Режиссер: Павел Лунгин
В ролях: Владас Багдонас, Инга Оболдина (Стрелкова), Карэн Бадалов, Сергей Колтаков, Дарья Мороз, Сергей Барковский, Арсений Спасибо, Всеволод Спасибо
Дирижер отправляется со своим оркестром в Иерусалим, чтобы исполнить ораторию «Страсти по Матфею». Но гастроли оборачиваются трагедией. Черное солнце Иерусалима срывает с главного героя маску благополучного художника, заставляет увидеть себя в беспощадной наготе эгоизма и жестокости. Иногда за 3 дня человек может полностью переоценить и переосмыслить свою жизнь. Меняться никогда не поздно.
Всё действие картины происходит под ораторию «Страсти по Матфею», написанную митрополитом Илларионом (Алфеевым). Для фильма музыканты Большого симфонического оркестра под управлением Владимира Федосеева и хор Государственной Третьяковской галереи сделали специальные записи.
Весь фильм никто из нас не произнес ни слова. Потом пять минут – тоже никто ничего не мог сказать. Потому что мы были нокаутированы, мы были ошеломлены и разбиты на части – и чтобы хоть что-то сказать, нужно было собрать себя даже не в единое целое. Нам нужно было для начала хотя бы вспомнить, как нас зовут.
Фильм начинается вместе с музыкой и я сразу была поражена: я не знала, НЕ ЗНАЛА, что сейчас тоже умеют так писать. Я думала, что наш век – это век умца-умца и густо накрашеных содержанок и содержан-ов, которые вихляют бедрами и открывают рты под чужие голоса. И я счастлива, что ошибалась, потому что музыка, написанная митрополитом Илларионом, не просто герой фильма или сопровождение игры актеров. Она воздействует не просто на мозг, когда ты слышишь хорошую музыку и думаешь, что вот композитор вывел прекрасную мелодию, затейливо ее гармонизировал – и в результате получилось красиво. Нет, слово “красиво” совершенно не подходит к этой музыке – она бьет прямиком в сердце, она – воздействует так, как воздействует пение Херувимской в Пасхальную ночь на человека, готовящегося к причастию; эта музыка – воздействует сильнее Баха и Гайдна, потому что написана русским православным священником – который знает, что такое русская православная душа.
В центре фильма – Личность, у Павла Лунгина главным героем всегда является Личность с большой буквы. Если в “Острове” – это был святой, в “Царе” – тиран, то в “Дирижере” – это музыкант. Талантливый дирижер, который собирается исполнять ораторию “Страсти по Матфею” на родине Христа. Но перед самым концертом он получает факс. Мы еще не знаем, что произошло – и вместе с музыкантами оркестра гадаем, почему в гастрольном графике произошли изменения.
Мы знакомимся с этими музыкантами – короткие кадры, короткие фразы – и перед нами проходят несчастные, изломанные люди, которые – каждый – кого-то или что-то потеряли. Кто-то – семью. Кто-то – любовь. Кто-то – голос и уверенность в себе. Дирижер – тоже потерял, но пока мы еще не понимаем, что у него произошло.
А музыка – звучит, и с первого момента понимаешь, что она то звучит в голове дирижера, который представляет, как должен звучать оркестр; то уже исполняется оркестрантами на репетиции. То разлита в воздухе Святой Земли, потому что никакая другая музыка не может звучать среди этой пустыни, среди этого древнего города с его садами и мостами, стенами и кривыми улочками, то поднимающимися вверх, то бросающимися вниз, словно в пропасть.
И вдруг понимаешь, что тот самый дирижер, которому пришел факс и который, конечно, расстроен, но не так, чтобы отменить концерт, понес страшную утрату – у него умер сын. И не просто умер – он покончил с собой.
Перед нами открывается мир гениального музыканта, который исполняет гениальное произведение – и произведение это посвящено страданиям Христа. Но гений этот – ущербен. Так ущербен, как мало кто вокруг него – потому что он не знает, что такое любовь. Ни любовь к Богу, ни любовь к сыну, ни любовь к другу, ни любовь к ближнему. Музыка – вот его бог, его сын, его друг и его ближний. Поэтому оратория для него – это музыка, все же, что касается слов, событий, о которых говорит музыка, – это всего лишь необходимая часть музыки, не более. Вы увидите, как гений может прозевать сына-гения, вы увидите, как нужно пережить смерть, чтобы начать, наконец, жить, а не существовать; вы увидите – куда нужно прийти, чтобы, наконец, стать человеком.
“Дирижер” – удивительно молчаливый “фильм”. Частично вы вообще не будете понимать, что там говорится (разумеется, если не знаете иврита). Персонажи – особенно главный герой – тоже поразительно молчаливы. Но говорить в их случае – много и не нужно. Нужно – слушать музыку и смотреть на лица, и этого будет достаточно, чтобы понять всю глубину трагедии каждого из этих людей.
Надо сказать, что Лунгин даже на эпизодические роли взял очень хороших актеров, которые играют каждым жестом, каждым движением уголков губ. А Владас Багдонас – это великий актер. Почти ничего не говоря, он сказал ВСЕ. Каждое движение его лица, каждый жест – что-то значили, играли важную роль. Вторым открытием среди актеров стала Инга Оболдина. Я знаю ее как комедийную актрису, но оказывается, он умеет сыграть и трагедийную роль. Жаль, что режиссеры это не ценят и снимают ее во всяком мыле.
Вы знаете, я просто не могу больше писать. Я и эту рецензию (если вообще можно этот текст назвать рецензией) пишу долго и тяжело. Потому что слов нет – есть переживания, есть шок, есть чувство, что ты увидел чудо, и описать его – это значит умАлить увиденное, урезать, его.
Уже вторые сутки мы даже не можем обсудить увиденное, потому что вырываются какие-то междометия. Обязательно посмотрите этот фильм, если хотите увидеть нечто, которое воздействует так, как Тарковский, так, как Бергман. Если хочется легкости – определенно вам не сюда. Но это – один из самых гениальных фильмов, которые я видела в жизни. Больше и сказать нечего.
“Перед нами открывается мир гениального музыканта, который исполняет гениальное произведение – и произведение это посвящено страданиям Христа. Но гений этот – ущербен. Так ущербен, как мало кто вокруг него – потому что он не знает, что такое любовь. Ни любовь к Богу, ни любовь к сыну, ни любовь к другу, ни любовь к ближнему. Музыка – вот его бог, его сын, его друг и его ближний. Поэтому оратория для него – это музыка, все же, что касается слов, событий, о которых говорит музыка, – это всего лишь необходимая часть музыки, не более. Вы увидите, как гений может прозевать сына-гения, вы увидите, как нужно пережить смерть, чтобы начать, наконец, жить, а не существовать; вы увидите – куда нужно прийти, чтобы, наконец, стать человеком.”
Хорошо написали. У Лунгина целая система двойников, которых роднит одно – подмена приоритетов, гордыня, узость сознания: вера в свои принципы и их важность, – их предпочтение живой любви к страдающим ближним. Темы фильма – вера истинная и ложная; необходимость терпимости и покаяния; правда человеческих отношений выше правды факта.