Лето 2007.
Идея полететь в Испанию пришла нашим друзьям внезапно. Но благодаря этому путешествие получилось только интереснее. Летели мы на Майорку из берлинского аэропорта Тегель. Уже в зале ожидания стало ясно, что приключения начинаются, потому что с нами летела разудалая компания белокурых бестий, по гланды залившихся пивом и отжигавших по полной.
Около двух часов в самолете прошли под песни и пляски немецких мальчиков и пытавшихся их утихомирить стюардесс, впрочем, полет над Европой в ясном небе уже сам по себе интересен, а заход на посадку — вообще апофеоз всего. Вираж требует от летчика достаточного мастерства, во-первых, потому что сам маневр сложный, а во-вторых, хорошо, что мы сразу не увидели, отвлеченные видом заката над Средиземным морем, того, в каких условиях совершается посадка. Один за другим самолеты заходили на посадочную глиссаду, причем расстояние между ними было минимальным. Не знаю, как в башне работаетя диспетчерам, но в воздухе было во всех смыслах жарко. Увидев за собой четыре садящихся самолета, и столько же, уже поворачивающих на боковые рулежки, все пассажиры в восторге зааплодировали, что сказать — впечатлило.
Но еще больше впечатлил аэропорт Пальмы, который оказался крупнее всего, что я могла себе представить в жизни, о роскоши же умолчу. Это даже не аэропорт — это город в городе, где по гигантским холлам ездят ленты наподобие эскалаторных, потому что от терминалов к выходу нужно идти несколько километров с багажом в руках. И конечно, их удобнее проехать. Я уже не говорю о богатстве отделки и оборудовании здания. Действительно впечатляющее место с мраморными полами, эргономичными креслами, позолотой отделки и современнейшими автоматами, призванными всячески облегчить прилетевшим жизнь.
Наконец, дойдя до выхода, ты вдобавок ко всему еще и понимаешь, что попал в другую жизнь.
После берлинского дождя ты попадаешь в роскошь южной ночи, с шелестящими пальмами, каким-то особенно черным небом и разноголосой речью вокруг. Параллельно выясняется, что вокруг тебя — все еще аэропорт. И особые автобусы доставят тебя к месту аренды автомобиля, потому что дойти туда — просто нереально. После десяти минут езды все еще по аэропорту, мы, наконец, явились в офис компании Sixt и подписали документы на аренду мини-буса, потому что нас было много, а багажа – еще больше.
Нужно сказать, резервировала отель я, выбрав с помощью более опытного в путешествиях друга, нечто, что нам обоим показалось достойным по соотношению цена-качество. Но отель Barselo Ponent-Plaza превзошел все наши самые смелые ожидания. За вполне умеренную цену нам достались два отдельных двухкомнатных бунгало с кухонькой, санузлом и даже балкончиками, хотя зачем бунгало балкончики — выяснилось позже: сушить полотенца, сидеть смотреть на звезды и выкладывать туда плавательные круги и матрасы.
Я уже говорила, что друзья — опытные путешественники, мы же с Адамсом, вырвавшиеся из украинского визового плена, открываем рты на самые привычные для туристов вещи. Так сам вид Средиземного моря, известного по мифам и легендам Греции и Рима, книжкам про Египет и Турцию, заставил задумчиво посидеть на пляже с целью переварить происходящее знакомство. Море знакомством с нами не впечатлилось, поэтому лениво плюхало волнами и выбрасывало кой-какие интересные ракушки, тут же подобранные детьми. Впрочем, романтику нарушил достаточно грязный пляж, полный окурков, а также оголенные телеса пожилых матрон, прожаренные солнцем, но увы, со следами влияния земного притяжения на молочные железы, ягодицы и вторые подбородки. Матрон нисколько не смущали молодые телеса знойных красоток, демонстрирующие все чудеса пластической хирургии Европы и стран СНГ (чаще), а также удачный генотип (реже).
В общем и целом после того, как эмоции схлынули, удивлялка отключилась и начался анализ и синтез увиденного, можно было сделать вывод, что происходящее напоминало какую-нибудь Алушту или Анапу, только вместо «кукурузка горяченькая» по пляжу тусовались антисанитарного вида вьетнамки, предлагавшие тайский массаж, очень темнокожие персонажи с ямайскими дрэдами, предлагавшие пыхнуть и вдунуть, а также уже пыхнувшие лица обоего пола в полном неадеквате.
Из приятно поразившего — прибрежный магазин духов и косметики, торговавший товаром в два раза дешевле дьюти-фри. От этого довольно большой магазин напоминал ГУМ в момент выброса французских ночнушек или итальянских колготок в застойные 80-е. Прибыли этого заведения слабо поддаются осмыслению, потому что любая туристка, увидевшая, скажем, Miracle Lancome за 25 евро, отключает вторую сигнальную систему и бросается на абордаж магазина, помахивая перед собой купюрами. А туристов в Пальме много, туристок тоже. А рядышком еще есть отдел декоративной косметики. На этом скромно опускаю занавес, потому что сами понимаете, что мы там с подругой делали.
После растительного ничегонеделания на пляже захотелось движения, от этого мы выехали из отеля и отправились в саму Пальму, дабы сесть на давно зарезервированные места на паром Balearia, расписанный друзьями, как едва ли не самое комфортное средство передвижения на всем белом свете. Мы с Адамсом довольно благосклонно отнеслись к путешествию морем, поскольку в то время еще иногда мечтали о том, как разбогатеем и возьмем круиз вокруг света. Нет, определенно, дедушка Марк Твен не зря предупреждал про страх перед мечтами. Они часто имеют шанс сбыться. Хорошо еще, что Посейдон отнесся к нам благосклонно, поэтому сбывание мечт обошлось нам малой кровью. Об этом — подробнее.
Balearia — огромный паром, настоящая Харибда, способная вместить в себя десяток фур и еще много-много легковушек впридачу к сотне-другой пассажиров. Мы решили не ехать самым дорогим классом, хотя такие мысли были, но не из-за понтов, а из-за троих малолетних детей в компании. И мы не ошиблись — сами поймете, почему. Самые дорогие места находятся на самом верху корабля. А теперь — если вы еще не догадались, почему они же являются самыми плохими, пойдите в ванную комнату, налейте тазик воды и пустите в него бумажный кораблик. Какая часть кораблика больше всего подвержена качке? Теперь вы догадались, почему на пароме нельзя занимать самые дорогие места. Первые ласточки, которые должны были насторожить нас, – обилие туалетов. Но неопытные путешественники еще не догадывались, зачем на корабле столько туалетов. Набрав в буфете бутербродов и напитков, мы победоносно накормили детей и занялись кто чем. Дети смотрели мультфильмы, взрослые — тусили как могли. Поначалу ничего не предвещало томного завершения путешествия. Ибица, на которой вышла большая часть пассажиров, поразила запахом травы даже в порту. Кажется, над островом стоял кумар, впрочем, отнесу это к работе штампов, воздействующих на подкорку. Посде Ибицы солнце быстро село, как всегда, юг не отличается долготой зорь, и тут началось. Нет, не подумайте, никакого шторма. Лишь небольшой ветер и рябь на воде.
Всем, кто как и мы с мистером Адамсом, не имеет никакого опыта морских путешествий, объявляю: обязательно, даже если стоит жара, берите с собой теплые вещи, потому что в открытом море никогда не бывает достаточно тепло. Особенно детям. Всем, кто впервые едет морем, очень советую купить средство от морской болезни, желательно не одно. Потому что они не все могут действовать конкретно на вас, иногда не подходя вам индивидуально. И еще — не верьте морским рассказам: даже большое судно качает в рябь. И это совершенно и категорически не нравится желудкам тех, у кого есть склонность к морской болезни. Все четыре часа от Ибицы до материка корабль выворачивало наизнанку. Весь дочкин ужин оказался на моей блузке и юбке, причем ребенок сидел у меня на руках, поэтому обделанными оказались мы обе. Я едва сдерживалась, мутило так, что в глазах темнело. Кажется, я не позволила себе вернуть обед назад исключительно усилием воли, потому что все время колотилась с ребенком, в общем, на адреналине выдержала, никак иначе. Вокруг агонизировал народ — стало ясно, зачем в кармашке каждого кресла столько пакетиков для рвоты. Дочь набрала их себе и после путешествия еще долго игралась в путешествие на Балеарии со своими куклами и мягкими игрушками. Главным смыслом игры было применение накраденных пакетиков к как можно большему количеству игрушечных пассажиров.
И еще — на всякий случай всем, кто верит расписанию прибытия морских судов. К заявленному времени смело прибавляйте 2 часа — это будет самое минимальное опоздание, с которым вы столкнетесь А вообще — при условии, что будет встречный ветер и рябь — смело прибавляйте четыре. Это и будет время вашего прибытия в порт назначения. Разумеется, в порт города Denia мы прибыли около полуночи вместо восьми часов вечера. Разумеется,вымочаленные и измотанные до предела. Кое-как заночевав у знакомых (об этой ночевке я еще как-нибудь отпишусь, потому что это одно из самых сильных впечатлений в моей жизни), мы отправились в отель, поскольку ни о каком запланированном путешествии на бег быков в Помплону с нашим бесконечно укачивающимся ребенком речи не было. Не так страшно укачивание, как то, что до Помплоны нужно было ехать около 6 часов по серпантиновым дорогам, на которых укачивало даже взрослых. Друзья великодушно оставили нас в отеле, а сами укатили на север к быкам. Мы же, отоспавшись и отмывшись после корабельных рвот, вышли изучать испанскую жизнь.
Надо сказать, Испания для нас, уже достаточно привыкших к природе и нордическим характерам немцев и голландцев, была как торт со взбитыми сливками для детдомовцев. Праздник света, цвета, вкуса и запаха. Яркие одежды в витринах и на прохожих, обильно и со вкусом накрашенные женщины в крупных украшениях, море и солнце, запах водорослей и пряностей, сувенирные лавочки на каждом шагу, ярчайшие, цветущие даже в августе цветы…
Удивило то, что испанская жизнь начинается поздно утром (это после немецких семи-полвосьмого), прерывается на сиесту и заканчивается поздно вечером. Когда мы ехали с парома «Балеария» к месту ночевки, поразило то, что в час ночи весь город еще тусил на улицах, включая мамаш с колясками и малолетних детей на плечах взрослых. Мы связали тусовку с каким-нибудь местным праздником, но назавтра все снова повторилось. Это потом мы увязали все замеченные нами странности воедино. Тогда могли только накапливать впечатления. Любой испанский дом — странное для северянина место. Для начала самым крутой квартирой или домом является тот, который как можно ближе к дороге. Проезжей, если вы еще не поняли. С учетом того, что среднеиспанский тротуар равен полуметру в ширину, мимо вашей двери ездят автомобили и ходят прижавшиеся к стенам домов люди. Это считается вполне себе шикарным вариантом, и кваритра, которая выходит на зеленый двор и детскую площадку, однозначно будет дешевле той, которая заставит вас целовать при выходе из дверей проезжающие машины.
Были еще кой-какие непривычности. Во-первых, почти все полы каменные или плиточные. Во-вторых, в каждом доме на окнах висят либо плотные шторы из особенной ткани, не пропускающей свет и воздух, либо такие же плотные жалюзи. Все очень светлое, белое или кремовое. Асфальта на пешеходных участках нет как класса, только плитка. “Что бы это значило?” – думали мы ровно до тех пор, пока не поняли, зачем испанцам сиеста. В полдень солнце палит так, что жизнь просто останавливается. Все знакомое нам с детства крымско-кавказское солнышко — это полярный рассвет по сравнению с тем, что солнце вытворяет в Испании. Кажется, оно расплавляет все вокруг, кипятит море и сжигает весь кислород. Я по неосторожности (о святая простота) вышла в 6 (!!!) часов вечера прогуляться без шляпы. Утром лечила спаленное лицо, плечи и грудь. Только пережив этот опыт мы увязали все удивлявшее в один узелок и поняли, зачем испанцам сиеста и почему они такие активные ночью. Днем — ничем заниматься нельзя, можно только прятаться от солнца за непроницаемыми шторами и жалюзи.
Немного расскажу о впечатлении от страны. Испанцы очень доброжелательны, более всего напоминают наших кавказцев, братание и корешение живут и процветают. Метрдотель, узнав, что Адамс — наполовину грузин расплылся в тридцатидвухзубовной улыбке и моментально сообщил, что у него дедушка тоже с Кавказа, а значит, мы его братья. По этому поводу в разгар сезона нам отстегнули номер в лучшем месте, еще и зарезервировали рядом номер для друзей, которые должны были приехать из Помплоны через три дня. После братания можно было ни о чем не беспокоиться — метрдотель всегда был готов помочь, причем без всяких чаевых или компенсации. Но и без братания у испанцев нет никакого высокомерия к иностранцам, а уж русских тут очень любят. Еще бы — пол Испании скуплено нашими богачами, а еще половина — приезжают сюда работать. Раз в полгода испанское правительство дает объявления о натурализации всех нелегалов, и те, кто пережили эти 6 месяцев нелегально, могут прийти и получить паспорт, продолжив жить уже на легальных основаниях. Сами понимаете, экономика находится на подъеме, строится множество домов, работы — много, причем не важно, кто ты: иностранец или коренной житель. Если ты хороший спец и говоришь на испанском — приходи и работай. Никакой ксенофобией тебе в нос тыкать не будут. Это настолько непривычно, вы не можете себе представить, насколько мы получали удовольствие от пребывания в стране.
Несколько непривычна была для нас, пообвыкшихся в Германии, испанская логика. Говорят, у русских логика кривая. А вот и нет, у испанцев она кривее. На фотографии есть табличка, призванная указать туристу, где находится местный супермаркет «Mercadona». Так вот, грубо говоря, стрелочка указывала с севера на юг — а «Меркадона» была на востоке. То есть в совершенно другом месте. И если бы дело было только в Меркадоне. В ресторане вам вполне могут принести не то, что вы заказывали с таким милым выражением лица, что становится ясно, что то ли не поняли, то ли решили, что вам будет лучше откушать то, что принесли.
В общем, в Испании нужно быть готовым к тому, что любая кривая логика может иметь вариантом ту, которая еще кривее.
Когда из Помплоны прибыли друзья, мы уже были вполне в состоянии пережить новые приключения. Первым из них был сам рассказ о беге быков, на которых наши друзья были не просто так, а в сопровождении детей. Год был действительно кровавым, жертв было много, даже среди простых зрителей, которые были за ограждениями, пока мы ждали, испереживались, смотря новости по телевизору. Рассказ в сопровождении фотографий, добавил в жилы адреналина. Не понимаю совершенно, каково было там, на месте.