже на пассивном уровне нет ни малейшего представления о том, куда он намеревается ехать и как там выживать (вопрос о признании диплома я даже не задаю).
Папаша на все эти описания, отправленные ему сердобольными собеседниками, завернул тираду о том, что все уже порешато, и он вообще не может диктовать взрослому мужчине, как себя вести и что делать.
Ну оно и правильно – тому, кто вышел к городу и миру с целью выпилить себя из цепочки размножения, мешать не надо. Выживают, как мы помним, умнейшие, и не нужно становиться на пути дарвинизма.
Но стать мы не станем, а премию – обязательно вручим.
Можете аплодировать.