Только что закончила смотреть свежий сериал “Бомба”, снятый студией Валерия Тодоровского под курированием Росатома.
Знаете, начиная смотреть, думала о том, что увижу сейчас серьезный фильм о том, как послевоенный СССР создал атомное оружие, как это было, какие яркие умы над этим работали, возможно (робко надеялась я), мне даже на пальцах объяснят, как вообще происходит атомный взрыв. В общем (думала я) – погружусь в эпоху, тем более, что студия Тодоровского неплохо работает с материалом и косяков особенных не допускает.
Ага! Щас!
Итак, уже сам плакатик, где супруга уважаемого мэтра Евгения Брик запечатлена с дакфейсом в помаде цвета бургунди на фоне знака радиационной опасности и двух красавцев Ткачука и Добронравова, должен был намекнуть мне, что я со своими ожиданиями должна сидеть тихо и особенно не отсвечивать. Но тетя ж Ира наивный чукотский ребенок – плакатик ее ни в чем не убедил и она ринулась смотреть со всей оголтелостью.
И понеслось действо, где роковая красотка-ученый с лицом Евгении Брик выходит замуж за героя Виктора Добронравова (тоже ученого), пока ее великая любовь в лице Евгения Ткачука (еще одного ученого-физика, ученика самого Нильса Бора) чалится на нарах под кличкой Пифагор, где – сидя по политической – тот тусуется с блатарями и вообще чувствует себя с ними совершенно комфортно. Надо сказать, блатари в фильме показаны весьма комплиментарно.
А между тем американцы взрывают своего Малыша – и симпатичнейший и галантнейший Лаврентий Палыч Берия (все сразу вспомнили фоточки и видео оригинала) в исполнении харизматичного Виталия Коваленко дает приказ собрать команду ученых и создать свою бомбу – “для паритету” (с).
Ну и на фоне этого эпохального события и разворачиваются человеческие драмы героев. Начинала я смотреть с большими надеждами, но где-то к середине моя удивлялка перегрелась, а дальше пошла необратимая цепная реакция, окончившаяся взрывом слюней, плевков и негодования, когда критическая масса бреда, показываемого в сериале, превзошла все мыслимые и немыслимые нормы.
Вроде бы кураторство Росатома должно было заключаться не в том, чтобы уважаемые люди во время титров сидели и рассказывали о том, как нам было важно утереть американцам нос. Не в том, чтобы описывать планы американцев уничтожить СССР. А в том, чтобы хотя бы немного, хотя бы чуть-чуть придать картинке научности и правдоподобности. Я уже читала мнение физиков о научной составляющей показанного в фильме – в принципе мне остается верить им на слово, но их реакция была однозначна: фейспалм. Какие-то вроде бы правдоподобные вещи были разбавлены такими порциями ядерного в прямом смысле слова бреда – что в общем и целом все им напоминало кинокомедию “Весна”, где героиня Орловой нажимала кнопки и рукоятки, высвобождая энергию “квинтиллиона солнц”, а потом шла плясать на студию Баррандов, напевая песню про пень в весенний день, который “березкой стать мечтает”.
Для примера – чего стоит только обсуждение кучей народа типа ядерного реактора. Секретнейшие вещи, которые в реале едва решались двумя (много – тремя) учеными под грифом величайшей секретности и египетскими казнями за разглашение гостайны – решаются гвалтовым методом сборищем каких-то типа ученых, бьющих друг другу морды в присутствии отрядов гебистов.
Ну ладно, точные науки совершенно не мой конек. Но есть одна штука – возможно, она прозвучит нелепо и даже в некоторой степени параноидально. У меня имеется свой способ оценки просматриваемых фильмов. Мои знания об эпохе, истории, костюмах, психологии и поведении людей того времени основывается на общении с тем поколением, которое я еще застала в здравом уме и твердой памяти; на основании прочитанных книг, осмотренных документальных и художественных фильмов того времени. При этом я осознаю, что знания весьма посредственны. Так вот, если я со всем этим багажом умею определять показываемый бред и несоответствия – значит, я знаю больше создателей фильма. Я – непрофессионал, а они – профессионалы (по идее). Если непрофессионал видит ошибки в работе профи, значит, грош цена тем профи. Они либо еще менее профессиональны, чем я, либо – халтурщики и лентяи, либо – куплены с потрохами и показывают то, чего было приказано показать.
А бреда в “Бомбе” и без физики больше, чем предостаточно. Итак, на дворе 1946-1949 годы. Откормленные зеки в ватниках “первого срока”, с шикарными зубами и волосами. Идеальные, из дорогих тканей отшитые платья и костюмы, с иголочки, отглаженные и содержащие искуственные волокна, так как не мнутся. Косметика современных цветов, включая лак для ногтей и помаду; прически, уложенные невидимым лаком для волос, современные стрижки у мужчин и женщин; автомобили в идеальном состоянии; очень плохая, маловнятная дикция у профессиональных (по фильму) актеров, современное сценическое движение и отвратительно поставленные песни (в фильме мать героини – актриса и певица). Современная мебель и двери, отсутствие бытовых вещей, считавшихся необходимыми в каждом уважающем себя интеллигентном доме. Мелочи, – скажете вы. Да, мелочи, – отвечу я. Но именно в деталях и лежит дьявол правдоподобия. Помните английский фильм о дамах-шифровальщицах и русский его аналог? Англичане идеально подобрали весь антураж – отчего ты вообще забывал, что фильм снят в 21 веке. Русские как всегда схалтурили – и мы вновь увидели вариации на тему “Глянец”, только о разведчицах.
То же самое можно сказать и о фильме “Чернобыль”. Сколько бы наши не выли, что там показана брехня и “ничего этого там не было”, но увы, ребята, правдоподобие каждого кадра, каждой салфеточки на столе и чашки в буфете, каждого оттенка помады и кримпленового платья заставляет наш разум верить в реальность происходящего. Это вам не 9 век, где хрен его знает, что было. Это – время, которое мы можем помнить сами, или слышали о нем по рассказам прямых очевидцев. Тут точность детализации – важнее важного, потому что речь идет о наших внутренних Станиславских, которые произнесут “Верю!” только если узнают увиденное, вспомнят, что уже видели и слышали его сами.
“Бомба” – гораздо отвратительнее отлакированных советских фильмов, потому что в СССР иначе было нельзя, а сейчас – у нас вроде ж как свобода самовыражения и жажда правды. А на деле – халтура и брехня, сдобренная патриотической музыкой, маловнятной игрой актеров и типа переживательными любовными историями.
Потому что сама проблематика фильма – она же очень и очень сложная. Ученые, гениальные дети своей страны, которые собрались для того, чтобы создать оружие массового убийства тысяч людей. Они не мирный атом создают – они бомбу делают. Ни единого морального вопроса, ни единого страдания (да что уж там страдания – банальной рефлексии) от того, что они делают. В “Девяти днях одного года” с гениальнейшим Баталовым – этот вопрос был, хотя там речь не шла напрямую о бомбе. Речь шла “об атоме”, без конкретики. Сама тема создания оружия ради мира – разве это не моральная дилемма, которая могла бы быть развита и показана во всей полноте? Разве страшная опасность этого самого атома – для людей, для целых поколений – не тема для того, чтобы поразмышлять над ней в фильме? Нет, рассуждения о радиации имеются – и один из главных героев решает умереть в ядерном взрыве в возведенном в Семипалатинске искусственном городе – потому что иначе он и так погибнет от лучевой болезни, полученной в идиотском желании что-то там ускорить – и не ради великого дела, а чтобы “Лаврентий Палыч выполнил обещание”. А у другого героя, который буквально голыми руками и шваброй сгребает радиоактивные блочки во время аварии – все хорошо со здоровьем, у него рождается “слабенький, но здоровый ребеночек”, и жена его в порядке, хотя и сама работала на реакторе, и муж ее дикую дозу подхватил, а потом ребеночка ей и заделал.
У военных все хорошо – хоть на себе радиацию по домам таскают. Даже у зеков – и тех все просто отлично на баланде и бесконечном подневольном труде.
В уж когда все обнимаются и целуются на фоне вспышки, а уважаемый Лаврентий Палыч так вообще целомкает в лоб всех великих ученых… О каких рефлексиях речь. О каких последствиях. Жахнули – и паритет случился.
Вообще роль Берии в этом фильме – роль сугубо положительная. Мало того – повторяю – что на роль выбрали симпатичнейшего актера. Так еще Лаврентий Палыч и джентльмен (один эпизод с актрисой чего стоит), и рулевой, и вдохновитель… А уж чего стоит линия отношений между Берией и главным героем… Да, он его наказал – сослал в лагеря. Но не запросто так – а по насередке оскорбления. И потом, когда герой поумнел – он искренне просит у цветка душистых прерий Лаврентия Палыча Берии прощения. И тот прощает – по отечески блестя пенсне и обещая выполнить ну просто-таки любое желание героического ученого. Вообще гебешники показаны чрезвычайно интересно: да, среди них есть подлецы, но в основном они либо подневольные исполнители приказов, либо – вдохновители и помощники ученых, которые обеспечивают их и красной икрой, и командировками зарубеж, и разведданными.
Без их помощи – никакой бы бомбы не было, потому что тут тебе и секретность, и Саровский монастырь, и зеки-рабы, и билеты на концерт любимой певицы.
Кстати, ребята, Бог в фильме – поминается ну буквально через раз. И гебисты “С Богом” говорят, и ученые – перед тем, как бомбу взорвать или атомный реактор запустить. А те ученые, которые атеисты, – те потом все равно начинают думать, что что-то такое все же есть. О Боге рассуждают, в религиозности признаются совершенно свободно. Фрески монастыря на глазах гебни закрашиваются смываемым мелом – и никто слова не говорит. Эдакое благорастворение воздухов – словно и не было сидящих по лагерям “религиозников” и казнимых тысячами “служителей культа”. Ну прям не СССР, первое в мире атеистическое государство, а святая Русь-СССР.
Сами ученые показаны какими-то вялыми идиотами, которые занимаются только любовью и бомбой, причем понимаете, ребята, в чем дело… Самым прискорбным фактом было то, что у нас мало талантливых актеров, которые могли бы притвориться умными. Вот Баталов или Лазарев на ученых тянули. А актеры из фильма “Бомба” могли бы исполнять роль физиков исключительно в водевиле – где система Станиславского не так важна, а вот умение петь и плясать – просто необходимо. Даже Орлова в “Весне” больше походила на ученого – чем мадам Брик или господин Ткачук, который очень органично смотрелся в роли урки – но никак в роли ученого. Единственный актер, который мне очень понравился, – это Александр Лыков. Из своей второстепенной роли человек сотворил шедевр – он действительно сыграл малохольного полуслепого гения, создав такой выпуклый и яркий характер, что я бы вам рекомендовала посмотреть этот сериал только ради него.
И знаете, что оказалось для меня самым неприятным? Наши актрисы совершенно, абсолютно не умеют играть наших собственных бабушек. Они не умеют смотреть весело и непринужденно, они не умеют изображать советских девушек и женщин. Они умеют изображать только тяжелый и тупой блядский взгляд – снова-таки ограничнейшим образом смотревшийся на бандитских марухах, но никак не на пролетарских медсестричках, кастеляншах, студентках и ученых. Ну елки-палки, ну ладно, не надо смотреть хроники – посмотри несколько художественных фильмов того времени. Посмотри, как пела Шульженко – чтобы срисовать мимику и сценические жесты. Ну приготовься к роли – это же не займет много времени. Нет! Только хардкор, только блядство и томные дакфейсы, заменяющие любовь, страсть, умственное напряжение, горе, сопереживание, отчаяние.
В общем, ребята, я безобразно разочарована. Тем более – что дернуло меня посмотреть фильм с Джигарханяном, Быковым и Фатеевой “Здравствуй, это я”. Тоже ученые, тоже любовный треугольник, тоже мужчина и женщина. Господи! Как он на нее смотрел! КАК ОН НА НЕЕ СМОТРЕЛ! Как она на него смотрела! Крупным планом… Взгляд, за который можно все отдать… Долгие секунды молчаливого созерцания бегущей к тебе любимой женщины. Взгляд женщины на мужчину, с которым она счастливо занималась любовью, а сейчас пришла пора бежать в часть и расставаться на целую неделю. И в этих секундах – длинная история любви, глубокой, сияющей несмотря на войну и голод вокруг. Как они играли – эти актеры! Как они жили в кадре. Смотреть после этого на любовную линию ученого Рубина и зечки Ольги…. Бог мой, ребята… Ну не после Джигарханяна и Фатеевой – только не после них. Только не после проходочки Ольги перед строем зечек – проходочки от бедра с посматриванием блядским глазом на почтительную вохру… Только не после первой встречи героев, где она впервые увидела себя в зеркале – а он впервые увидел ее и задохнулся: какое лицо. Нет, ребята – все это было так пОшло и так вульгарно, что мы с мистером Адамсом всерьез задумались – а кто-нибудь из современных актрис, режиссеров и продюсеров вообще помнит, как выглядит невинность, скромность, целомудрие? Как выглядит интеллигентность и благородство манер? Похоже, все это кануло в Лету…
Вероятно, если бы я не смотрела этого кино, дозы моего яда в адрес “Бомбы” не измерялись бы литрами. А так… Какая все же эта гадость – заливная рыба современного кинематографа.