"Служебный роман" как зеркало отношений :)

Я все никак не могу угомониться и не ностальгировать по прошлому. Сегодня напишу про один из самых любимых фильмов – “Служебный роман” Эльдара Рязанова.

Но напишу не просто рецензию, а поделюсь рассуждениями, частично вычитанными, частично – случившихся в моей голове.

Итак, что мы имеем в анамнезе: фильм выстроен на отношениях героев между собой, не обязательно романтических – всяких отношениях. Но кроме отношений, есть ведь, так сказать, анкетные данные всех участвующих в отношениях товарищей? Действие разворачивается в 1978 году (возьмем год проката для простоты). И для начала – сколько лет героям?

О Мымре (тов. Л.П.Калугиной, героине Алисы Фрейндлих) мы знаем точно – на момент фильма ей 36 лет (она моя ровесница, во как!). Следовательно, девочка эта – дитя войны, 1941-42 года рождения. Рождена либо в столице смелой мамой, которая не ездила в эвакуацию, либо – где-то в Сибири или Средней Азии.

Любопытно то, что Калугины – это фамилия дворянская, и не просто дворянская, а столбовая, то бишь записанная в столбцы, родословные книги. Неужели же Людмила Прокофьевна – “из бывших”, почему-то не устраненных мощной дланью службы безопасности жуткого наркома Берии? Или папа был чем-то полезен для родины? Второе – более вероятно, если учесть, что Людочка получила образование, пост в Москве, позволяющий напрямую соединяться с министром, ЧЕРНУЮ волгу (!) и квартиру в новом доме в центре Москвы.
Скорей всего дело вообще обошлось без “черных марусь” (для тех, кто не знает – это название машин для перевозки з/к) под окнами. Девочка получила очень хорошее домашнее воспитание. Почему? А потому что она по паре строк Пастернака узнала. Следовательно, она приучена интересоваться поэзией и ее не интересует, что этот автор – умучен насмерть режимом (помните? – “Я Пастернака не читал, но осуждаю…”) Она приучена интересоваться хорошей поэзией и живописью. И на стене у нее висит не Шишкин и не Айвазовский, а Модильяни.

И обои у нее стильные, значит, вкус хороший и возможности есть.
Но все это так, спрессовано под гнетом лет, так сказать. Потому что определенно гуманитарную девочку отдали в экономический вуз на отделение статистики. Учеба, скучнейшая для гуманитария, но так надо. Комсомольские дела, научная деятельность, которая невозможна без партийной корки. И хотя партия сократила прием в себя в разы – Людмиле Прокофьевне, кажется, проблемы эти были незнакомы.
Взлет по карьерной лестнице, которого она ничуть не добивалась – просто привыкла честно служить, а не выслуживаться. Высокая должность, но увы… годы идут, любимый женится на подруге, а подруги “как класс ликвидированы”. И даже собаку нельзя завести, потому что ее надо выгуливать.

Вершина феминистических мечталок – но никакого счастья.

А.Е. Новосельцев , герой Андрея Мягкова. Примерно 1939-40 года рождения.

Тоже, наверное, побывал в эвакуации с родителями. Фамилия скорее всего казачья, во всяком случае есть такие казаки на Урале. Но от чубатых удалых предков у Анатолия Ефремовича осталась только страсть к коням… в его случае – бронзовым 🙂 Хотя знающие люди предполагают, что Новосельцев тоже мог быть дворянином. Просто неправильно записанным малограмотными комиссарами (а может, и специально исказившем фамилию в буйное время расстрелов пролетариями в ближайшей подворотне любого, кто мог быть носителем подозрительной фамилии). Тогда Новосельцев – может быть потомком старинного рода НовосИльцевых. И тогда вполне объяснима и растерянная интелигентность и прочие черты характера, воспитанные проживанием в стране победившего сталинизма человека из семьи с испорченной родословной. Особенно если версия с измененной буковкой в фамилии – верна. И вуз закончил (будучи гуманитарием) непрестижный. И карьеры делать не хотел – потому что самое косвенное отношение к КПСС на Новосельцеве и представить немыслимо. И запрещенного Пастернака он знает, может, чего доброго, “голоса” тихонько слушает. Но он – не боец. И не борец. Он человек – впитавший ужас перед эпохой вождя с усохшей конечностью с молоком матери. Но при этом Анатолий Ефремович – совершенно не лузер. Вообще у Рязанова нет лузеров среди главных героев. Просто эти мужчины находятся до поры рядом с неправильными женщинами. А вот когда появляется ОНА – Людмила Прокофьевна ли, Наденька… все лузерство как пыль слетает с героев.

Так вот, Анатолий Ефремович – ни в коем случае не лузер. Он просто глубоко порядочен и остро чувствует несправедливость. Его, прямо сказать, “поход с корыстными целями”, флирт с Калугиной, инспирирован Самохваловым, да и определенно – не умеет Новосельцев правильно флиртовать с далекоидущими планами. Самохвалов вынужден буквально пошагово его инструктировать. И как пить дать – не смог бы Новосельцев закончить свое дело, если бы не возникли у него чувства к Людмиле Прокофьевне. Не из того он теста.

Знающие люди утверждают, что живет Новосельцев в переулке Чернышевского, связывающем улицы Селезневскую и Достоевского. Там стояли расселенные коммуналки, там, получается и жил отец-одиночка Новосельцев со своими двумя детьми, “мальчиком и тоже мальчиком”. Рядом – 18 школа. Непростая, кстати, а с углубленным изучением французского языка.

А еще есть мысль, что Новосельцев и история его первого брака – это история шестидесятнических “романов под пихтами”. Помните, я писала он них недавно? Романтичная девица с косой, решившая в пылу похода крутануть роман с очкастым интеллигентом, забеременевшая некстати, попытавшая выстроить с Анатолием семью под знаком “а в июне махнем на байдарках по сибирским рекам”, родившая невпопад еще одного сынишку – да и понявшую, что никто ни с какими байдарками никуда идти не намеревается. Потому что вот детский сад, вот школа с французским уклоном, вот гитара, вот приемник с голосами, вот самиздат под подушкой при свете свечи. И все счастье.

Так что печать предательства любимого несет на себе не только Калугина, но и Новосельцев.

Они – очень быстро поняли, что вылеплены из одного теста. Они – одинаковые. И их отношения уже были обречены на соединение. В конце 70-х найти такое счастье – “свое отражение” – это была редкая удача.

Но продолжим.

Ю.Г. Самохвалов – герой эпохи.

Еще один товарищ с целым хвостом жар-птицы в кармане. Ровесник Новосельцева, его сокурсник. Как пить дать – номенклатурный сын. Новономенклатурный, из пролетариев, выслужившихся перед властью. Так что никакими дворянскими корнями там и не пахнет. Сынишка каких-нибудь любимцев Иосифа Виссарионыча и Вячеслав Михалыча, поступивший на экономический факультет “для карьеры”, которую и сделал очень быстро. Потому что нигде в престижных вузах типа “Бауманки” или МИФИ учиться бы не смог, а двигаться-то надо. Самохвалов умеет одеваться, умеет подать себя, умеет “жить по-Карнеги”. Где-то сунуть подарок, где-то пригласить в гости, где-то прогнуться, а где-то – и прогнуть. Во времена застоя работать в Швейцарии – это сильно. Не в советском зарубежье типа “занюханной” Болгарии или более “престижной” ГДР, а в стране победившего капитализма, где “есть компьютеры, мобИли и блоки Мальборо в свободной продаже”. Как он горд собой – у него есть Волга (не черная, но она есть!), у него есть молодая красавица-жена, скорее всего, дочь очень успешных родителей, у него есть стильная квартира и все в ней… Присмотритесь, однако, КАК он ставит пластинку в проигрыватель. Он ее как хрустальную несет – видно, что он относится к вещам, как в богам. Они – и есть его боги. В них он видит свою успешность в жизни. Без них – он никто. Они – его символ веры в свою удачную жизнь.

И стоит обратить внимание на то, что верить в удачу ему надо. Потому что новая должность под началом Калугиной для него – очень сильное понижение. После Швейцарий – да заместителем начальника статучреждения…. Нет, Юрочка явно сильно набедокурил в Альпах, потому и отправили его куда-подальше под крылышко родной советской системы, пока все уляжется.

О.П. Рыжова

Провинциальная девочка, приехавшая покорять Москву и замахнувшаяся на “святое”: Юрочку Самохвалова, надежду родителей. Думаю, была у этих двоих история. Одни предполагают, что Оленька была продуманная охотница за московской пропиской, я же все-таки склоняюсь к тому, что блестящий пижонистый Самохвалов поразил сердце провинциальной Оленьки. А там – подключились маменька с папенькой, наваляли сыночке люлей за намечающийся мезальянс, да и пока Оленька не обзавелась растущим животиком, отношения и зарубили. Юрочка не очень и сопротивлялся, а вот Олечка, сдается мне, вышла замуж за первого, кто позвал, и живет теперь в Подмосковье. Смирилось-стерпелось-слюбилось, но вот как некстати… под самый роковой бабий возраст снова возникает не горизонте импозантный герой девичьих грез-слез.
И аргументом в пользу именно этой версии выступает стихотворение Ахмадулиной, которую читает Немоляева.

О, мой застенчивый герой,
Ты ловко избежал позора.
Как долго я играла роль,
Не опираясь на партнёра.

К проклятой помощи твоей
Я не прибегнула ни разу.
Среди кулис, среди теней
Ты спасся, незаметный глазу.

Но в этом сраме и бреду
Я шла пред публикой жестокой –
Всё на беду, всё на виду,
Всё в этой роли одинокой.

О, как ты гоготал, партер!
Ты не прощал мне очевидность
Бесстыжую моих потерь,
Моей улыбки безобидность.

И жадно шли твои стада
Напиться из моей печали.
Одна, одна – среди стыда
Стою с упавшими плечами.

Но опрометчивой толпе
Герой действительный не виден.
Герой, как боязно тебе!
Не бойся, я тебя не выдам.

Вся наша роль – моя лишь роль.
Я проиграла в ней жестоко.
Вся наша боль – моя лишь боль.
Но сколько боли. Сколько. Сколько!

Не умеют охотницы за пропиской, у которых, по версии некоторых авторов, пишущих в Сети, чьи рецензии я читала, и в последнюю встречу есть все та же мысль оторвать себе мужика попрестижнее, ТАК читать ТАКИЕ стихи…

Думаю, прожившая жизнь с не слишком любимым человеком Оленька просто хочет снова окунуться в водоворот чувств. Вспомнить – как это, летать. И все эти ее неловкие розочки, “а я салат делаю лучше, чем ваша жена”, “потанцуйте со старой знакомой, жена ревновать не будет?” – все это кокетство женщины, которая забыла, как это делается. Как это – флиртовать с мужчиной. Романтичная Оленька, которая весьма вероятно зачитывалась “Онегиным” в юности, слепа. Она видит – прошлое, она вся – в прошлом. В настоящем она скорей всего механически кормит детей (или сына?, что-то я запямятовала, сколько у нее детей), забывает, когда должен приехать муж, что он вообще где-то есть… Она вся – в сладких воспоминаниях, когда они с Юрочкой ездили в “Кунцево целоваться”.

И когда все это в одночасье рушится, и не просто отказом мужчины, а публичным позором, где у нее есть всего два сопереживающих, и, наверное, только двое во всем этом статистическом змеином гнезде и понимают, ЧТО на самом деле сделал Самохвалов – думаю, Оленька переживает катарсис, который сделает из нее другого человека.

А теперь – прима, секретарша Верочка 🙂

Верочка – далеко не девица, скорее всего, ей около 30 лет. Трудится секретаршей, но доходы у нее – закачаешься. Проживая в районе новостроек, она голосует и ездит на частниках в центр. Это вам не на метро за 8 копеек (или сколько там билетик в 70-х годах стоил). У нее шикарный гардероб при дефиците хороших товаров (то есть одеться-то можно, но при этом нельзя работать, а нужно часами стоять в очередях и не факт, что достанется). Значит, если у Верочки нету мужа-валютчика, то Верочка – спекулянтка. Ну или фарцовщица, если угодно. И очень может быть, что возмутившее Калугину объявление о продаже колготок было написано именно ее секретаршей. Причем фарцует Верочка с любовью, ей этот процесс доставляет удовольствие.

Но и свои секретарские обязанности она выполняет, должно быть хорошо, потому что Калугина явно работает с ней долго и если никуда ее не отослала, значит, Верочка ее во всем устраивает.
А еще никому в голову не придет, что Верочка – вовсе не красавица. Ахеджакова так сыграла свою героиню, что ей веришь, когда она учит Калугину красивой жизни. Хотя товарищи, ну вот глянем правде в глаза – где Фрейндлих и где Ахеджакова… Кстати, я читала воспоминания Рязанова, что Фрейндлих как женщина пошла на настоящий подвиг, когда позволила гримерам превратить себя в мымру и так и оставить на весь период съемок (а ведь там и брови заросшие, и волосы без завивки, актрисе приходилось долго жить такой вот “красавицей”, пока по сценарию не подошла пора ее преображения).

Вот такие “расширенные” биографии героев, додуманные на досуге.
Интересно, как можно представить себе жизнь всех этих товарищей ПОСЛЕ перестройки? ну Самохвалов и Верочка точно не пропали. А что с Новосельцевыми и их тремя мальчиками? Что с Оленькой или общественницей Шурочкой, которая “кажется, работает в бухгалтерии”? Шурочка, наверное, сидит на лавочке и ругает демократов, ходя с тусовку коммунистов с плакатами – куда ж девать ее темперамент на пенсии. Оленька окопалась у себя и выжила в смутное время частным хозяйством. А Новосельцевы? Осколки дореволюционных дворянских родов с их инаковостью – хоть для совков, хоть для “демократов”… Ничего оптимистического не приходит в голову… Может, персональная пенсия Людмилы Прокофьевны, да сдаваемая квартира в центре Москвы, да детки успели закончить свою французскую школу да поступить куда-то в МГИМО… И сидят два очень мудрых, очень трезвых старика, хорошо понимающих, где и когда довелось им коротать дни в старости – выкинув телевизор, завесив приемник салфетками; а может, и не выкинули они телевизор, а настроили его на один-единственный канал – Культура, потому что больше смотреть ничего нельзя…

Нет, не хочу фантазировать… Пусть время остановится в 1979 году, когда у Новосельцевых есть уже 3 мальчика, но нет никакой Первой Чеченской впереди, и никакой Второй Чеченской. Нет ни Чернобыля, ни развала Союза, ни страшных лет демократии… Есть черная волга, уносящая двух людей, нашедших друг друга на зависть всему миру – есть поцелуй и надежда, что ВСЕ КОНЧИТСЯ ХОРОШО!

(P.S. – Народ, пост писан в состоянии, когда на 48 часов активности пришлось всего 5 сна… Поэтому ежели вы вопреки тому, что я вроде текст проверила, встретите странные конструкции, падежи и порядок букв, смело тычьте меня в это безобразие носом. Все исправлю!)