Гонка по вертикали. Выход в стратосферу

Ребята, выхожу в сеть крайне рвано, печатаю с айпада, все ошибки – на совести маразмирующего мозга.

Итак, с момента последних новостей происходило много всякого, касающегося рабочих моментов перевода огромного здания на совершенно новую модель управления. Объяснять это крайне долго и нудно, а главное, неинтересно, просто скажу, что всем коллективом мы находились и находимся реально на грани помешательства. Бухгалтерам нужно было не просто брать дом на баланс, а менять систему получения платежей. Менеджерам офиса нужно было перелопатить гигантское количество материала, касающегося архитектуры, сантехнических разводок, электропроводки, чтобы потом дать командам рабочих идти в нужное место и там изучать все на практике. Ну а нам с мистером Адамсом нужно было в боевом режиме и при отсутствии всякой поддержки от прежней команды работников изучать здание и прилегающую территорию.

Мне нужно было выстраивать коммуникацию с жильцами, да плюс последствия прежнего менеджмента были таковы, что люди оказались настороженными и ожидающими от нас исключительно негатива.

Простой пример. Нахожу в офисе записку от жильца, в записке текст: «У меня проблемы с кранами». Имя подписано русское. Обычно в моем прежнем доме я тут же заходила к жильцу, видела проблему глазами, тут же звонила сантехникам, описывала видимое и мужики ехали к мне, часто делая разворот – чтобы буквально через час явиться пред мои светлы очи чисто поработать и поржать с «сильной советской женщиной» (кликуха, как я погляжу, впилась намертво).
Получив первую жалобу в своем Топониме, я по привычке набрала телефон жильца и спросила, могу ли я зайти посмотреть на проблему и позвонить сантехникам. Ответ меня ошарашил: «Я не разрешаю входить, нет сантехников, нет входа».

Изрядно охренев от тона говорившего, я пошла длинным официальным путём. Выписала форму входа в жилье, причём особенность ее заключается в том, что по закону если я ее вручаю в руки, у меня есть 24 часа, а вот если прикрепляю к двери, то входить я имею право через 48-72 часа. Поднимаюсь к жильцу, и тут у мистера Адамса срабатывает чуйка: он зачем-то увязывается за мной, имея кучу своей работы. Я стучу в дверь, она открывается, на пороге стоит здоровый мордатый бугай, который видит меня, разворачивает плечи и я вижу, что сейчас на меня будут орать. Потом набранный воздух вдруг выпускается, плечи опускаются и бугай бросает грубо, но не ором: «Зачем вы пришли». Я ошарашенная приёмом оглядываюсь и вижу неслышно подошедшего мистера Адамса. Объясняю, что пришла вручить форму, чтобы сократить срок ожидания сантехников. Дверь перед нами захлопывается и мы переглядываемся, потому что степень удивления уже выходит на уровень «ах…й».

Выдвинув единственную из подходящих идей, что раз бугай русский, то может быть другом Ларисы, а значит, мы, привитые, кажемся ему кем-то вроде вампиров, которых нельзя пускать на порог дома, мы идём в офис, где я вызваниваю сантехников и назначаю встречу.

Удивленные мужики осознают, что ехать им сейчас не надо и готовятся к некоему апокалипсису.
На следующий день я вызваниваю бугая, объявляю, что сантехники явились и завожу их в квартиру, подведя к порогу, но не переступая его. Бугай кривит лицо, когда я прошу его самого показать рабочим проблемы в квартире. В общем, через час мужики выходят, заменив ему все краны, унитаз и одну раковину, не заменяемые несколько лет при том, что унитаз оказался расколотым, а раковина держалась на соплях.

Провожаю ребят, выслушиваю все удивлялки по поводу отношения ко мне, а через 15 минут раздаётся телефонный звонок. Бугай звонил извиняться. Он реально оказался русским, вернее, украинцем, спросил, на каком языке мне предпочтительнее общаться и несколько раз попросил прощения за свою грубость. Инцидент был исчерпан, а я могу только догадываться, до какой степени отчаяния должен дойти человек, который ждёт от любого руководства только дерьма, тут же, загодя становясь в агрессивно-защитную позу.

Подобное поведение перестало нас удивлять, поэтому за первые пару дней мы уже подпривыкли к тому, что нас воспринимают недоверчиво и агрессивно. Но тут начало срабатывать сарафанное радио. Видимо, жильцы начали делиться информацией. Один жилец въехал в совершенно развороченную квартиру, которую ему клятвенно пообещали отремонтировать. Дом перепродали и все обещания пошли по боку. Чувак пригласил нас к себе и мы увидели дырявый ковролин, убитые стены с пятнами плесени, которую он сам пытался замыть, некрашеные шкафчики и прочую мерзость запустения. Тут кстати приехал начальник, я его туда завела и показала шик и блеск. И хотя это не наши обязательства и не наша ответственность, начальник назначил ему сделать ремонт, включающий ламинат, перекраску и замену кафеля и кранов. Чувак вроде обрадовался, но через пару дней опять пришёл ко мне в офис, повторяя, как в квартире невозможно находиться.

Я уже поняла, что происходит, поэтому при нем набрала нашего половика, устроила типичную для себя смехуечку, включающую флирт и рассказы о том, что я совершенно точно знаю, что наш половик – супермужчина. Сложное лицо жильца описать вам просто невозможно: мои-то прежние жильцы привыкли ко всему, их не удивить моим заездам с рабочими в стиле «Давай устроим бал и будем выпадать в книксенах», а тут, видать, у чувака матрица не то, что дала сбой, а разорвалась надвое. В результате полы у чувака будут постелены в среду. И знаете, что было дальше? А чувак расплакался. Он астматик и он до конца не верил, что я вполне серьезно назначаю у него настоящий ремонт.

Это пара эпизодов, но вы уже должны понимать, что происходило в доме до нашего появления (имею в виду, компанию).

Помимо того, что мы коммуницируем с людьми, нам приходится делать гигантское количество работы, с 19 июля до буквально вчерашнего дня я работала на два дома, курсируя на машине между двумя городами. По нашему сумасшедшему трафику – 40 минут туда, вечером 40 минут обратно. Параллельно мы паковали вещи, я обучала нового управдома азам ведения дел, сводила баланс у него в доме (буквально по шагам проходя с ним все алгоритмы), вводила свою ренту (на секунду это 150 квартир плюс к моим 42 на прежнем доме). Выписывала жильцов из своего бывшего дома и из нынешнего, причём вся документация мне незнакома, все другое, непохожее на привычную мне.

Степень переутомления, ребята, была такова, что один раз мы ехали с мистером Адамсом домой уже в новый дом, загрузив машину по полной, я увидела на горизонте горы и выдала текст: «Ден, а почему у нас в Дрездене горы?» Мистер Адамс подозрительно покосился и спросил, а где у нас тут Дрезден… А я поняла, что просто башка начала провалы, и мне явно надо отдыхать.
Второй звоночек прозвенел, когда отработав 13 часов без перерыва на еду (утомление, когда тебе не хочется есть, а надо – мне более чем знакомо и по сессиям, и по эмиграционным переездам), я выписала людей из нового дома с такими грандиозными косяками, что в полпятого утра проснулась от блеснувшей как молния мысли: «Ира, ты охерела! Ты не взяла одну важнейшую подпись и не взяла пульт от гаража!»

В общем, еле дождавшись нормального времени, я отзвонились людям, вроде бы они согласились прийти все переделать, но подобного идиотизма можно ожидать либо от совсем зелёного управдома, либо от человека, чья голова больше не может работать в таком режиме.

Если бы не помощь Дена, коллег, начальства, я бы не просто не выволокла, я бы свалилась и не смогла работать дальше.

Огромную помощь стала выдавать мисс Адамс. Магазины и готовка теперь на ней. Приползая домой, зачастую в 10 вечера, мы имеем на столе ужин, полный холодильник и вымытую посуду. С учетом того, что девица вечно была в учебе и это я ей таскала еду в комнату, а потом уносила пустые тарелки, я просто не ожидала, что деть сам поймёт, что нас надо освобождать от бытовухи.

Что могу сказать… ощущение времени у меня сбилось совершенно. Я не понимаю, какой на дворе месяц, не осознаю, что сейчас лето. Живя на берегу океана, я не была там с 19 июля вообще. Я его не видела, бесконечно носясь вокруг дома или от парковки Топонима к парковке прошлого дома.

Но напоследок я все же выдам вам ещё одну закольцовочку.
Итак, ребята, работа в моем первом доме началась со смерти жильца из квартиры 104. Бесхозный белый кролик добавлял моей жизни как томности, так и изрядной доли шизофреничности Алисы из Страны Чудес. Я разрулила ситуацию, устроила вывоз мебели, а потом сдала эту квартиру. Работая в компании пару недель.
Последние недели работы в этом доме ознаменовались проблемами в квартире 104, откуда сбежал чернокожий выпускник педагогического Универа, оставив соседку платить свою часть ренты и вывозить свою мебель. Мы вывезли мебель, я выцыганила у офиса для девушки рассрочку, выписала ее из дома, отремонтировала квартиру и сдала ее.

104 квартира закольцевалась, белый кролик обратился чёрным мужиком, вывоз мебели уравновесил события, и то, что я отдала дом в новые руки со сданной 104, доказывает мне, что этот этап жизни действительно подошёл к концу.

Мы привязываемся к домам, и у меня была возможность остаться со своим наедине. Хотите верьте, хотите нет, но я почувствовала, что мы отпускаем друг друга. Мой Орчард уходил в новые руки, хорошие руки – а Топоним очень медленно и недоверчиво пока присматривается ко мне. Мы присматриваемся к друг другу.

Хочется верить, что мы друг другу понравимся.