Знаете, что способно меня заступорить надолго? Двойственность мышления и вообще сознания человека… Помните, я писала об очень дорогом мне человеке из юности, который стал карателем? Нежнейший муж и великолепный отец – сознательно пошел убивать наших земляков, по зову сердца, так сказать…
Он вернулся домой, у него родилась дочка… И вот наша общая знакомая, которая, собственно, и сообщила эту новость – прислала ссылочку на его запись в соцсети. Человек призывал помочь глухонемым, подарить им чуток внимания и заботы – ну и все такое прочее… Текст о доброте, человеческом братстве, важности тепла сердца, которое так нужно дарить ближнему.
Я сижу и обтекаю – всего ничего времени назад он стрелял и уж наверное убивал ближнего в Луганске. Потом он приехал домой, обнял жену и детей, заделал ребеночка – и вот этот ребенок от большой любви родился. Теперь он живет, ходит по земле с коляской, улыбается людям, помогает глухонемым… А где-то в земле Луганска лежат те, которым бы тоже жить и жить, радоваться солнышку, рожать и воспитывать детишек… Но они лежат в земле, потому что в один прекрасный момент мой знакомый взял в руки автомат и пошел их убивать. За то, что они не разделяли его идей насчет будущего страны. За то, что они не захотели жить так, как им диктовали убийцы своего народа. За то, что кто-то назвал этих людей недочеловеками и дал моему бывшему другу право считать убийство – неубийством.
Я не понимаю: если убийство разрывает и убивает часть души человека – то чем они любят своих родных? Эти убийцы ближнего… И как им спится по ночам? Не приходят те, кто сейчас лежат в земле Луганска и Донецка? И как может в одной душе объединиться – тот, кто лежит в земле, – и глухонемой? Какой же у них орган распределяет, кому нужно помогать, а кого – убивать?
Это одна из величайших тайн бытия для меня… Этот дуализм человеческой души…
Этот феномен, к сожелению, хорошо известен. Во время ВОВ многие немецкие каратели и охранники из концлагерей были примерными семьянинами и заботливыми отцами. Они отсылали посылки домой с “тофейными” вещами, принадлежавшими замучаным ими женщинам и детям. Все объясняется просто – они не считали тех, кого они мучали и убивали за людей, таких же как и они. Поэтому с ними можно было делать все, что угодно.
Так и Ваш знакомый – он любит свою семью, а те, им убитые, может даже женщины и дети, они другие – колорады, ватники, в общем, люди второго сорта в лучщем случае.
Вот как такое могло произойти с поколением людей, в семьях которых еще живы воспоминания об ужасах той войны, чьи деды воевали, я НЕ понимаю…
Мой дядя написал мне об моем двоюродном брате, вернувшемся с АТО – “теперь он такой же ветеран, как ваш дедушка” Я рада только тому, что дедушка не дожил до такого позора.
Татьяна, да, Вы правы… но этот кошмар – стрельба в чужого ребенка и любовь к своему – наверное, никогда не уложится ко мне в голову…
Они же шли освобождать свою родину от” российских захватчиков”. Соответственно, те, кто приветствовал и защищал “российских оккупантов” т.е. жители Донбасса (как ,впрочем, и жители Крыма) – предатели их родины. А они- герои, наполненные любви и нежности к своим семьям и великой Родине, и беспощадные к её к врагам. Как то так…..
Да, это обычное человеческое качество. Любовь к врагам – добродетель не естественная, а сверхъестественная, она даётся Богом только тем редким душам, которые способны её вместить – обычно после долгих подвигов, жестокой борьбы со страстями.
А мы, обычные люди, какими бы добрыми и отзывчивыми ни были, врагов любить не умеем. И если нас её кто-нибудь накрутит, внушит что вот те-то и те-то – смертные враги “наших”, то мы тоже можем проявить по отношению к “врагу” такую жестокость, какой и сами от себя не ожидаем.
У свидомых украинцев проблема не в том, что они как-то уж дьявольски жестоки, а в том, что им не хватает здравомыслия. Они слишком легко поддаются манипуляциям, слишком легко впадают в экзальтированную эмоциональность и слишком легко отключают рассудок.
Россияне пока что проявляют гораздо больше трезвости мышления, видимо, сумели, наконец, сделать выводы из революций и их катастрофических последствий. Но никто не гарантирует, что волна революционного безумия никогда больше не накроет Россию. Впрочем, это касается и других стран.
Кстати, а вы сами как думаете, почему украинцы оказались такими нестойкими для манипуляций общественным сознанием? Почему они так легко поверили в сладкую сказку “эуропейства” и оказались готовы ради этой сказки устроить такое масштабное кровопролитие?
Антон, я уже очень много месяцев пытаюсь найти ответ на этот вопрос – почему именно украинцы. Думаю… Может, если надумаю что-то покажущееся логичным – поделюсь. Но это одна из самых моих больших “болей” – то, что соотечественники оказались способными быть такими жестокими.
Жестокими способны быть, наверное, все или почти все народы. И в России, увы, немало примеров жестокости – и бытовой, и политической. Вспомним октябрь 1993 года в Москве. И в любой благопристойной европейской стране при определённых условиях из людей такое попрёт, что у стороннего наблюдателя глаза на лоб полезут.
Меня другое поражает – почему на Украине такое количество людей оказалось, если называть вещи своими именами, такими упёртыми идиотами?
Антон, я объясняю это тем, что те, кто неидиот – либо уехали, либо сидят и не отсвечивают, потому что пример Коцабы очевиден и нагляден. Остальные – отсвечивают и создают впечатление того, о чем Вы написали.
Видимо, да. Я хоть и бывал на Украине – последний раз в марте 2014, но плохо её знаю. Близких друзей или родственников у меня там нет. А один из наиболее близких киевских знакомых, которого я искренне считал очень умным человеком и глубоко уважал, совершенно свихнулся на почве евроукраинства. И некоторые другие киевские знакомые тоже пошли вразнос ещё в 2004 г. Вот у меня и сложилось ощущение, что Украина вся сошла с ума. Хотя и понимаю, что нормальных людей там тоже много, просто их не слыхать.
Я живу в “национально окрашенном” регионе России. И всегда местные-неумные подсчитывали нац. процент во властных структурах, всегда шипели (подчёркиваю: не все, а неумные):
” – Хотим быть первыми (+единственными)на СВОЕЙ земле! Опять эти русские всё собой загадили!
– А как же больницы-университеты-стадионы?
– Это русские ДЛЯ СЕБЯ старались. На НАШЕЙ земле… Не спросив нас. Может, нам эта “сивилизассия” и не сдалась…”
Так что… Всё нормально. Люди хотят быть первыми. Иногда устранив тех, кто “первее” их. Кем этнически было население Лемберга? А кем стало (этнически) население Львова сейчас?
Насчёт совмещения озверения с мимишностью. См Ф.Искандера “Сентиментальность и жестокость”. Самые слюнявые песни чьи? Уголовников. … + М.Пьюзо “Крёстный отец” – история Рокко Лампеоне. Жена случайно увидела нежно любимого и нежно любящего мужа “на работе” “за работой”: “Я ухожу от тебя. Я больше не смогу с тобой жить. Твоя жестокость всегда будет у меня перед глазами. Я стала тебя бояться. С этим жутким страхом нельзя жить в семье”. А объяснение Майкла Корлеоне жене: “Чтобы у нас здесь, в доме, было всё хорошо спокойно, мне нужно быть жестоким для врагов там”. Мудрый муж, берущий на себя грех вынужденной, но необходимой ДЛЯ СЕМЬИ жестокости… Что непонятно?
Далила, я много раз читала, что жестокие люди сентиментальны. Все тираны в жизни сюсюкались с собачками-котиками, всплакивали над книжечками или “Аппасионатами”. Головой понимаю все… Но когда речь идет о каком-нибудь условном “доне Карлеоне” – то есть далеком человеке, голова все принимает и понимает. Когда речь идет о том, кто был близок… Не укладываешь в голову то, что тот самый человек, который смотрел когда-то в глаза, – пошел убивать своих. И меня бы с моей семьей убил – потому что я та самая инакомыслящая. Не знаю, как Вас, меня охватывает совершенно мистический ужас…
Вас когда-нибудь предавали? (Заметьте, этот глагол в принципе можно употребить только по отношению к некогда близкому человеку. Ну, не может вас предать сосед по лестничной площадке, если он всего лишь сосед!) И какое у Вас возникало отношение к предателю? “Этого человека для меня больше не существует” – так? (возможны варианты в формулировке) И здесь то же самое…