Донбасс – вспомним ступени к Голгофе (часть 2)

Очень трудно писать о недавних событиях, которые происходили на Донбассе, пыталась дать себе успокоиться. Но продолжим.

Итак, вернемся к апрелю месяцу 2014 года. В начале месяца стадия противостояния Донбасса и Киева дошла до той точки, когда накал страстей был уже нешуточным, но конфликт еще можно было свести к переговорам, еще можно было дать по тормозам и начать диалог, потому что на самом деле ведь повстанцы, занимались ровно тем же, чем занимались свидомые революционеры на Западной Украине, то есть захватом административных зданий и установкой народного контроля над территориями. На этом можно было сыграть и начать говорить с друг другом. Но хунта под руководством пастора Турчинова с 7 апреля объявляет о начале той самой АТО, антитеррористической операции, призванной подавить повстанцев и заставить их подчиниться незаконному правительству. Военное положение объявлять было нельзя, иначе ни о каких траншах МВФ не могло быть и речи.

Повстанцы в ответ объявляют о создании Донецкой и Харьковской народных республик, однако если в Донецке сопротивление растет, то Харьков очень быстро переходит под контроль украинских силовиков, и я скажу больше, в Харьков потянулись те свидомые товарищи, которые не поддерживали сопротивление и приняли новую украинскую власть с чувством глубокого удовлетворения и поддержки.

Говорю со знанием дела, потому что очень многие бывшие мои знакомые и друзья, которые лютой ненавистью ненавидят Новороссию, живут в Харькове. Этот город стал центром свидомства Востока Украины, и хотя там довольно мощно организовано партизанское движение, которое воюет с украинскими силовиками по всем законам партизанской войны, местное население остается не просто лояльным, а патриотически настроенным по отношению к хунте. Инакомыслящие запуганы и разобщены, люди пропадают десятками: никогда не забуду сюжета, показанного по украинским новостям совершенно открыто – о суде над профессором местного университета, который выступал против украинского правительства и его идеологии.

Представьте себе зал суда, за решеткой – человек, с абсолютно расплывшимся от побоев лицом, с полузакрытыми глазами, окруженными черными гематомами. Ни возраста, ни даже расы человека определить было невозможно, потому что вместо лица у него была сине-лиловая подушка. Судья зачитывает приговор, несколько лет лишения свободы. Ни сам факт избиения человека в тюрьме, ни то, что это показывают по телевидению, – не трогал вообще никого, включая судей. Еще раз повторяю: европейская типа страна, суд… страшно избитый человек, интеллигент, профессор, высказавший противоречащие позиции власти идеи… и по фиг – сюжет показан по ТВ и ни одна свидомская душонка не возмутилась фактом жестокого избиения человека. Евроценности, евроинтеграция, европуть…

После ухода Харькова флаг сопротивления был подхвачен Луганском. Было захвачено сдание СБУ и госадминистрация, милиция перешла на сторону восставших. Флаги новопровозглашенных республик начали поднимать и областные города, и к референдуму 11 мая явка была 75% и 75% и количество проголосовавших «за» независимость – 89% и 96%.

Но и тогда еще народ колебался, тогда еще все можно было повернуть вспять и спустить на тормозах – не было еще большой крови, но уже были перекосы, злоупотребления, уже автомат Калашникова стоил около 100 долларов, а рожок к нему – 20. Уже неспокойно стало в городах и любая гопота, представляясь ополченцами, творила все, что хотела, а значит – перепуганный народ не понимал, где настоящие протестанты, где – косящие под них бандиты; народ не хотел противостояния и Донбасс можно было бы успокоить дипломатией и уступками. На самом деле очень простыми уступками: ну дайте людям обещание подумать над федерализацией и пообещайте не трогать русский язык. И они были бы готовы говорить, они бы поверили!

Но Киеву не до дипломатии и не до уступок, взбунтовавшиеся смерды забыли свое место и мешали дорвавшимся до власти людям заниматься тем, зачем они туда и явились. А значит – ату их, ату (вернее, АТО их, АТО).

К 11 мая, дню референдума, ситуация была совсем не мирной, но повторяю, еще обратимой, центром противостояния укрармии и повстанцев стал город Славянск, а в Мариуполе уже произошли страшные события 9 мая, когда толпу расстреляли нацгвардейцы. Жертвы тогда все еще измерялись единицами-десятками, и сделай правительство хоть полшажка навстречу, уволь демонстративно пару генералов, приедь лично клястся и убеждать регион, что все будет хорошо – люди бы еще смогли успокоиться.

Но вместо переговоров люди слышали от властьпредержащих лишь публичные оскорбления и обещания “лично приехать и порвать”, Турчинов неустанно слал на Донбасс солдат с маниакальным упорством считая, что еще немного – и подавит сопротивление “быдла и наркоманов с проститутками”. А потом – прилетел первый самолет и сбросил первые бомбы… Становится понятно, что переговоров ждать нечего… говорить с Донбассом предпочитают на железном языке пуль и снарядов.

Одновременно во всех украинских СМИ уже сложилась полностью лживая картинка происходящего. Все подконтрольные олигархам (а других на Украине просто нет) СМИ в один голос заявляли о вторжении России на Украину, о русских войсках на Донбассе, докладывая о боевых победах армии над бессчисленной ордой “мордвы и титушек”, о том, что армия никого не убивает, а как в Одессе сами люди пожглись, так и на Донбассе сами в себя стреляют, сами в себя пускают ракеты, сами себя поджигают, грабят и насилуют. Все сами…

Тут нужно сделать отступление, чтобы описать картинку мира свидомита, которую вкладывали в него много лет, но полноценное оформление которой завершилось именно весной 2014 года. Итак, свидомый украинец совершенно убежден, что русские – не славяне, а мордовцы и финно-угры, а значит, расово неправильные недолюди покушаются на расово правильных славян, породивших из себя весь мир; что последнее время Россия ведет агрессивную политику захвата мирового господства, и под это дело ослабленную Украину ограбили на один полуостров, а противопоставить этой агрессии можно только европейский выбор и сотрудничесто с Америкой, причем оба оплота Запада готовы грудь разорвать и всю кровь отдать за украинцев; что на Донбассе быдло вступило в сговор с мордвой и решило захватить регион, пользуясь тем самым моментом слабости государства и истеканием кровью. Ну и конечно, Россия – страна рабов и недоумков, и только величие украинцев может побороть имперские амбиции этих неандертальцев. И “этопутинвиноват” как объяснение любому негаразду в жизни – от отключения воды до гражданской войны.

На фоне этого за газ платить не нужно, потому что правительство свято уверено в “запад-нам-поможет”, можно бесконечно срывать переговоры и издевательски тыкать Газпрому дули вместо оплаты за поставленное топливо. Впрочем, и тут убожество и недальновидность украинских политиков сослужило плохую службу, потому что пока нафтогазовцы Украины делали хорошую мину при плохой игре, вытаскивая из трубы как можно больше, как им казалось, бесплатного газа, хитрый лис Миллер молчал и ничего не делал. Ему и не нужно было напрягаться, климат сделал за него всю работу. А теперь, осенью, явственно замаячившей перед Европой – за утащенный газ украинцам придется платить, и не по предложенной цене со скидкой, а по той самой, высокой. И ни один европейский суд не защитит, потому что Гольфстрим стынет, господа, и понятие “русская зима” для Европы становится ой как актуально – без отопления пережить ее будет жутко непривычно.

Но вернемся к мироощущению постмайданного общества. Четвертьвековая подготовка к осознанию собственной исключительности не прошла для нации зря – люди сплотились вокруг самой примитивной из идей – идеи национализма, надели вышиванки и вступили в борьбу за собственную свободу против олигархов во власти, а также русских и быдла на Востоке страны. Борьба с олигархией была позорнейшим образом нацией проиграна – у власти сконцентрировался сплошной олигархат, что лишний раз доказывает, насколько народ ничего не решает, а может быть использован “старшими” исключительно в виде “общественного мнения в соцсетях” и пушечного мяса в войне. Общественное же мнение готовилось и вбрасывалось в головы посредством телевидения и радиовещания – причем я скажу вам, что тут поневоле начнешь верить в теорию заговора.

Одно дело, что украинское ТВ изолгалось до той степени, когда завет дедушки Геббельса был выполнен на 100% и самая страшная ложь, масштабная и глобальная, была столь чудовищной, что начинала восприниматься народом как правда. Но другое дело – что очень разные люди, не связанные с друг другом, начинали подозревать одно и то же: на людях явно опробуют какие-то методики контроля сознания. Для многих моих знакомых просмотр украинского ТВ заканчивался сильнейшей головной болью (я ничего не утверждаю, но у гипноза есть одна особенность: если человека в гипнотическом состоянии заставляют делать то, что он не готов делать по морально-этическим соображениям в сознании, он очнется от гипноза с сильнейшей головной болью). Многие при просмотре ТВ чувствовали сильнейшую немотивированную агрессию и пугались этих состояний. И явно повторялся один неоднократно повторяющийся синдром: человек мог поехать на Украину в состоянии трезвого критического мышления, а пробыв там месяц-два, смотря только украинское ТВ и не имея доступа к любому другому источнику информации (глушить и запрещать русское ТВ начали еще весной, клянясь и присягая евростандартам демократии и свободы слова) – возвращался освидомленным до мозга костей. Через какое-то время он приходил в себя и снова начинал мыслить здраво (тут я должна пояснить, что здраво означает не так, как я хочу, а так, что анализ ситуации ведется из нескольких источников и человек начинает понимать, что точек зрения бывает несколько, а не одна). Я повторяю – я ничего не утверждаю наверняка, но эти ситуации повторялись настолько часто, что поневоле начинаешь подозревать, что где-то что-то тут явно нечисто.

Подготовка общественного мнения велась не просто по идеологическим соображениям привлечения на свою сторону как можно большего числа сторонников. Отнюдь – просто власти нужно было подготовить людей к тому, что гибнуть будут сотни, если не тысячи – и гибель эта никого не возмутит. Масс медиа, помимо формирования свидомой картинки реальности, были активно заняты и другим делом: стремительным расчеловечиванием Донбасса. Пока тамошние жители были “титушками” и “мордвой”, они еще были людьми, просто второго сорта. Как только их стали называть “ватниками” и “колорадами”, все, плацдарм был готов. Можно было начинать применять оружие массового поражения. Людей на Донбассе для свидомой части Украины больше не было.

Прилетевший 2 июня в Луганск самолет убил не людей, он убил “самок и самцов колорадов” – и общественное ликование свидомых украинцев по поводу этой “перемоги” сломало тех, кого недоломала Одесса.

Два совершенно неизвестных в мире городка Славянск и Краматорск положили начало кровавым преступлениям власти против собственного народа, с них и началось бичевание Донбасса на Голгофе, с них началось то, что невозможно было представить себе еще год назад: что власть применит против своего народа весь спектр запрещенного оружия, включая авиацию, оружие химического и массового поражения. Слова “ураган”, “смерч”, “град” перестали быть для нас названиями природных стихий и должно пройти время, пока мы снова научимся воспринимать их по первичным значениям; мирные люди по звукам научились различать гражданские и военные самолеты, взрывы минометов и гаубиц. Дети перестали быть детьми – и нет страшнее взгляда, чем взгляд в глаза девятилетнего старика, познавшего смерть, боль и страх.

Послушайте, вы можете считать как вам угодно, скрупулезно высчитывать, сколько там на стороне Донбасса русских военных и русской техники, есть ли они, нет их, но то, что собственное правительство и собственная армия погрузила Донбасс в кровавый ад – оспаривать нельзя. Это правда. И то, что остальная Украина на погружение региона в ад отреагировала взрывом патриотизма и хохотом на костях – это тоже правда. За Донбасс некому было заступиться – кроме одной страны, России.

Какие бы ни были у российского правительства корыстные интересы (я повторюсь, я никогда не поверю в человеколюбие политиков), но то, что Россия – единственная страна, которая подставлялась ради Донбасса, – это правда. То, что русские журналисты гибли на территории Донбасса, снимая происходящее там, – это правда. То, что русские дипломаты пытались докричаться до мирового сообщества, рассказывая о творящемся беззаконии, – это правда. Все остальные – молчали.

А потом… что было потом вы знаете. Из новостей, из рассказов беженцев…

Я же дам вам еще одну зарисовку этой войны.

Лето, раскаленное донбасское лето. Армия ополченцев, уже научившаяся воевать, уже познавшая и горечь отступлений, и гордость побед. Уставшие издерганные мужики, вчера еще работавшие бухгалтерами, шахтерами, учителями, клерками, сварщиками… входят в освобождаемые села и все время видят одно и то же… Руины домов, там и здесь – стекла, выбитые кирпичи и снесенный шифер, каменная крошка и комья разбросанной взрывами земли… Над всем этим всегда стоит один и тот же сладковатый мутящий запах – запах тления. Убитые животные, убитые люди, оставшиеся под завалами – уже через несколько часов под палящим донбасским солнцем любая плоть начинает разлагаться.

Люди прячутся от обстрелов по погребам – но что это за погреба? Это подполы, где с давних пор хранят консервацию и запасы картофеля на зиму, любой погреб – это пара метров вглубь земли, не больше. В этих погребах не укрыться от авиабомб, “смерчей” и “градов”, в этих погребах – можно укрыться от осколков и пуль, но от прямого попадания снаряда они не спасают.

Украинская армия хорошо усвоила уроки фашистов из Германии: бомбить нужно тогда, когда люди наиболее крепко спят. Под утро. Поэтому часто бомбежка застает жителей в собственных постелях, разорванные на части тела смешиваются с осколками кирпича и достать их из-под завалов – дело не измотанных войной солдат, а спасателей, которых просто нет.

И вот солдаты входят в поселок и знают, что нужно делать в первую очередь. Нужно не бежать доставать из-под завалов убитых, нужно делать другое. Идти и проверять погреба, там могут быть живые. Там – могут быть выжившие. Чаще всего они есть, просто их извлечение – это всегда самый страшный ужас для этих людей, успевших увидеть многое в своей жизни. Потому что чаще всего – это изрешеченное осколками тело женщины, скрючившейся над своим ребенком, закрывшей его собой, сохранив ему жизнь. И вот доставать залитого кровью собственной матери едва живого ребенка – от 4 месяцев до 5-6 лет – это ад. Ад на земле, самые его глубины. Младенцы – ладно, они мало что понимают, а вот четырехлетний ребенок… все понимающий, все осознающий. Взгляд в его глаза – это то, что способно свести с ума любого человека, любого самого матерого солдата. И они сходят с ума, сходят… Потому что это – то, чего не должно быть никогда. Ни при каких обстоятельствах, ни при каких войнах.

Быстро эвакуировать ребенка и похоронить его многострадальную мать хотя бы во дворе – вот что в первую очередь делают те, кто входят в освобожденные поселки. Вот в чем они видят свой первостепенный долг.

И это повторяется от поселка к поселку, от города к городу… И убивают женщин и детей не чудовища, не захватчики, не агрессоры… Делают это украинцы, солдаты собственной армии, дававшие присягу защищать и помогать людям.

Я не хочу рассуждать о политике, о президентах, правительствах, кто первым начал и кто продолжил… Я просто знаю, что в 21 веке в Европе, в славянском государстве произошло немыслимое: армия страны оказалась способной убивать граждан страны оружием массового поражения. Не спецслужбы страны, а АРМИЯ. ОРУЖИЕМ МАССОВОГО ПОРАЖЕНИЯ.

Гитлер обращал армию против других народов. Сталин и Полпот обращали против народа спецслужбы. Украинская хунта оказалась способной на большее – и армия оказалась достойной своих правителей.

Донбасс распят не врагами, Донбасс распят собственными согражданами, говорящими на одном языке, верящими в одного Бога… Я знаю, что рано или поздно война закончится, отстроятся дома и школы, зарастут травой воронки, расцветут над безымянными могилами полевые цветы… затянутся раны и время милосердно набросит на людскую память покрывало новых впечатлений и событий… Все проходит – и это пройдет. Самое страшное в другом – люди ничему не научатся, и снова повторится весь этот ужас, потому что самое совершенное, что человек умеет делать в этом мире, – это убивать себе подобного.

А значит, путь на Голгофу – не зарастет. Кто пойдет туда следующим?