С описанием посещения этого музея пришлось подождать, потому что фотографировать там нельзя, а в Сети очень немного хороших фотографий этого музея.
Да и те фотографии, что мы нашли, практически не передают деталей чуда, которое мы увидели. Поэтому постараюсь описывать виденное словами, но, как известно, слова не всегда передают то, что можно увидеть глазами.
В музее Зеленый свод выставлены шедевры ювелирного искусства с 15 до 18 века, и я как-то до посещения этого музея не могла избавиться от мифа, что сейчас с развитием новых технологий существует гораздо более тонко сделанные вещи, чем раньше. Миф разлетелся на мелкие кусочки при первом взгляде на первую витрину. Далее от него не осталось и пыли – потому что увиденное можно квалифицировать как полное совершенство. Потому что сочетание мастерства и по-современному выражаясь, дизайна делает вещи именно совершенными. Я и не знала, что с материалами – стеклом, полудрагоценными и драгоценными камнями, золотом и серебром можно делать такие невероятные вещи. А слоновая кость – виденная мной впервые – побила все ожидания, потому что из нее делались вещи, которые, как мне казалось, нельзя делать из твердых материалов.
Вот, скажем, кораблик, снесший мозг у всех нас, включая мисс Адамс, которая была в перманентном восторге вообще от Зеленого Свода (знает девица толк в том, чем надо восхищаться:)) – и особенно от этого шедевра.
Видно, конечно, не очень хорошо, но паруса из слоновой кости, на которых ВЫРЕЗАН герб со львами и прочими подробностями – это посильнее, чем просто паруса из слоновой кости толщиной с кальку. На кораблике по снастям ползают 50 матросов величиной с тетрадную клеточку, причем они не просто ползают по снастям – иногда они прячутся в каютах или распластались на мачтах в самых причудливых позах. Корабль украшен резьбой, и вообще сделан с мельчайшими подробностями.
Кроме корабля Свод поражает количеством совершенно нереальных работ со слоновой костью, например, мы созерцали цветы. Полупрозрачные фиалки с листиками и тычинками, стебельками и прожилками. Либо сюрреалистические (особенно с учетом 17 века изготовления) шары, соединяемые тоненькими лесенками и переходами. Либо китайские головоломки, состоящие из вложенных друг в друга шариков с уникальными рисунками – вся головоломка вытачивается из цельного куска кости, что добавляет поражения умопомрачительным терпением мастера, взявшегося это изготовлять.
О таких вещицах, как эта, можно даже не говорить. Их там содержится много, причем каждая неповторима.
А вот, скажем, вещица из палаты миниатюр. Фотографии вишневой косточки с ТРЕМЯ сценами из Ветхого Завета раздобыть не удалось, но и портрета хватает.
Со стеклом работало много мастеров, причем то, что стекло можно обрабатывать так, как оно обрабатывалось в 16-18 веках, я и не подозревала.
Вот, скажем, один из образцов тогдашнего искусства.
То, как это сделано, я не приложу ума, потому что снаружи стекло гладкое. Весь рисунок нанесен неведомым способом. Если присмотреться, видно, что ваза надколота. Мы видели документальный фильм о Своде, среди прочего показывали, как работал реставратор с этой чашей. Работа требует нечеловеческого терпения, такого же глазомера и полного отсутствия вибрации. О том, что руки должны расти именно из нужного места, я умолчу.
Следующая чаша породила мысли о том, как можно было относиться к ней как к посуде, а не к произведению искусства, на которое страшно дохнуть. Понимаю, что мышление совершенно пейзанское, но…
Про следующий сервиз скажу, что к нему отнеслись именно как к украшению, а не к посуде. Видимо, мастерство автора поразило не только нас, проживающих в век стандартизованной посуды и убогих идей дизайнеров, именующих себя мастерами даже не большой буквы, а со всех больших букв.
Сервиз состоит из квадратного постамента, на котором установлена горка в несколько ярусов. По углам симметрично установлены статуэтки арапов, турков, нимф и прочих мифологических и вполне реальных личностей, между ними примостились чашечки, ложечки, молочники и сливочники, щипчики, блюдца разных диаметров. Когда глаз привыкает к блеску, начинаешь вглядываться в детали, и понимаешь, что вся красота в них. На верхнем ярусе подвешены эмалевые попугаи, качающиеся на кольцах, по гибким веточкам бегают ящерки и извиваются змейки (вообще ящерки и змейки были очень любимы ювелирами того времени). На подвески присели бабочки и стрекозы из золота и драгоценных камней, в маленьких вазочках стоят золотые цветы с лепестками из эмали и полудрагоценных камней.
Сервиз скорее предназначен для созерцания, а не для пользования – и это оправдано.
(продолжение следует)