Мы очень много говорили на сложнейшие темы богословия…
Хочу немного отвлечься и поговорить о том, что любой считает проще простого… О нашем… родном языке.
Ведь на язык обычный человек давно уже не обращает внимания. Он им владеет, пользуется им с разной степенью уверенности, но редко задает себе вопрос: а откуда этот язык, собственно, взялся. Существует несколько версий…
Скажем, полумифическая… Древние царьки и цари весьма интересовались, откуда взялся язык. Египетский царь Псамметих [663-610 до н.э.], например, по природной лбознательности повелел изолировать нескольких младенцев, чтобы понять, на каком языке они будут говорить. Эксперимент сорвался, потому что они заговорили на том языке, на котором говорили современники венценосного экспериментатора. Тогда он повелел вырезать языки шестерым кормилицам и отдать им деток на воспитание. С той же оригинальной целью поставить эксперимент. Результаты были плачевными – дети говорили несколько слов, но связно не разговаривали.
Английский король Джон тоже решил повторить эксперимент и заточил двух близнецов в башне, повелев слугам кормить детей. История донесла результаты научных королевских опытов в несколько анекдотическом виде: когда король приехал поглядеть на результаты, близнецы сидели в окне башни, болтали ногами и орали в две глотки:
У короля у Джона
Не все, наверное, дома:
Все ходит, проверяет
Чего же не хватает.
Менее мифические и травматичные – другие гипотезы.
Ономатопоэтическая – звукоподражательная.
То есть человеки подражали крикам живности вокруг них, пока не доподражались до развитых языков.
Междометная – кричали от эмоций, пока не докричались до развитых языков.
Биологическая – звукоподражали-звукоподражали, затем внезапно начали эволюционировать, как все биологические организмы (тут влияние Дарвина, конечно).
Гипотеза общественного договора – каждый звукоподражал, как хотел, но жизнь заставила племена собраться и договориться, как звукоподражать так, чтобы все друг друга понимали.
Жестовая гипотеза – все молча махали руками, подкрикивая в такт, когда поняли, что криком можно добиться большего, – жесты отменили и начали развивать оставшееся.
Трудовая гипотеза – привет дедушке Энгельсу. Звукоподражали в работе. Труд создал человека, человек создал язык… Sweet memories…
Гипотеза спонтанного скачка (гипотеза Гумбольдта) – наиболее симпатичная мне гипотеза из всех официально признанных наукой. Более того, она вписывается в ту, которая мне кажется ближе всего (догадайтесь, какая). Язык “прошит” в человеке, он заложен в нем изначально… В общем, цитирую:
«Язык не может возникнуть иначе как сразу и вдруг, или, точнее говоря, языку в каждый момент его бытия должно быть свойственно все, благодаря чему он становится единым целым… Язык невозможно было бы придумать, если бы его тип не был уже заложен в человеческом рассудке. Чтобы человек мог постичь хотя бы одно слово не просто как чувственное побуждение, а как членораздельный звук, обозначающий понятие, весь язык полностью и во всех своих взаимосвязях уже должен быть заложен в нем. В языке нет ничего единичного, каждый отдельный элемент проявляет себя лишь как часть целого. Каким бы естественным ни казалось предположение о постепенном образовании языков, они могли возникнуть лишь сразу. Человек является человеком только благодаря языку, а для того, чтобы создать язык, он уже должен быть человеком. Первое слово уже предполагает существование всего языка».
Ну и наконец, религиозная гипотеза.
Язык был дан человеку при творении.
Напишу, почему мне не нравятся все перечисленные гипотезы.
Во-первых, все виды звукоподражаний и жестов… Без синтаксиса, то есть без отношений слов к друг другу, без грамматики в целом – язык остается выкриками и отдельными словами. Кроме того, тут вообще не ясно с эволюцией. Эволюция – развитие от простого к сложному. Все известные нам языки древности – безумно сложные.
Много вообще запутанного и загадочного.
Скажем, шумерский язык, дошедший до нас по глиняным табличкам, несет в себе признаки старения, языковые гнезда находились на стадии распада. То есть язык возник как бы ниоткуда и уже на стадии старения. Становления и развития этого языка вообще нельзя ни проследить, ни понять.
Ладно, оставим шумеров, глянем на всем знакомых египтян, иудеев, финикийцев, ну и, конечно, индусов с их санскритом.
Все языки – суперсложные, мы со своими европейскими языками – в песочнице сидим пасочки лепим. И вообще язык с течением времени стремится к упрощению, а не к усложнению, то есть подходить с эволюционными марками: от простого к сложному – к языку нельзя.
Получается, что глядя на историю языков, не получается у меня увязать жесты с криками и сложность известных нам языков, вот такой каламбур.
Эволюционисты утверждают, что люди ушли из Африки 100 тыс лет назад. Тут лагерь раскалывается, потому что одни говорят, что все говорили на едином языке, из которого потом образовались тысячи других. Либо языки возникли одновременно во всех уголках, где обитали люди, уже после переселения народов. Но ответить на вопрос, когда ж люди начали общаться при помощи слов, когда возник синтаксис, никто не в состоянии.
Опыты показывают, что обезьян можно научить примитивному синтаксису и языку жестов. Значит, для овладения языком высокий интеллект не нужен? Но в любом случае, нужно сначала этот язык дать, а для этого он должен уже существовать. И еще стоит учесть, что интеллект измеряется только языком. Нет языка – нет показателя интеллектуального развития, измерять нечем – нет результатов.
Со звукоподражанием вообще получается тьма несостыковок, потому что “авка”, “мявка” – это у деток. Взрослые обходятся другими словами . Если бы звукоподражательные слова были первыми, то они были бы до сих пор общими для многих языков. Тут, кстати, есть одна весьма любопытная вещь. Нам о ней рассказывала преподаватель по языкознанию, потом я о ней у Иштвана Рат-Вега прочла. Единственное общее слово практически для всех языков мира – сак. Сумка большая. Строили-строили люди Вавилонскую башню, смешали их языки, побежали они, а в голове у каждого – как бы свою сумку не потерять, сак.
Возвращаемся к Гумбольдту. Он считал, что язык был “прошит” в человеке и на определенном этапе люди просто обнаружили язык в себе.
При известном желании можно свести идею к библейской гипотезе – сотворили и “внезапно” дали язык. Язык существовал до человека, был дан ему – и человек воспользовался даром. Язык в нас “прошит”, но если мы не воспользуемся временем, чтобы учить его, мы уподобимся животным. Мы рождаемся со способностью выучить язык любой сложности, языковой аппарат младенца готов к воспроизведению любых звуков. Мы созданы так, чтобы владеть языком.
Случай, когда английская экспедиция в Амазонии обнаружила в спешке брошенную деревню племени, жившего примитивным собирательством и охотой. То есть людей, находившихся на уровне развития наших предков по версии эволюционистов. Индейцы намеренно или случайно оставили ребенка, девочку возраста около 2 лет. Глава экспедиции удочерил ее и она стала известным антропологом. То есть ее мозг не был примитивным, он был готов воспринимать язык и знания нашей цивилизации. Примитивное племя – но не примитивный мозг. Нет примитивных языков на планете, вообще нет. А есть такие языки, которые богаче наших, но при этом принадлежат “примитивным”, по-нашему высокому мнению, народам. Это полная несостыковка, а, следовательно, думать об эволюции языка – просто нелогично.
Нет, определенно, язык нам был дан во всей сложности – и человечество, имея способность к творчеству, данный Богом язык развивало. Это, наверное, самая оптимальная версия происхождения языка и его освоения человеком.
Главным аргументом против эволюции (то есть развития от простого к сложному) языка для меня является то, что язык – это организм нередуцируемой сложности. То есть он может существовать только в комплексе, во всей своей сложности. И с течением времени он не усложняется, а упрощается. Это упрощение тоже небезгранично, дойдя до определенного момента опрощения, он умирает. Становится мертвым языком.
Из него могут выйти другие языки и тогда получается, что пепел одного дал другие. Так из латыни вышла романо-германская группа языков (английский, французский, немецкий, испанский, итальянский, румынский и так далее). И каждый из этих языков был уже сложным, и процесс его развития снова пошел к опрощению.
Меня это наталкивает на мысль, что “граница простоты” языка – граница его смерти. То есть он не мог существовать в слишком простой форме изначально – и умирает, когда добирается до этой границы простоты.
Кстати, пример иврита… Древнейший язык, который был мертвым, пока его не возродили в начале 20 века. И сейчас его разрабатывают специально, в Академии наук Израиля, чтобы язык соответствовал современной жизни. Если бы не усилия энтузиастов, язык был бы в списке мертвых языков.
Есть еще одна штука. Все искуственные языки, изобретенные человеком, проще и примитивнее естественных. Более того, изобретатели языков компилируют уже существующие грамматико-синтаксические формы, модели словообразования. Даже гений филологии Толкин в изобретенных эльфийских языках использовал существующие модели, хотя его языки – просто чудо: мелодичные и сложные.
Нет, человечество определенно не могло придумать язык самостоятельно, а влиять на него может только до определенной степени. Политические игрища с языком чреваты – и хорошо, если наскоро придуманные правила просто не приживутся. Но ведь можно привить и отвращение к языку, если менять его в угоду правящим партиям и их идеям… Когда носители просто перестанут общаться на одном языке и выберут для себя другой, близкий, который не насилуют в угоду собственным – всегда меркантильным – интересам.