В отношение Константина Богомолова все чаще и чаще срабатывает народная русская мудрость: “Молчи – за умного сойдешь”
Новый “программный манифест” полумесяца русской режиссуры посвящен эмиграции. Цитаты из нетленки выделю курсивом.
В общем и целом суть опуса такова: все эмигрировавшие русские радуются тому, что родине плохо, они предатели, они сволочи, потому что Родина должна оставаться родиной, даже если ты ненавидишь ее правительство.
Эмиграция — та же смерть. Переход в иной мир. Прощание — тотальное прощание с прежним. Но это особая смерть. Смерть, которая хуже смерти. Это смерть без потери памяти, зрения, слуха и способности сознавать, думать и чувствовать
Это покидание земного предела, но сохранение способности видеть, что происходит на твоей земле, в твоем доме, с твоим миром — без тебя.
Это смерть как проклятие. Смерть как наказание. Смерть как испытание.
Уходя, не уйти — словно стать невидимым и неслышимым, но остаться среди людей. Зависнуть между адом и раем, между небом и землей, между бытием и небытием.
Умереть и видеть, как продолжается жизнь
Эмиграция из страны — это не просто покидание территории. Это покидание времени. Это уход из настоящего. Из реальности. Потому что подлинность времени может проживаться лишь на своей земле. В своем пространстве.
Для художника это омертвение таланта. Он всегда и неизбежно питается соками родной речи и родной культуры, родных пространств и пейзажей, звуков и запахов. И слишком малый процент эмигрировавших художников находили в прошлом и найдут в будущем свой голос в иной культуре. И слишком многие навсегда обречены творить между Ъ и Ь знаками — и языком их станет немота, унылое и мучительное “ы”, выражающее одну эмоцию — тоски. Но если художник еще имеет шанс обратить тоску в произведения искусства, то человек вне творческих практик просто озлобляется и ссучивается.
Что родная земля — это не абстракция. Не образ. Что Родина — это родной человек. Motherland. Мать-земля. То понятие, что за бесконечным стиранием всяческих границ теряет европеец. То понятие, что пока еще живет в русском человеке.
Именно поэтому русский человек не мыслит добровольной эмиграции. Он мыслит Родину не как социальный проект или босса, который должен все решить за тебя, а как родного человека. И не может добровольно бросить Родину. Родственников. Животных. Работу. Друзей. Растения, которые нужно поливать. Пылящиеся книги. И прочая, и прочая…
Как и не может соучаствовать в уничтожении Родины вне зависимости от обстоятельств.
Конечно, если он действительно русский.
Точнее, если он человек. Потому что это чувство Родины — оно ведь не национальное. Оно человеческое. И как человеку не дается две жизни, так не будет двух Родин.
Потому что Родина — это жизнь. А эмиграция — смерть.
Как всегда в первую очередь поражает то, что авторство сего опуса принадлежит человеку с израильским гражданством и немедленной готовностью слинять туда, ежели прижмет. Во вторую очередь поражает то, что замирая в глубоком реверансе перед заказчиками/одобрителями подобного текста, господин режиссер как-то упускает из вида, что у всех у них имеется второе, а то и третье гражданство – от кипрского до вполне респектабельного английского или американского, а уж сколько детишек у этих заказчиков народилось во всяких зарубежных родинах типа ненавидимых Штатов или доступной Аргентины – так пальцев на руках и ногах не хватит загибать. И ежели все эти заказчики сумеют слинять с родины по какой-то причине – так они всенепременнейше у Константина заделаются живыми трупами? Не слишком ли дерзко так судить? На два шага вперед подумать нечем?
Мне вот с каждым опусом все интереснее – у Константина зов сердца вызывает зуд в пальцах такое писать, или ему надо отрабатывать возможное назначение в главный театр страны? Так сказать, если и продавать душу, так подороже и за целую бочку варенья и цельную корзину печенья?
Что за идиотское отношение к людям покидающим родину? Откуда этот пафос и сермяжные разрывы косоворотки на кифозно-лордозном тельце?
Мне вот интересно знать, был ли предателем родины Абрам Петрович Ганнибал, дедушка нашего Пушкина, который остался в России и никуда из нее не уехал? Получается, он предал свою родину? А были ли предателями родины все бесчисленные немецкие принцессы, разбавившие кровь романовской царской династии до такой степени, что там русского если и осталось, то какие-то незамечаемые капельки в целых литрах? А самой главной предательницей, по этой логике, является Софья-Августа-Фредерика Ангальт-Цербтская, ставшая государыней Екатериной Второй – могла ж вернуться в родной Цербст, припасть к родным кленам и букам, поцеловать землю и сказать: “Гори она огнем, там страна снегов и медведей, мне моя родина милее, а в России я трупом живым заделаюсь, так что будут тут над клецками слезы лить”. А какие ж предатели на деле все эти Багратионы, фон Эссены, Левандовские, Брюлловы и прочие носители английских, немецких, польских или грузинских фамилий, становившиеся полководцами, высокопоставленными чиновниками, поэтами, художниками и поселявшиеся в России на веки вечные.
Или у нас тут работает готтентотская этика – те, кто уезжает из России, – все предатели, а те, кто туда приезжает, – все герои?
А как тогда быть с казусом Марлен Дитрих и Альберта Эйнштейна? Они ведь, сволочи, предали Германию и уехали из нее, предав Адольфа Алоизыча и все идеалы своей великой родины! А ирландцы какие подонки – ишь, чего удумали, уезжать из прекрасной загибающейся от голода Ирландии и спасаться от верной смерти в Америке!
Ну и разумеется, тут же придется до кучи заклеймить предателей родины – уехавших от развеселого большевистского шабаша, посмевших спасать свои шкуры там, где нужно было с задором и огоньком издыхать от голода, тифа и буйнопомешанного сброда, выполнявшего приказы бесноватых вождей “расстрелять 10 тысяч, чтоб было неповадно”.
И ладно, изрыгал бы все это человек, который не имел бы в кармане второго паспорта и искренне был бы готов оставаться в стране до конца невзирая ни на что. Если бы у этого человека был огромный талант, питавшийся от родных берез и осин, немыслимый вне контекста русской культуры. Дадада, именно Константин Богомолов у нас тут имеет право выдавать вердикт Рахманинову или Бунину на тему “влияние родины на талант творца”. Что у них, дескать, еще хоть как-то была возможность что-то там сотворить более-менее адекватное, а мы-то, мы – те, которые без искры творчества в мозжечке… мы-то – “просто ссучиваемся”.
Для справочки (Константину тоже не мешало бы ознакомиться с блатным словариком, у него прям ноблесс оближ). “Ссучиться” – это означает связаться с милицией и перестать быть вором или вообще принадлежать блатному миру. В принципе, если Константин так тонко намекаЭ на то, что у всех государств имеется своя мафия и только в России у мафии есть свое государство, то, пожалуй, эмигрант из России действительно ссучивается и перестает быть честным блатным, покидая родной шалман, но вряд ли Константин так глубоко изучал блаткультуру, поэтому я лично предположу, что он имел в виду, что мы просто превращаемся в сук-предателей, потому что мы, люди без творческого таланту, согласно вИдению нашего мытця, и так третий сорт с брачком, а тут еще посмели куда-то слинять за лучшей жизнью. Вообще нюх потеряли, отказываются обслуживать высший класс и создавать ему удобную жизню, когда сидит такой мытець, изрыгает в пространство сериал “Содержанки” – и чувствует себя готовым приступить руководить МХАТом, а народец из персоналу ни на пузо припасть от восторга, ни полы протереть под мытцем.
В общем, сижу вот и примус починяю. Согласно странному златоусту православной церкви отцу Андрею Ткачеву, эмигранты все как один бесноватые. Согласно творчески одаренному Константину Богомолову – мы все живые ссученные трупы. Кто еще там одарит ласковым словом по программе способствования возвращению блудных детей домой?
Знаете, только одно меня радует – что и этот опус Богомолова встретил у людей только одно желание: покрутить пальцем у виска и послать подальше. Не знаю, это только моя лента ФБ так устроена, или это действительно массовая реакция, но ни одного доброго слова про это сочинение я пока не прочла. А значит, здравый смысл пока побеждает. Пока побеждает.
Отвлекаясь на секунду от темы. Помните все эти новые диснеевские киноподелки с модной повесткой смены расы персонажей и так далее? Так вот, тетенька, которая была за это ответственна, была уволена из Диснея как неоправдавшая ожиданий и принесшая миллиардные убытки. Все мультфильмы, куда диснеевцы напихивали все тренды духа времени, проваливались в прокате – и самая адская трэшанина, “Русалочка”, которая из христианской сказки Андерсена превратилась в отработку модной повестки, была последней каплей. “Дисней” несет миллиардные убытки, потому что люди просто не идут на эти фильмы. И это главный аргумент в силу того, что нельзя нечто пропагандировать, если это нечто противоречит твоей сути. Если у тебя на архетипическом уровне Русалочка – девушка с глазами как самое синее море и золотыми волосами, хоть убейся об стенку и подбери самую прекрасную африканскую девицу, на эту Русалочку не захотят смотреть.
Так вот, здравый смысл тут победил в войне с участием денег и духа времени. Компания была наказана на деньги, пытаясь изменить людей. У нее не получилось – и ей придется теперь корректировать повестку, чтобы либо снова быть на плаву, либо – прогореть из-за упрямства.
Точно так же меня радует то, что среди русских людей идеи подобные богомоловской и ткачевской – не слишком популярные. Пока не популярные, пока не распространенные… И пока слово “пока” в этом предложении имеется – надежда есть. Надежда на то, что однажды русские прекратят жрать друг друга не только в эмиграции, но и вообще жрать друг друга. Осознают, что поводов объединиться у них гораздо больше, чем поводов разъединиться. И что свобода передвижения и жизни там, где тебе хорошо, – не имеет никакого отношения к тому, как человек относится к месту, где он родился.
А вам не кажется, что это такое изощрённое постмордернистское издевательство? Богомолов берёт патриотические идеи – как он себе их способен представить – и нарочно доводит до полного и отвратительного абсурда? И что, возможно, именно этого от него и ждут заказчики? Особенно умиляет, что в своих патриотических излияниях он не обошёлся без английского Motherland. Ох уж эти куршевельские патриоты, вскормленные тирамису и маскарпоне!
Что касается отца Андрея (Ткачёва), мне кажется, он психически болен. Ещё до того, как он выступил с откровенно скандальными проповедями, он писал вроде бы довольно интересные и неглупые статьи. Но мне в них всегда чудился какой-то холодок, а порой – и болезненная сентиментальность. Какой-то непорядок с эмоциями, а это нехороший признак.
Но сама мысль, что художнику в отрыве от родины порой приходится тяжело – не так уж глупа. Вспомните, например, Цветаеву – ей так плохо было в эмиграции, что она вернулась в СССР, хотя догадывалась, наверное, что ничего хорошего её там не ждёт. Ахматова же даже не пыталась эмигрировать, прекрасно понимая, что с советской властью ей не по пути. Но без России жизни не мыслила. Мне приходилось слышать, что у многих русских творческих людей в эмиграции были проблемы – как-то не творилось.
Причём у разных народов, действительно, может быть разное восприятие эмиграции. Леонов отмечал, что англичане, куда бы ни приехали, как будто привозят с собой Англию. Видимо, поэтому они так комфортно себя чувствуют за рубежом и так охотно селятся во Франции, Италии, Испании и прочих тёплых странах. Для еврея вообще любая страна, кроме Израиля, не более, чем гостиница. И переехать из Москвы в Нью-Йорк не более травматично, чем переселиться из трёхзвёздочного отеля в пятизвёздочный. Помните, что издававшийся в СССР на идише журнал назывался “Советиш геймланд”? Именно геймланд, земля приюта, а не какой-нибудь фатерланд (или муттерланд).
А вот как писала о родине Ларин Параске, поэтесса из маленького, ныне почти полностью растворившегося в русском море народа – ижорцев:
Для других — края другие,
для себя хвалю — родные.
Мне чужбина — как черничка,
край родной — как земляничка,
белой яблони цветочек.
Край чужой краснее крови.
Лучше на земле родимой
посреди ходить болота,
чем в чужой земле немилой
улицею городскою
по булыжникам гремящим.
Лучше на земле родимой
из-под лаптя пить водицу,
чем в земле чужой немилой
пиво пить из полной кружки,
хмель пригубливать из рюмки.
Лучше на земле родимой
в бане спать на жестком камне,
чем в земле чужой немилой
на постели спать ворсистой.
Лучше на земле родимой
обходиться хлебом грубым,
чем в земле чужой немилой
есть в гостиных хлеб пшеничный,
кушать булки с красной коркой.
Лучше на земле родимой
проживать в избе-трёхстенке,
чем в земле чужой немилой
хаживать в господских залах
с теми, кто в накидках синих,
в тонких армяках суконных,
кто в изящных свитках желтых.
Стихи написаны до революции (по-ижорски), поэтому никаким советским патриотизмом там и не пахнет. И она действительно, будучи простой крестьянкой, всю свою многотрудную жизнь прожила в родных краях. Думаю, что если бы она переселилась бы в какую-нибудь Канаду или Швейцарию, она бы там зачахла. Руны, по крайней мере, писать бы перестала.
Русские, ещё в недавнем прошлом тоже эмиграцию переносили, как правило, довольно болезненно. Но, времена меняются, и уже в позднесоветские времена очень многие русские тоже стали руководствоваться принципом “Родина – там где колбаса”. И сейчас таких колбасных космополитов у нас огромное количество, и именно они задают тон в нашей современной культуре. И если бы только в культуре!
Сильно подозреваю, что и Богомолов – один из них, чего бы он ни говорил. Но, конечно, чужая душа – потёмки. Может у него и правда какие-то новые чувства появились, голос предков послышался. Вдруг он – хотя верится с трудом – заговорил искренне, хотя и чудовищно коряво и глупо?
В последнее время происходит столько невероятных вещей, что я уже готов поверить в какие угодно чудеса.
И, конечно, я с вами полностью согласен в том, что огульно охаивать всех эмигрантов с христианской точки зрения (которой, по идее, должен бы придерживаться отец Андрей) – грех, а с точки зрения интеллигентской морали (которой, по идее, должен бы придерживаться Богомолов) – несусветное хамство и дикость. Даже если он пересмотрел своё мировоззрение и духовно переродился, всем сердцем возлюбив родную страну, смешно смотреть на человека, который ведёт себя, как в известном анекдоте: “Я ещё только час, как русский, а уже так вас, жидов, ненавижу!” Кстати, супругу свою он тоже также люто презирает и ненавидит?
Ой, Антон, чего-то с трудом мне верится в перерождение Богомолова, обычно это происходит через такую душевную ломку, что человека в петлю может полезть от мук. А тут вроде розовощек и крепок наш писатель сердцем.
Стихи классные вы привели – никогда не слышала о такой поэтессе, но прям проняло. У меня нет чувства родины – да и не было никогда, наверное, но головой очень хорошо понимаю, о чем она говорит.
Знаете, наверное, сводить причины эмиграции “к колбасе” – слишком примитивно. Да, мы с семьей уезжали и от голодухи в том числе, но не в этом была главная причина. Скорей, мы уезжали от бесконечного чувства унижения самым скотским бытом. Я много раз писала о безводье, когда у нас десятилетиями не было банальной возможности толком вымыться в душе (а принятии ванны я просто молчу). О проживании в доме, где на три подъезда из мужчин не пили только мой отец и старик из Беларуси, а наркопритоне на третьем этаже, о полном отсутствии правовой защиты, когда прокурорская любовница с самым примитивным образованием устраивала из школы искусств свою вотчину и вела там себя как Салтычиха, разве что не секла розгами своих крепостных преподавателей.
Отъезд из таких условий – можно весьма отдаленно свести к колбасе, а уж тоску по пыльной степи, утыканной терриконниками, вечной вонью из Коммунарских заводов, специфическому народу, пашущему на примитивной работе, а потом проводящему досуг за алкашкой и домино… Нет уж, я не могу не то, что заставить себя тосковать – я нарадоваться не могу, что больше не увижу в жизни всей этой родины.
Ирина, только не принимайте на свой счёт мои слова о колбасных космополитах! Вас я к ним никогда не причислял. И если бы у меня детство прошло в таких условиях, как у вас, я бы, может, тоже пострался бы сбежать оттуда куда подальше.
Впрочем, я и сам отдал дань колбасной мечте. В начале перестройки у нас в институте только и разговоров было о прекрасной заграничной жизни и мне, молодому и глупому, тоже безумно хотелось то в Бельгию, то в Испанию, то в Новую Зеландию. Я, как и большинство из моего окружения, поверили, что хуже СССР страны нет и бежать отсюда надо при первой возможности. Причём рассуждали так и юноши и девушки из самых материально благополучных московских семей.
Но когда я впервые оказался в Германии, через год после воссоединения, у меня возникло чувство, что, да, здесь, конечно, очень приятно жить, но моё присутствие здесь как-то неуместно. Потом, через десять лет я начал регулярно бывать в Сан-Ремо, и тоже было ощущение, что там очень красиво, уютно и комфортно, но эта жизнь не для меня. Казалось, что жизнь там какая-то ненастоящая, кукольная. А, главное, среди всего этого великолепия было бы очень трудно остаться православным. В России земля пропитана кровью мучеников и потом преподобных, сама природа помогает хранить веру. В Лигурии тоже, конечно, было когда-то православие, свои мученики и преподобные, тот же св. Ромул, в честь которого и получил своё название Сан-Ремо. Но всё это было так давно! А современность совем другая, причём с каждым годом всё хуже. Например, в начале нулевых хэллоуин там почти не праздновали, а к 2016 г. в ноябре, несмотря на ворчание стариков, город заполняли эти ужасные тыква и всякая бесовская символика. Да и люди менялись на глазах. На смену живым, темпераментным, общительным дедушкам и бабушкам приходили хилые, замкнутые, апатичные юноши и девы, которые уже в нежном возрасте похожи на увядающие оранжерейные цветы.
Окончательно разочаровался я в заграничном рае, когда познакомился со своей, тогда ещё будущей женой. Она несколько лет прожила во Франции и ей там жутко не понравилось. Она мне много порассказывала о французской жизни такого, что мои восторги по поводу просвещённой Европы резко поостыли.
Но, учитывая свои прошлые увлечения, я понимаю, что не имею ни малейшего морального права хоть сколько-нибудь осуждать эмигрантов.
Антон, да даже если кто-то меня и считает колбасной эмигранткой, ну не страшно 🙂 Я ничуть не осуждаю людей, которые переезжают туда, где могут заработать на хорошую жизнь, мы живем один раз и страдать от безденежья ради идеи “зато не уехал” – для меня кажется странным. Но я не могу судить и оставшихся, мне моя близкая подруга объяснила, как работает чувство родины и я ее поняла головой, не сердцем. Мне чувство родины незнакомо, я уже писала, что люди делятся на кочевников и оседлых. Для оседлых важна земля, где они живут, а мне как кочевнице важна моя семья. Где мои люди – там и родина. Просто две разновидности устройства личности – и осуждать друг друга в этом случае было бы просто тупо. Ну не приходит же кому-то в голову осуждать всех сангвиников, если ты сам флегматик 🙂
Ирина, только не принимайте на свой счёт, вас я никогда колбасной космополиткой не считал!
И не считаю, что имею право их осуждать. Сам таким был, пока не побывал за границей. Почему-то во всех странах, где мне приходилось бывать, я везде ощущал свою неуместность. То есть, приехать поработать или отдохнуть ненадолго – это да, а насовсем – решительно нет. Кроме разве что Белоруссии, но у меня предки со стороны отца оттуда, да и в целом, там много общего с Россией. Не чужая страна. Ну и в Греции тоже приходили в голову мысли насчёт неплохо бы там поселиться, особенно после первых поездок, когда греческая жизнь казалась сплошным праздником. Но при более близком знакомстве понял, что и там мне было бы тяжеловато адаптироваться. У них как-то всё слишком интенсивно – и летняя жара, и краски, и темперамент, и даже музыка. Не для моей хрупкой нервной системы. Недельки две очень побыть очень приятно, но потом уже хочется чего-то поспокойнее. Но вот интересно, что Грецию я тоже не воспринимаю, как совсем чужую страну. Даже греческий язык мне кажется не иностранным, а каким-то нашим – как чувашский или мордовский. Видимо, потому что православная страна.
Извините, что два раза написал примерно одно и тоже. Дело в том, что у себя на компьютере я не видел своего ответа, и решил, что он почему-то не прошёл. И решил написать ещё раз покороче.
Пожалуйста, не думайте, что я преждевременно впал в маразм. Если и впал, то ещё не до такой степени!
Я ее стала удалять, это сбой на моей стороне, мы почти все перенесли на новый хостинг, но муж чистит хвосты и может подглючивать еще