“В Таганроге со дня на день ждали прибытия нового императора… В тот же день и час выходил за таганрогскую заставу, по почтовому екатеринославскому тракту человек лет под пятьдесят, с котомкой за плечами, с посохом в руках и образком Спасителя на шее, белокурый, плешивый, голубоглазый, сутулый, рослый бравый молодец, какие бывают из отставных солдат… Имя его было Федор Кузьмич”.
Д. С. Мережковский. «Александр Первый»
Через 11 лет после смерти Александра I, осенью 1836 года в Сибири, в Пермской губернии объявился человек, называвший себя Федором Кузьмичем.
Рост его был выше среднего, плечи широкие, высокая грудь, глаза голубые, черты лица чрезвычайно правильные и красивые. По всему было видно его не простонародное происхождение – он прекрасно знал иностранные языки, отличался благородством осанки и манер, и так далее. К тому же было заметно и сходство его с покойным императором Александром I (это отмечали, например, камер-лакеи). Человек, называвший себя Федором Кузьмичем, даже под угрозой уголовного наказания, не открыл своего настоящего имени и происхождения. Его приговорили за бродяжничество к 20 ударам плетями и сослали на поселение в Томскую губернию. Через некоторое время он принял монашество, стал известным чуть не по всей Сибири старцем.
Очевидцы свидетельствуют, что Федор Кузьмич проявлял прекрасное знание петербургской придворной жизни и этикета, а также событий конца XVIII – начала XIX столетий, знал всех государственных деятелей того периода. При этом он никогда не упоминал о Павле I и не касался характеристики Александра I.
Молва о том, что таинственный путник никто иной, как император Александр I, будоражила умы не только простого народа, но и высшего сословия. Ходили упорные слухи, что царь не умер осенью 1825 года в Таганроге, а отправился странствовать и замаливать грехи. Император Александр I с юных лет отличался склонностью к мистицизму. Во множестве писем близким он уже смолоду жалуется на то, что не создан для власти, что его тяготит пустое времяпрепровождение, что он хотел бы уехать с женой куда-нибудь подальше и жить частной жизнью. Такое настроение с годами у него только усиливалось. Во время того самого «триумфального въезда», когда в его честь каждодневно устраивались балы и приемы, он старался возвращаться в свою квартиру как можно раньше и до утра читал Евангелие.Трагическая история в Михайловском замке, где от рук убийц пал его отец Павел I, могла послужить толчком для возникновения у него мысли о покаянии и искуплении. В 1819 году он безо всякой свиты посетил Валаам, где выстаивал монастырские службы и много часов беседовал с настоятелем у него в келье. Там жил некий слепец, почти не покидавший храма; однажды он взял за руку Александра и, почувствовав чужака, спросил: «Кто ты?». «Раб Божий», – смиренно ответил властелин полумира.
Вернувшись в Петербург, он сблизился с очень строгим архимандритом Фотием, сделал его своим духовником, снял по его совету с должности обер-прокурора Синода либерала Голицына и запретил в России масонские ложи. Совершенно очевидно, что оправдание перед Богом становилось для него главным делом жизни. Современники отмечали странную перемену в Александре в последние два года его жизни. Он пребывал в меланхолии, отстранился от дел, неоднократно говорил о своем желании снять с себя бремя власти и прожить остаток жизни частным человеком в уединении. В глубоком секрете уже было составлено и завещание, и подготовлено отречение брата Константина в пользу младшего брата Николая. Все несчастья – смерть единственной незаконнорожденной дочери Софьи, страшное наводнение в Санкт-Петербурге, обман со стороны европейских союзников и многое другое император Александр I воспринимал как наказание за его грехи.
Еще в 1814 году, будучи в Париже, Александр побывал у знаменитой гадалки мадам Ленорман. Тогда-то она будто бы и показала ему будущее всей династии Романовых. В “волшебном зеркале он увидел себя самого, затем на мгновение мелькнул образ его брата Константина, которого затмила внушительная фигура другого брата – Николая, а затем Александр “увидел какой-то хаос, развалины, трупы”. Говорили, что через много лет Александр вспомнил об этом страшном пророчестве, когда во время ноябрьского наводнения 1824 года в его спальне будто бы был найден деревянный могильный крест, невесть как занесенный стихией с какого-то кладбища.
Очевидцы отъезда царя из Петербурга 1 сентября 1825 года отмечали, что император не только остановился на окраине и долго смотрел на столичный город, словно прощался с ним навсегда, но и заехал по дороге в Александро-Невскую лавру, где долго беседовал с одним из старцев, который почитался почти святым и, приуготовляясь к смерти, уже несколько лет спал в гробу… Им было о чем поговорить – обследование трупа императора Александра показало, что верх берцовых костей был покрыт мозолями от каждодневного и многочасового стояния на коленях пред образами…На эти мистические настроения наложились страшные известия о готовящемся заговоре. Есть основания предполагать, что Александр I как бы бежал из Петербурга, чтобы вдали обдумать полученную от доносчиков Шервуда, Майбороды и других информацию и принять какое-то решение.
Наконец, император знал, что его жена, Александра Федоровна, смертельно больна, что они отправляются в последнее совместное путешествие… Трудно даже представить, каким страшным пророчеством прозвучали для императора Александра Павловича сказанные Н.М.Карамзиным за несколько дней до его отъезда в Таганрог слова: «Государь, Ваши дни сочтены; Вы не можете более ничего откладывать и должны еще столько сделать, чтобы конец Вашего царствования был достоин его прекрасного начала». Открыто отречься от власти было нельзя. И Александр предпочёл мнимую смерть.
В Таганроге, окружённый небольшим кругом самых преданных, самых верных людей, он объявляет им, что час пробил. В гроб кладут тело случайно погибшего в пути фельдъегеря Маскова (по другой версии – солдата, умершего в таганрогском лазарете накануне), а Император Александр, простившись со своими спутниками, удаляется от мира навсегда. А официально было объявлено, что Александр I неожиданно скончался в Таганроге 19 ноября 1825 года от страшной и неизвестной болезни. Акт о его смерти был таков: “Император Александр I 19 ноября 1825 года в 10 часов 47 минут утра в городе Таганроге скончался от горячки с воспалением мозга”. В дневнике доктора Вилье нашли странную запись: “С 8-го ноября я замечаю, что государя что-то более важное смущает, чем мысль о выздоровлении”.
Да и вдова, как всем вдруг показалось, горевала недостаточно.
Что же случилось с самим Александром? Предположений было много…
Однако легенда по-прежнему остаётся только легендой. Спустя несколько дней прошло погребение императора в закрытом гробу в Петропавловском соборе Санкт-Петербурга. На престол вступил его младший брат Николай I. В царствование внучатого племянника Александра Благословенного – Александра III – могила была вскрыта, но саркофаг обрели пустым. (По некоторым версиям он пуст с 1866 года, когда тело его было секретно извлечено из гробницы и предано земле на кладбище Александро-Невской лавры) А в 1919 году подвергавшие все и вся ревизии большевики также вскрывали гроб в поисках сокровищ царской семьи, после чего пустили слух, что тела самодержца нет. Знаменитый художник Коровин рассказывал об этом, ссылаясь на наркома Луначарского. Сходные данные поступали от А.Сиверса, В.Лукомского (известных специалистов по различным историческим и искусствоведческим дисциплинам), О.В. Аптекмана (сотрудника Петроградского историко-революционного архива), архиепископа Николая (в миру врача В.М.Муравьева-Уральского). Загадка? Загадка…
Но, если Федор Кузьмич – это все-таки не Александр I, то кто же он?
В. Барятинский, серьезнейший исследователь этой загадки, считает, что император Александр воспользовался своим пребыванием в Таганроге и легким недомоганием, чтобы привести свой план в исполнение. Он скрылся, предоставив хоронить чье-то “чужое тело”. В пользу этого Барятинский приводит следующие доводы:
1. Во всех документах, относящихся к таганрогской драме, встречаются многочисленные противоречия. Ни один из документов не содержит таких важнейших сведений о кончине императора, как обстоятельства, при которых наступила смерть, число лиц, присутствовавших при кончине, поведение императрицы и т. д.
2. Исчезновение многих документов, связанных с этими событиями, в частности, части записок императрицы Елизаветы Алексеевны, освещающих события после 11 ноября.
3. Заведомо подложная подпись доктора Тарасова под протоколом вскрытия тела.
4. Ряд странных поступков ближайших родственников царя, явно посвященных в тайну.
5. Распространившиеся сразу после смерти Александра массовые слухи о том, что “везут чужое тело”.
6. Главный аргумент князь добыл из патологоанатомического обследования тела “Александра”, показавшего, что “царь” умер от застарелой “французской болезни”. Это стало известно, когда по просьбе Барятинского протокол вскрытия изучили не зависимо друг от друга четыре выдающихся медицинских авторитета России. Между тем в истории жизни царя даже после вскрытия архивов никаких указаний на сифилис обнаружить не удалось.
7. Поведение самого императора, начиная от его твердого намерения оставить престол, до того факта, что он, чья религиозность не вызывает сомнений, даже не призывал духовника в последние дни болезни, не исповедовался перед смертью. Священник даже не присутствовал при его кончине! Это совершенно невозможно для Александра, который, если бы он действительно умирал, конечно, потребовал бы к себе духовное лицо. Да даже окружавшие его близкие люди – и те, несомненно, послами бы за священником!
А в семье фельдъегеря Маскова, умершего 3 ноября 1825 года в Таганроге, долго сохранялось предание о том, что их дед похоронен в соборе Петропавловской крепости вместо императора Александра I.
Есть версия, что после своей мнимой смерти государь отправился в Саровскую пустынь, где окормлялся преподобным Серафимом под именем послушника Федора. Сохранился рассказ, как император Николай I не поленился однажды проскакать сотни верст до Сарова, чтобы повидаться с Федором Кузьмичем. В пользу этой версии можно сказать лишь то, что первые упоминания о Федоре Кузьмиче появляются через какое-то время после смерти святого Серафима. Некоторые изречения старца выдавали его знакомство с преподобным.
В доме казака Сидорова, давшего приют Федору Кузьмичу, можно было увидеть рядом на стене литографированный портрет царя Александра Благословенного и большую карточку Федора Кузьмича с надписью на обороте:
“Великий раб Божий старец Феодор Козьмич, скончался 20 января в Томске, в келье при доме купца Хромова. Тело его погребено в Томском Алексиевском монастыре. Здесь же был из бродяг, пришел в Сибирь в 1837 году в 43-й партии”.
И хотя сходство царя и старца было несомненным, никаких комментариев к этому на карточках не было. Именно из-за этого сходства старец и покинул Сидорова. Однажды в гости к Сидорову зашел другой казак – Березин, который долго служил в Петербурге. Увидев Федора Кузьмича, он ахнул и опознал в нем покойного государя. Старец молча ушел в свою келью.
На протяжении всей жизни Федор Кузьмич держал при себе иконку св. Александра Невского, чрезвычайно ею дорожил. В день Александра Невского старец бывал, по многим свидетельствам, очень весел, рассказывал, как отмечался некогда этот день в Петербурге, позволял себе покушать более обычного.
И, наконец, покидая село Зерцалы, старец оставил в здешней часовне образ Печерской Божией Матери, Евангелие и раскрашенный вензель на бумажном листе, изображающий букву «А», с короной над ней и летающим голубком вместо горизонтальной перемычки в букве. Этот вензель можно было видеть в зерцаловской церкви еще накануне революции.
Ставший при жизни легендой, Федор Кузьмич умер 20 января 1864 года. В последние свои дни старец страдал, но терпел, стараясь никого не беспокоить. Когда прибыл его исповедовать отец Рафаил из Алексиевского монастыря, то и на смертном одре Федор Кузьмич наотрез отказался раскрыть свою тайну. “Это Бог знает”, – тихо проговорил Федор Кузьмич в ответ на предложение назвать имя своего ангела, для помина души. Имена родителей он также назвать отказался, сказав лишь, что Святая Церковь за них молится. Симеон Хромов рассказывал, что ему больше посчастливилось. Упав на колени, он спросил у старца, не Алекандр ли Благословенный тот? Федор Кузьмич будто бы ответил: “Чудны дела твои, Господи… нет тайны, которая не откроется”. Было ли то на самом деле, или Хромов себя в этом убедил, остается неясным.
Умер Федор Кузьмич, сложив пальцы для крестного знамения. В момент его кончины многие увидели, как из дома Семена Хромова трижды поднялись громадные языки пламени. Пожарные, увидев зарево, долго искали место пожара, но так и не нашли.
«Лейб-хирург Д. К. Тарасов, находившийся в Таганроге рядом с Александром до 1864 года не служил панихиды по государю Александру I; когда же в Сибири умер старец Федор Кузьмич, то Дмитрий Клементьевич стал это делать ежегодно…»
Проф. К. В. Кудряшов. «Александр Первый и тайна Федора Кузьмича»
На месте кельи старца после его смерти забил родник. Семен Хромов основал там Феодоровский мужской монастырь, позднее вошедший в состав томского Богородице-Алексиевского монастыря.
Царь Николай Второй приезжал сюда, хотел на месте кельи начать возведение каменной церкви и детского приюта. Благословение на строительство было получено от отца Иоанна Кронштадтского. Однако война и революция помешали осуществлению этого проекта.
Успели, однако, построить часовню на могиле старца. Возведение ее благословил в 1903 году настоятель Богородице-Алексиевского монастыря архимандрит Иона. Пожертвования собирали в Томске и близлежащих селах – отказа ни от кого не было. А когда начали рыть фундамент под часовню, частично вскрылась могила старца. Как засвидетельствовано настоятелем монастыря в присутствии подрядчика И.П. Леднева и архитектора В.Ф.Оржешко, мощи старца остались нетленны…
В 1860 году в монастыре был пострижен в монахи и рукоположен в иеромонаха крестник императора Александра I Иаков (Домский), исполнявший в 1860—1861гг. обязанности ректора Томской духовной семинарии, впоследствии архиепископ Якутский и Вилюйский; по легенде в сороковые годы XIX века Томск и Богородице-Алексиевский монастырь посетила странница монахиня Вера, будто бы тайно ушедшая от престола вслед за мужем супруга Императора Александра I императрица Елизавета Алексеевна (принцесса Баден-Дурлахская).
После начала смуты могилу старца разорили. В 1923 году многие горожане стали свидетелями явлений старца в Томске.
Прославление Федора Кузьмича состоялось в 1984 году по благословению Святейшего Патриарха Пимена. Тогда было установлено празднование в честь Собора сибирских святых, в число которых включили, конечно, и старца Федора – небесного покровителя Томска.
Самое позднее, в начале 90-х годов начались поиски мощей старца. Нашли косточки Федора Кузьмича на месте часовни, построенной в его память. Там какие-то местные студенты устроили уборную. Кости омыли и сложили в специальный сосуд, который был помещен в храме монастыря. Увы, главы старца найти так и не удалось. Местные краеведы рассказывают, что в середине 60-х годов в одной из московских газет прошла публикация, что череп старца был изъят из могилы и отправлен в Москву. С какой целью? Установить, был ли старец императором Александром Первым?
К какому выводу пришли ученые и куда они дели главу Федора Кузьмича, неизвестно. А день 5 июля, когда томские христиане обрели мощи старца, стал еще одним православным праздником.
Легенды??? Может быть…
Заканчивая свой труд об Александре I, Н.Н. Шильдер писал: «Если бы фантастические догадки и нерадивые предания могли быть основаны на положительных данных и перенесены на реальную почву, то установленная этим путем действительность оставила бы за собою самые смелые поэтические вымыслы; во всяком случае, подобная жизнь могла бы послужить канвою для неподражаемой драмы с потрясающим эпилогом, основным мотивом которой служило бы искупление. В этом новом образе, созданном народным творчеством, император Александр Павлович, этот «сфинкс, не разгаданный до гроба», без сомнения, представился бы самым трагическим лицом русской истории, и его тернистый жизненный путь увенчался бы небывалым загробным апофеозом, осененным лучами святости»
Отсюда – http://history-life.ru/post62472029/