Продолжение
(…)У нас дошло до маразма: стоит вопрос о том, что надо переименовать Советский проспект в проспект имени какого то (я действительно не запомнила фамилию) офицера украинской армии, который погиб, “освобождая” мой город, владельцам одного из магазинов рекомендовали заклеить слово “луганские” в названии “Луганские сладости”, с неделю назад обнаружила, что любимая колбаска моей семьи не только в очередной раз подорожала (с июня почти на 40% ), но и называется теперь не “Рублевская”, а “Браундшвейгская”. Наверное так звучит более по-европейски и от ненавистного подмосковья дальше. Чего дальше ждать – даже представить себе не можем: то ли универмаг “Донбасс” переименуют, что бы исключить налет сепаратизма в названии, то ли “Российский” сыр, то ли “Московскую” колбасу (…)
…что то у нас тоже временами немного шумят, но далеко и, как то не активно (слава Богу), но от нас до тепленьких мест километров 25 – мы в глубоком тылу. А так с неделю было тихо-тихо, даже автоматных очередей не было слышно. Зато “гостей” в городе – не протолкнешься – всех видов и мастей: и террбаты, и гвардейцы, и эсбушники, и срочники (тощие, молоденькие – обнять и плакать), и кого здесь только нет. К чему бы это? Явно не к дождю (…) .
У нас по-прежнему где то что то бахает. С наступлением темноты (а это 17.30-18.00) начинаются перестрелки: вооруженных людей всех мастей полон город – все что то делят: то кабаки, то территории патрулирования. Днем всевозможные службы делят помещения, но уже без перестрелок (…)
Оформлять пенсии и пособия людей привозят ежедневно, централизовано большими автобусами. Я лично их видела. Общалась с приезжими на рынке: им дают время на “шоппинг” – после решения основных вопросов отвозят на полтора часа к рынку и на час к крупным супермаркетам. Люди берут, в основном теплую одежду, одеяла и, как выразилась покупательница, “вкусненькое”: печенье, конфеты и, как ни странно, селедку. Говорят, что крупы, консервов, растительного масла и других, основных продуктов питания в пайках вполне хватает, овощи хорошо уродили (они там даже дешевле, чем у нас), а вот мясо и сало очень дорогое. Правда у нас это тоже стало непомерно дорого (…)
Берут много лекарств. Недавно, покупая в а аптеке мужу очередной набор препаратов, видела, как двое мужчин закупали большое количество всяких цитрамонов-каптапрезов, диктуя список с листа формата А-4 и доставая деньги из кучи самодельных конвертиков. Фармацевту попутно говорили, что ездят в аптеку по очереди, собрав заказы с родственников и знакомых, потому что ТАМ появилась целая куча спекулянтов и цены на лекарства запредельные.
(…) Мосты до сих пор разрушены. Украинские власти сначала пообещали восстановить наш мост (через речушку шириной 2 метра) до 1 октября, потом до 15 октября, потом… “кинули клич” предпринимателям, типа, вам это нужнее, чем нам. Понятно одно: когда будет мост неизвестно, поскольку выделенные на него средства до города, по ходу, просто не дошли, затерявшись на просторах других регионов. Перебираемся через понтонную переправу, которую охраняют и срочники, и террббат, и милиция, и ГАИ и еще неизвестно кто, словом, толпа вооруженного народу, и всем им чего то надо (…)
21.10.2014
(…) Ну, про оружие ничего не скажу, я его в таком количестве только после ухода ополчения увидела, но уже в конце февраля на развязке Сватово-Харьков-Луганск (кто ездил, тот знает: там еще рядом поворот на Райгородку и большой красивый стеклянный пост ГАИ) уже стояли тяжелые пушки, нацеленные в нашу сторону.
Я не могу точно сказать дату, когда я тогда там проезжала, но это точно было где то перед 23 февраля. В то время у нас еще ни о каких референдумах и не говорили, а вяло занимали административные здания. То есть, выходит так, что уже в феврале-марте война на Донбассе планировалась и велась активная подготовка к ней (…)