Вообще, конечно, Улицкая оказалась для меня ударом, потому что я любила ее книги. Особенно “Казус Кукоцкого” и “Даниэль Штайн, переводчик”. Я до сих пор не могу поверить, что человек, написавший эти книги, мог занять подобную гражданскую позицию.
И вот – снова.
Это Дмитрий Глуховский и я совсем недавно узнала его как автора: сначала мне попалась книга “Будущее” (именно ее я прочла первой), а теперь вот читаю серию “Метро”. Автор мне понравился, в “Будущем” он не просто нарисовал страшную картину общества, в которое мы вполне можем выродиться – у романа есть не только фантастическая составляющая, а еще и философская, с религиозным смыслом. Бессмертие и человек – вот главный вопрос романа: что будет с человечеством, получившим бессмертие и вечную молодость? Какова расплата за эти безусловно вожделенные вещи?.
Роман действительно страшный и реалистичный, если честно, это одно из самых сильных впечатлений от фантастики последних лет.
И вот я обнаруживаю, что этот самый автор – тоже не остался в стороне от хамонной истерии и проклятий в адрес родины.
Снова открываем Сноб: http://www.snob.ru/selected/entry/79528
Моя Родина превращается стремительно, всего за считаные месяцы, из зависшей в переходном периоде какбудторыночной какбыдемократии с разрушенными, допустим, гражданскими свободами, но хотя бы с нетронутыми свободами личными — в жуткую, озлобленную, параноидальную, словно бешенством укушенную Северную Корею, у которой вечно взор красной пеленой затянут, и голод, и лихорадка, и слюна с клыков. В страну, в которой политических врагов псам скармливают заживо. Где есть ядерное оружие и баллистические ракеты, но вечно не хватает риса на прокорм не видавшего уже полвека ничего другого запуганного народца.
Ну и далее в том же ключе – типа у русского народа шея мерзнет без ошейника.
Слушайте, да что же это такое? Что за диссонанс между автором, его личной позицией и его текстами? Вроде ведь пишут о вечном, о непреходящих ценностях – и тут же вываливают на всеобщее обозрение свое личное мнение о том же.
А людям, понимаю я, плохо было в рыночной демократии. Людям было тоскливо без смысла, который был бы в миллион раз больше бытового житейского смысла их коротких диванно-огородных существований. Людям было страшно все решать за себя самим в бушующем мире потребительского капитализма. Люди искали Вождя, и в первобытном смысле, и в индейском, и в коммунистическом — потому что им тяжко было искать дорогу самим. И было непривычно и неумело самим думать — и они мечтали, чтобы за них думал телевизор. Наконец, людям нужен был враг, потому что без врага и без Вождя жить также непросто и непонятно, как без смысла. Потому что демократия наша, пусть и вьетнамского пошива, и свобода наша, пусть и случайная, отчаянная, как у сорвавшейся с привязи дворовой собаки, и рыночная экономика наша, пусть и происходит она от гнилого Черкизовского рынка — все равно были людям огромны, жутки и пусты, как космос.
Понимаете, я поверить не могу, что автор пронзительной книги, где герой жертвует собой ради жизни собственного ребенка, жертвует собой ради спасения целой планеты от разрушающего ее бессмертия и вечной юности, погрязания в непреходящем потребительстве и поисках удовольствий, книги, пронизанной поисками смысла жизни – а главное, в которой смысл находится за пределами материального, потребительского – вот тут же, в своем частном тексте вываливает ТАКОЕ свое мнение и считает, что нигде не диссонирует. У него, понимаете ли, бушующий мир потребительского капитализма, противопоставленный диванно-огородному существованию, призван быть гарантом свободы и поиска смысла бытия. А неоправдавшие его надежды людские массы, наоборот, создали себе вождя и сели у чума слушать телевизор и отказывать себе в свободе, вместо того, чтобы бушевать, создавать и потреблять материальные ценности.
Удивительная, поразительная позиция – противопоставление себя-автора себе-обывателю.
Ну ведь не дурак же человек, не дураки они все, рупоры свободы личности в бушующем мире капитализма, могут же сделать одно движение головой и оглянуться на своего украинского соседа. Свобода им российская – не свобода? А у соседа – волеизъявление народа и вообще вольная вольница? Ну тогда добро пожаловать в прекрасный мир перекрытых “вражеских каналов”, заглушаемых радиопрограмм, закрываемых интернет ресурсов, скрывающихся от всевидящего ока спецслужб журналистов, и пропадающих, пропадающих десятками людей. Обнаруживающихся в тюрьмах избитыми, искалеченными, понимающими, что выхода не будет.
Свобода им российская жмет в плечах? Может, их не печатают? Может, за каждым из них ходит агент в штатском? Может, их не выпускают за границу? Может, угрожают их семьям? Нет – все эти товарищи вполне себе печатаются, получают деньги, ездят за границу, их потомки обучаются в вузах, работают без всяческих проблем и страха, что могут подойти, посадить в машину – и все, с концами.
Как же не стыдно им, рупорам свободы и смысла жизни?! Как не совестно плести словесные кружева, хая родину, которая пока ни словом, ни делом их не то, что не обидела, а не затронула даже. Очень даже наоборот, тиражи печатает, в телевизоре показывает, преумножая деньги на счетах; позволяет произносить в свой адрес откровенные оскорбления – не угрожая, что за каждое словечко придется отвечать, и отвечать по полной строгости закона. А то вот у соседей за обычные призывы прекратить войну могут впаять срок за сепаратизм – и не поморщиться. Это ли – не свобода? Ну тогда, может, раз в России свободы нет, съездить к более свободным соседям и попробовать там вякнуть нечто поперек официальной линии “партии и лично товарища такого-то”?
Грустно на самом деле все это, грустно. Все думается, что вот классики современности, одаренные литературно люди, тексты такие проникновенные пишут, что так и тянет равняться на них… а на поверку оказывается, что вот он, очередной человек, которого пытаешься водрузить на место талантища и матерого человечища, вываливает кучу праведного гнева по поводу грядущего отсутствия рукколы и хамона как гарантов свободы и процветания общества, а по поводу творящегося у украинских братьев – молчок в тряпочку. И свобода там, и торжество вечных ценностей, и полное отсутствие геноцида… прямо-таки свобода встречает всех радостно у входа и никто не машет мечом…
После Улицкой я уже не удивляюсь. :о) Как говаривал наш ректор, а по совместительству еще и препод рус. литературы, автора не следует отождествлять с героем произведения и ожидать поступков, как в его романе :о)))Герой родился на бумаге и пошел себе топать своей жизнью, полной страстей и лишений. А вот автор… автор сидит и подсчитывает прибыль от книги. И кумекает себе: ага, понравилось, этот народ любит про духовные страдания-непонимания-очищение души-тернистый путь… Замечательно, что народ хочет – надо ему дать. В последнее время современная литература превратилась в просто набор клише (образы, поступки, ситуации, герои…) необходимые для прочтения сейчас. И больше ничего. Все мастерство писателя заключается в ловком перетасовывании этих клише в каждом новом произведении по-новому и чуть другими словами. Вот Пелевин, на мой взгляд, яркий тому пример. Авторов нет. Нет души стенающей, болящей, переживающей, терзающейся. Нет ЛИЧНОСТИ. Есть писатели. Им просто надо написать так, чтобы их напечатали и продали. Тогда у них будет машина хорошая, свой английский кабинет в коттедже за городом и по вечерам столик в дорогом ресторане и страничка в журнале “Сноб”. А что еще надо для спокойного обдумывания следующего шедевра для продажи? :о) И все так было здорово, пока в английском кабинете на тарелочке стоял камамбер… а в ресторане устрицы, это так очищало карму и мысли для шедевра. А теперь просто невозможно стало заниматься шедеврами! Проклятый Путин! Как можно думать о вечном, когда жуешь сыр «Российский» из Костромской области?! Уже от одной такой мысли тошнит как при кишечном гриппе. :о(
С героями – конечно нельзя, ну в самом деле, какой из Пушкина Онегин, а из Достоевского – Смердяков 🙂 Еще Толстой писал, что сам не понимает, почему Анна покончила с собой. Но автора ведь видно в отступлениях, в комментариях, в пространстве “между” героями.
И оказывается, что и в этом пространстве – сплошное лицемерие. Вот в чем печаль нынешней литературы. Вопят и клеймят советских писателей и их продажность – а сами очень охотно продаются. За те же блага и те же деньги…
Продаются, еще как продаются!:)
Отношение автора через слова автора, через лирич. отступления и т.п. Мне кажется, это хорошо для вообще литературы досовременного периода 🙂 Когда автор почитал за счастье хотя бы намекнуть где-нибудь парой слов о своем, о личном, о маленьком в большом. Сейчас же эти средства связи с читателем стали так же продажны. Произведение выстраивается четко, даже эмоции те, что призваны быть спонтанными, по велению сердца, и те выверены. Это не любовь, это занятия любовью. Это техника. Набор приемов, образов, поступков, эмоций. На мой взгляд. И чем лучше автор создаст сюжет и идею, отличную от своих собственных идей, тем больше респекта и уважухи ему, как ловкому и умному чуваку. Это характерно не только для литературы, а вообще для всего: кино, театра, политики, личных взаимоотношений и т.п. ИМХО из моих личных размышлений 🙂
Здравствуйте, Ирина! Читаю Ваш блог, сопереживаю вместе с вами. Спасибо вам за интересное изложение,волнующие мысли! Единственный по-настоящему “трезвый” российский автор, на мой взгляд, сегодня Вадим Зеланд. Очень много сейчас в его рассылке на тему сегодняшней ситуации в мире http://subscribe.ru/archive/psychology.zeland/201408/21050531.html
Советую почитать:)