Такое хоббитонское название получилось, но это у меня не специально.
На самом деле в последние дни отпуска мы с мистером Адамсом решили выяснить, каков наш предел по расстояниям при походе одного дня. Ну то есть мы делали по 40 километров, однако большая часть расстояния была пройдена по довольно плоской поверхности, где 6 километров был достаточно нудный подъем (600 метров на 6 км пути), потом – практически спокойный путь с небольшим набором высоты, ну и потом – последние километра 3 – по камням зигзагообразно вверх, где набирается остальной километр.
Однако, выяснить предел при походе при пересеченной местности очень хотелось, и мы выбрали хайк, где приходилось подниматься сначала к одному перевалу, потом – идти вниз к горной реке, потом снова вверх, через перевал в вулканическую долину – и там снова спускаться к реке. Частный набор высоты – 1400, общая высота над уровнем океана – 2 километра с небольшим, ну и общее расстояние – у нас вышло 41 километр (туда и назад).
Поскольку в августе световой день уже не так, чтобы очень, нам пришлось встать в 5 утра, а накануне я испытала впервые в жизни настоящую классическую бессонницу (когда очень хочется спать, но ты не спишь). Промаявшись всю ночь, подсчитала, что в общей сложности проспала 2-3 часа урывками – и с таким анамнезом мы и ломанулись к голове трейла, проехав около 70 километров от нашего дома и до стоянки.
Утро в горах – это еще то удовольствие, потому что при обещанных дневных 26 градусах тепла в 8 утра мы вышли на трейл с 13 градусами и росой, покрывавшей все поверхности – от запаркованных с ночи кемперских машин и до каждой травинки-паутинки. Славься фирма Адидас, которая выпустила идеальные ветровки, которые ничего не весят, пакуются в рюкзаки в виде кулечка величиной с кулак – и одновременно прекрасно защищают от ветра и лесной стылости. В общем, в этих куртках мы и стартанули – добежав до альпийского плато, на котором не было ветра и стояла такая тишина, что ее можно было резать ножом и продавать потом городским жителям, которые, возможно, такой тишины не слышали просто никогда в жизни.
Мы с мистером Адамсом несколько раз останавливались, чтобы ее послушать – это непередаваемо. Она не имеет ничего общего с теле- или радио-диджейскими или с камерами проверки слуха… Все это не то. Все эти камеры созданы человеком и тишина в них… ну скажем, искусственная.
Естественная тишина – совершенно другая. В ней нет той пугающей мертвенности, которая охватывает человека, оказавшегося среди звукоизолирующих стен. Тишина горных плато – живая, если хотите, дышащая. Любой случайно доносящийся среди нее звук – только подчеркивает ее плотность и живость, будь то трепетание крыльев пролетающей мухи или шорох сползшего по осыпи камушка, или падение веточки. Эта тишина не пугает, она наполняет, вдохновляет, опекающе обнимает тело и успокаивает душу. В общем, ребята, очень советую выбираться на природу и слушать тишину – это очень помогает собраться с силами для дальнейшей жизни в городском шуме и стрессе.
Роса на каждой поверхности листвы и травы
Тишина и покой
Именно на хайках понимаешь, сколько сил нужно поддерживать тропы – обрабатывать их от прорастания растений, поновлять каменистое покрытие, каждую весну чистить от наносов таяния снега
А тут еще и ступенечки деревянные ремонтировать. Кстати, зацените силу воды… Все это ущелье – намыто совсем неширокой в августе горной речкой.
Гора Горгулья, меня на нее в прошлом году завел мистер Адамс. Первая нормальная гора, которую я взяла через панические атаки, страхи-сопли-вой. Испытываю к ней ностальгические и благодарные чувства 🙂
Эта развеселая альпийская лужайка – на самом деле не лужайка с травкой, это довольно жесткий кустарник. Да и гора сама по себе немаленькая
А вот и вулканическая долина. Каждый камень на ней прокален и звенит. Пейзаж на самом деле напоминает лунный
Разметка трейла – на валунах
Это – странного вида озерцо. Серая поверхность там, где зеленые кустарники, – это не мягкая глина или песок, больше всего поверхность напоминает застывший цемент, и крепость у него такая же.
Вот эта поверхность вблизи. Пардон, горизонт нещадно завалила.
А вот это, ребята, конец нашего пути. Мост – внизу и расстояние до него, совершенно непонятное по фотке, – несколько человеческих ростов. Вода размыла все – и я скажу вам, что парковым работникам придется делать новый трейл – здесь все стало совершенно непроходимым.
Вот фотка этой новорожденной реки, сделанная с плато, раньше это был незатейливый ручеек, через который и чижик мог перепрыгнуть – а теперь все стало совершенно непроходимым.
Отсюда очень хорошо видно, что может творить вода с горными породами
Эти промоины – в скале, твердом камне, который превратился в осыпи под влиянием воды.
Ну что сказать напоследок.
Пройти 41 километр по очень пересеченной местности – это сложно, ребята. Где-то за 10 километров до окончания пути у меня начало прихватывать судорогой прямую мышцу бедра, хотя мы пили много воды и перед броском назад минут 40 отдыхали у озера, мистер Адамс начал чувствовать травмированное еще во времена спортивной карьеры колено. Но, во-первых, ни в каком спортзале и ни в каком бассейне ты не дашь себе такой нагрузки, как при хайкинге, а во-вторых, нигде и никогда ты не увидишь вокруг себя такой красоты. В третьих, – это преодоление себя, приближение к своему пределу, когда ты понимаешь о себе чуть больше, чем до этого. В четвертых, – это уже наше индивидуальное, мы нигде не чувствуем себя так хорошо, как на высоте между 2 и 2500 м. Мы поднимались до 3, но там уже выбешивает резкая смена погоды и внезапные ветра, поэтому самая классная зона комфорта для нас – именно между 2 и 2,5 километрами над уровнем моря. Собственно, мы все время стремимся туда именно потому, что на этой высоте ты забываешь, что твоему телу все же больше полувека, именно в горах мы чувствуем себя легкими и сильными, как в молодости. Я повторяю – это не тренированность, не развитие в себе неких качеств, это просто огромный подарок Небесной Диспетчерской, одарившей нас обоих, родившихся в степях Донбасса, способностью хорошо чувствовать себя на достаточно большой высоте. Мы случайно это в себе обнаружили – и теперь каждый раз пытаемся вернуться в места, где забываем о возрасте, хотя бы на несколько часов. В общем, пришла зависимость откуда не ждали 🙂
А еще – я начала понимать альпинистов. Да, многие из них большие индивидуалисты, многие из них подвержены самой банальной гордыне, но только начав подниматься на высоты, на которых мы побывали, я поняла, что движет большинством из них. Из тотального осуждения (я даже не помню, писала ли об этом в этом блоге, но я не просто их осуждала, а прям сильно-сильно осуждала из серии “дебилы играют в игры со смертью”) я пришла к пониманию, зачем эти люди движутся все выше и выше. Нет, я не пришла к тому, что хочу быть как они, вряд ли бы я занялась альпинизмом, если бы мне сейчас было 20 лет и я выбирала бы хобби. Но понять, что они чувствуют, я теперь могу, и это понимание отключило осуждение, потому что горы прекрасны и лучше гор действительно могут быть только горы. Находясь среди этой вышибающей дыхание красоты – мы стали лучше понимать красоту тварного мира и лучше представлять, каков же может быть рай, если наш мир – всего лишь тень, плотяная грубая копия того, что было задумано и изначально сотворено Богом. Возможно, не всеми альпинистами движет такое же чувство, но их стремление быть среди божественно прекрасной природы – стало нам гораздо понятней, когда мы сами стали туда попадать.
А еще нам стало очень понятным чувство преодоления себя. Если говорить обо мне – то главной стала победа над собственным страхом высоты. Этот страх никуда не делся, он со мной, но от жутких панических атак пятилетней давности – я пришла к тому, что я вою, но лезу, я должна преодолеть себя, должна победить страх, должна дойти – и к чувству эйфории от победы над собой присоединяется чувство восхищения прекрасным местом, которое дождалось меня, и которое никогда бы не было мной увидено, если бы не преодоление. Одновременно я все время думаю о том, что мы так же пытаемся достичь Царствия Божия. Без того, чтобы не преодолеть себя, поломать свой страх и грехи, идти вверх вопреки всему, – мы не достигнем даже порога божьего дома. А значит, надо идти. Бояться, бороться, сползать вниз, но все равно возвращаться на тропу и двигаться вверх, тем более, что идем мы все же не одни, нас всегда страхует Бог и Его святые. Тут мы, христиане, в самом замечательном положении.
Но я снова отвлеклась.
Обещанные синоптиками 26 градусов все же с нами случились – но августовская стылость возвращалась всякий раз, когда мы попадали в лес. Да, на солнышке было жарко, но как только мы попадали в любую тень – очень ощущалось, что лето заканчивается, что тепла больше не будет, и даже если вокруг раскаленные камни и великая сушь, малейшая тень сразу напомнит тебе, что земля уже развернулась к солнышку зимним боком и дальше будет только прохладней и темнее.
Из живности – видели сурка, все попытки сфотографировать наглую животину оканчивались полным фиаско, он не боялся, но его окрас полностью мимикрировал под каменистый склон, на котором эта тваринка обитала.
Самое время вспомнить “Дембель”. Видишь сурка? Нет? А он есть 🙂
Еще видели совершенно обосравшихся от страха туристов, которые дрожащими голосами проинформировали нас, что нам навстречу должен был выйти мишка. Мишку не видели, успокоили ребят, что наши черные мишки-барибалы – всегда избегают людей и стараются не попадаться им на глаза. Мы – люди осторожные, носим с собой спрей, два рожка, издающих звуки Иерихонской трубы, кроме того, мы громко говорим и стараемся периодически топать, чтобы известить животинок, что вот они мы. И мы не “вкусный обееед” из песенки грифов в “Ледниковом периоде”, а люди, которые для мишек – единственные естественные враги.
В принципе все трагедии, которые неизбежно случаются с людьми на природе, очень часто проистекают из людской беспечности граничащей с лауреатством премии Дарвина. Последняя жертва гризли в наших краях – был велосипедист, который чисто решил запилить сэлфак с жрущим что-то мишкой. СЭЛФАК СО ЖРУЩИМ ХИЩНИКОМ!!!! Собственно, сэлфак и был последней прижизненной фотографией человека, телефон нашли недалеко от тела, мишку пристрелили, но елки палки… Тут рядом со жрущей кошкой можно нарваться на кусь и царап, а тут – приблизиться к гризли! Человека ужасно жаль, но разве можно быть таким беспечным?
У нас в округе есть только одна долина, где живут гризли, мы туда стараемся не ходить – хватило одного раза, когда мы наткнулись на свежее дерьмо, как следует напугались и решили, что лучше пусть мишки отдельно и мы отдельно. В остальных местах обитают барибалы, они по размеру – находятся примерно между крупной овчаркой и некрупным догом и на людей не нападают. Но мы все равно стараемся быть предельно осторожными и предупреждать всех возможных встречных зверей о нашем появлении.
Вот такие дела, ребята.
Сезон хайков окончен, если мы куда и выберемся, то только по месту чисто еще раз нагрузить мышцы, дальше останется только поддерживать форму спортзалом и готовить список очередных вершин.
Ах да, и пысы.
Я не зря упомянула бессонницу. Впервые в жизни я испытала то, что называется “засыпать за рулем”, только я не была за рулем. Но все получилось прямо как в кино. Я вполне нормально дошагала до машины, но когда мы выехали с сервисной дороги на хайвей, меня по-настоящему начало отключать. Классически, как в кино. Ты вроде бы едешь с открытыми глазами, но внезапно голова дергается и ты обнаруживаешь, что заснул. Один раз, в очередной раз дернувшись, я поняла, что спала с открытыми глазами и мне снился даже какой-то сон.
Обычно я стараюсь говорить с мистером Адамсом, чтобы как раз он за рулем не расслаблялся, но тут попросила разрешение немного поспать, потому что поняла, что просто не вывожу этого состояния.
Ребята, никогда не садитесь за руль уставшими, а если уже чувствуете, что рубит, станьте в отстойник и лучше поспите минут 15. Мне хватило 10, чтобы до конца пути быть в тонусе и уже не отрубаться каждый пять минут. Гладкая однообразная дорога очень убаюкивает – и нет ничего опаснее-таки заснуть на горном серпантине, который из себя представляет наш хайвей 99.
В общем, это лето было богатым на новые впечатления, тут уж ничего не попишешь.