Итак, мы рассмотрели образ бабы Яги, но в лесу герои сказок могут встретить не только эту милую старушку. В лесу герой может найти еще большой дом, где живет “группа товарищей”. Скажем 7 гномов, братья-богатыри или шайка разбойников. Поэтому мы рассмотрим мотив лесного братства.
Институт “большого дома в лесу” восходит к древним временам родового строя, когда неженатые воины племени собирались в лесу для охоты или проведения ритуалов. Со временем – в ритуальную форму был возведен разбой, но не в смысле банальных ограблений путников у дороги, а в смысле обряда инициации. Инициируемые юноши как бы выпадали из общепринятых правил и получали право на насилие. Таким образом в них развивалось право на воинскую оппозицию миру дома, земледелия и других форм женственного (обработка земли и собирательство были в те времена прерогативой женщин, воин не должен был заниматься этими делами и даже испытывать сочувствие и понимание этому труду). Именно с этой целью обряды инициации могли включать в себя мотивы разбоя, разрешенного насилия.
Обычным женщинам в эти “мужские дома” доступ был воспрещен, но интрига сказки заключается в том, что героиня набредает на этот дом либо случайно, либо лесные братья похищают ее намеренно.
Погодите плотоядно ухмыляться – даже в случае намеренного похищения братья в сказке относятся к женщине исключительно как к сестре. Она ведет у них хозяйство, скрашивает им вечера своими рассказами, но не становится супругой ни одному брату, даже если кто-то в нее и влюбляется. Вспомните хотя бы “Сказку о мертвой царевне и семи богатырях” – просватанная царевна объясняет свой отказ выйти замуж за любого из богатырей и они снова обещают относиться к ней только как к сестре.
В реальной жизни дело обстояло несколько иначе. В мужские дома не имели права входить лишь случайные женщины, там могли находиться только женщины, которых отбирали для служения мужчинам. Ситуация могла складываться вот как: женщины прислуживали мужчинам, были действительно им как сестры-домоправительницы. Женщины могли оказывать мужчинам сексуальные услуги на добровольных началах (в некоторых племенах Африки подобные отношения были почетны и родители отдавали девушек в мужские дома). Женщины могли состоять с мужчинами в легитимных брачных отношениях. Отличительной чертой таких мужских домов было то, что к женщинам относились исключительно по-рыцарски, снабжали их пищей, подарками и никогда не вступали с ними в интимные отношения насильно.
Однако подобное пребывание в мужском доме для женщины должно было быть понятием временным. Если бы женщина решила остаться в доме после положенного ей времени, она бы подверглась позору и издевательствам.
Отголоски древней полиандрии женщин находят отражение в сказочном сватовстве женихов к одной женщине, попавшей в дом, но в сказках невеста обычно предпочитает остаться мужчинам сестрой.
А вот что не попало в сказки, которые обыкновенно читают детишкам на ночь – это то, что бывало с детьми, рожденными в таких мужских домах. Дети ведь рождались обязательно. Так вот, если полиандрические отношения женщины на тот момент переходили в моногамные и отец ребенка был известен, пара образовывала постоянный брачный союз и покидала мужской дом. Если же отец ребенка был неизвестен, детей убивали. Малоизвестная пермская сказка как раз описывает ситуацию, когда ребенок был убит из-за того, что отец хотел покинуть женщину, живущую посреди леса в странном доме. Миф о Медее и Ясоне тоже говорит об убийстве детей после ухода их отца к другой женщине.
Итак, мы уяснили, что женщины жили в мужских домах временно, вступая впоследствие в брак либо с одним из мужчин дома, либо – что чаще – возвращаясь в селение и находя супруга там.
Но часто в сказках мы видим смерть девушки в мужском доме, причем смерть временную, а затем последующее оживление и вступление в брак с мужчиной, не принадлежащим мужскому дому (принцем ли, царевичем ли).
Причиной этой смерти могло выступать отравленное яблоко (либо другая пища), некий колющий предмет (гребень или булавка), либо предметы одежды – платье или украшение. Иногда девушка превращается в животное (а мы помним, что превращение в тотемное животное является тоже смертью – вспомним Царевну-Лягушку или Арысь-Поле).
Ученые высказывают предположение, что подобная временная смерть являлась прохождением женщины через ритуал посвящения перед уходом из мужского дома. Уже упоминалось, что при инициации ребенка его могли поить некими ядовитыми веществами, чтобы вызвать потерю памяти. В этой ситуации опоение неким ядовитым напитком также может явиться провождением женщины через мнимую смерть, равно как и укол колючкой ядовитого растения или обряжение в одежду, надеваемую на умерших. Гроб появился гораздо позже, когда умерших начали хоронить именно в гробах, а вот мотив стеклянного или хрустального гроба появился тогда, когда люди начали наделять хрусталь магическими свойствами (именно тогда появляются хрустальные шары как атрибут гадания).
Вариацией на тему попадания девушки в большой дом являются все сказки об Амуре и Психее
Зачастую девушка попадает не просто в большой дом, а к некоему таинственному существу, очень часто – чудовищу. Она живет на полном довольстве, еда и одежда появляется по малейшему ее требованию (иногда даже мысленному), а ночью ее посещает некий таинственный супруг, которого она либо не имеет права видеть (как в сказке об Амуре и Психее), либо он – чудовище, дракон, змей, вступающий с ней в брачные отношения.
Дом, куда попадает девушка, мыслится окружающими как царство мертвых, об этом говорят и невидимость слуг, и невидимость хозяина, и животные маски тех, кто в доме. Но это не настоящая смерть, потому что ее дом имеют право посещать родственники (либо девушка может отправиться к ним).
Обычно с пребыванием в таинственном мужском доме связан еще один мотив сказок: вторая свадьба героя.
Мы уже увидели, что женщина заключала два брака: один временный, с обитателями мужского дома, а другой – постоянный, который обычно заключался в родном селе героини. Мужчина также пребывал в состоянии двух браков – временного и постоянного. Герои временного брака могли напоминать о себе, если супруг собирался вступить в постоянный брак с другим партнером. Отсюда эти мотивы пребывание женщины на свадьбе супруга (вспомним Финиста Ясна Сокола и купеческую дочь, которая вернула себе мужа, воспользовавшись жадностью царицы-невесты, либо Василису-Премудрую, которая напомнила о себе купеческому сыну двумя голубками из теста). Кстати, нелишним будет вспомнить, что пара героев могут убежать из таинственного дома (или как вариант Морского Царства) вместе, но потом герой входит в город один, а женщина говорит, что не может войти с ним. Этот момент – исхода из ритуального дома без очищения. Женщина не имеет права войти в мир живых, несанкционированно покинув мир мертвых.
И именно поэтому происходит забвение героем первой жены и свадьба с другой.
С большим домом в лесу связано еще несколько моментов.
Запрет на похвальбу и вообще любое упоминание о том, что было в этом доме. И некое находящееся в доме таинственное место, например, чулан или кладовая. Этнографы теряются в догадках, что же в реальности могло быть в том чулане или кладовой, но нарушение запрета на вхождение в эту комнату обычно каралось смертью. Либо большими бедами, настигавшими ослушника. Предполагается, что там могли храниться родовые святыни или тотемы, но повторяю – никакого единого мнения по этому вопросу не существует. В сказках в потаенном чулане обычно хранятся вещи страшные – отрубленные головы жен Синей Бороды, Кощей на цепях, таинственные животные, которые могут стать помощниками герою и так далее.
Но что же эта потайная комната могла значить в историческом контексте, как говорится, “науке неизвестно”.
Так или иначе мотив большого дома – как явственно видно из сказок – играл роль места инициации. Иногда материалы, собранные этнографами, просто поражают своим соответствие сказкам, иногда исследователи видят сплошные белые пятна. Однако, узнанное рассказывает очень многое о временах невыразимой древности, отраженных в преданиях и сказках.
(Продолжение следует)