Замыкая круг…

Вы знаете, у меня не проходит ощущение жизни в мифе. Только не в том детском изложении, где дедушка Зевс сидит на Олимпе, потягивая амброзию, а суетливые боги окучивают землю каждый по своему профилю. Нет, в том изначальном грозном и пугающем для разума мифе, где время замкнуто на самом себе, а боги и герои являются порождениями нашей теневой стороны, нашего бессознательного.

Время Украины замыкается на самом себе, эксперимент 1991 года рождения заканчивается тем же, с чего и начинался: Украина – не Россия.

Ах, как пьянил воздух свободы, когда сборище ошалевших от вседозволенности бывших партфункционеров, рожденных в период рацвета и заматерения советской Империи, решило, что быть князьками своих княжеств гораздо веселее, чем жизнь по законам демократического централизма. Как всегда – о людях не думалось вообще, только о себе и окружении, на этом широта планов заканчивалась обрывом, как мир, помещенный на спины трех слонов.

И если для какого-нибудь Туркменистана или Таджикистана братство с российским народом было вопросом короткой совместной коммунальной жизни в пространстве СССР, то с Украиной дело обстояло гораздо сложнее. Славянский народ, изобилие не просто исторических и культурных, а кровных связей, где при хорошеньком скоблении большинства русских можно было обнаружить украинца и наоборот. Как можно было заставить людей почувствовать себя отдельным этносом? Правильно, достать бережно хранимый в пыльном уголке вопрос “украинцы – не русские” и начать его впентюхивать людям, находящимся в состоянии дикого стресса от развала страны и полного хаоса в экономике.

Самая благодатная почва для психологических манипуляций: человек, которому страшно. И началось… Осторожненько вбросили одну идейку, посмотрели, что получится. Вбросили другую… А люди в это время учились выживать, людям вообще-то было не до осмысливания “велычи на гидности козацькой империи”, породившей, видимо, даже Адама и Еву. И этим выживавшим, пашущим на износ людям было не до того, по каким учебникам учились их дети – лишь бы троек не носили и по подворотням не шлялись.

И пока выживали и пытались не сдохнуть с голоду – первое поколение свидомцев подросло, переженилось и дало жизнь новому поколению. Которое уже не ставит под сомнение “велыч та гиднисть”, потому что другой истории ему просто не давали.

И только Донбасс еще каким-то образом сопротивлялся, хотя учился по тем же учебникам. Я не буду говорить за других, я скажу за себя. Я не верила читаемой мне в вузе новой украинской истории не только потому, что помнила историю другую. Я видела учителей, которые ее у нас вели. Это сейчас они “прапоры” гидности и свидомства, а я видела, что одному курс не сдавал предмета, если кого-то с этого курса он, извиняюсь, не трахнет. Однажды его масляный глаз пал на меня – он, видите ли, не знал, что родители мои работают с ним на одной кафедре. И только вдумчивая беседа папы с этим нравственным недомерком спасла меня от унижений, потому что нервничающий поток уже начинал раздраженно бросать: “Тебе чего, жалко, что ли?”. Второй – на летних практиках осеменял все, что шло в руки – а потом на лекциях продолжал вещать о гидности, плотоядно отмечая осемененных блестящими нехорошим блеском глазками. Третий – имя которого сейчас ох как на взлете – совмещал приятное с полезным, беря как бабками, так и натурой. И, наверное, свидомость для меня навсегда оказалась связанной с этим вот разнообразным мурлом – и я физиологически не смогла поверить ни одному рассказу, ни одной лекции.

Но уверена, что мой личный опыт отличается от общего – и Донбасс так и не воспылал свидомством по другой причине. Просто люди там всегда идентифицировали себя с русскими, а у русского патриотизм крепко спит, пока действительно не припрет. И пока вся остальная Украина уверенно рвала связи с Россией, Донбасс чего-то там учил по учебникам по принципу “вызубрю-сдам-забуду”, больше заботясь о том, куда пойти потом учиться, чтобы заработать на хорошую жизнь. Презрительное “люмпены без чувства родной земли” спасло Донбасс – “освидомляемая” часть украинства с сельским пониманием родины (это не презрительное определение, а социо-культурное) – когда “ридна зэмэлька и вышневый садок коло хаты” и принимается за единственное верное чувство родины, – совершенно не понимает, что у пролетариата и интеллигенции, то есть городской культуры – чувство родины может быть кардинально иным. Рабочий или интеллигент не будет рыдать умильными слезами при виде груды чернозема в ладонях или крытой соломой хаты в мальвах. Для городской культуры родина – это дом, завод или институт, а особенно межличностные и кровные СВЯЗИ! Не хуторская единоличность – а именно связи между людьми. У Донбасса самые крепкие связи – с Россией, особенно – кровные. И поэтому пока свидомая история глаголала о козацькой гидности и подводных флотах эпохи Возрождения, побивавших то крымского хана, то московского царя, Донбасс продолжал жить, работать и видеть, что козацтво козацтвом, вышиванки вышиванками, а связь с Россией – это не просто бизнес, это сама суть жизни. Русская соборность, которую, как оказалось, не выжжешь никакими новыми школьными программами (хотя бы потому, что соборности много сотен лет и уж она впечаталась в генокод получше, чем четвертьвековая импотенция свидомых учебникописцев) – и есть то самое чувство родины, которое вроде бы дремлет у русских, занятых самыми разнообразными жизненными делами, но которая при случае взрывается в жилах и заставляет бросать все и идти защищать свой мир.

Именно в этом главная ошибка тех, кто пытается оторвать русских от русских: полное непонимание загадочной сути нашего народа. Мне почему-то кажется, что душа русского народа – обязательно женского пола, потому что все ее движения алогичны и непредсказуемы. И одна из самых главных загадок, в которую которое столетие ломают зубы полководцы и фюреры всех мастей – это общее повседневное поведение русских. Мы можем грызть друг друга – поедом жрать; но это можно только нам: как только хоть кто-то чужой, глядя на это безобразие, решит оттяпать себе кусок – всё, дерущиеся стороны, которые еще пару минут назад были готовы сделать из друг друга сито дрекольем, поворачиваются спина к спине и покусившийся поживиться под шумок получает таких люлей, что не просто больно будет много лет, а еще и обидно.

А высокие победившие стороны снова разворачиваются и начинают выяснять отношение. Как ни в чем не бывало. Во всем мире действует закон “сосед за рекой – мой враг”, именно поэтому немцы ненавидят французов, французы – немцев и англичан, канадцы недолюбливают штатовцев и так далее; а у русских – всегда работает закон “бьем морды друг другу, а то силы некуда девать”, но как только из-за реки кто-нибудь решится воспользоваться моментом, эти бродящие в крови силы, обращенные на самих себя, тут же доказывают неразумному и недальновидному соседу, что нужно сидеть тихо и враждовать с привычными и предсказуемыми соседями за речкой.

Государство Украина, начатое как антирусский проект, замыкает круг. Главная ошибка – совершена, русские в этом государстве затронуты всерьез. Пока все было бескровно, еще можно было все исправить и повернуть вспять, но украинцы-свидомиты, которые столько лет внушали Донбассу о том, что два народа – чужие друг другу, не подумали о том, насколько смертельно опасно это может быть для них самих. Пока русские считали украинцев братьями – они позволяли делать с собой многое. Очень многое. Я скажу больше, от украинцев терпели то, что никогда бы не сошло с рук ни одному славянскому “дальнему родственнику” вроде поляка или чеха. Но теперь – действительно сработала система “свой – чужой”. Украинцы хотели быть чужими? Принято, но тогда принимайте и бонус – русские встали спина к спине и начали обороняться. А чем все это заканчивается – мы с вами знаем, а не знаете, почитайте историю от Чингизидов до дедушки Алоизыча.

Условием победы Украины в этой войне может быть только тотальная зачистка русских на территории (читай – геноцид). Полномасштабное обнуление региона. Решатся украинские правители на такое? Честно – не знаю. Пока они решились на такое, что по сравнению с ними недавно еще проклинаемый Янукович – это ангел с белыми крылАми и сияющим нимбом в три метра толщиной. Собственно, они решились на такое, что и дедушка Адольф Алоизыч, и дедушка Йозеф Фридрихович нервно теребят свастики на рукавах, а дедушка Салот Пекович (в миру – Пол Пот) умильно склоняет голову к плечу, глядя на успехи политических внучков…

НО история показывает, что и отдача должна быть соответствующей примененной силе. А если так – то государство Украина совершает самоубийство. Оно его совершает в любом случае: хоть тотально зачищая Донбасс и оставляя его в стране, хоть покидая его руины и пепелища на произвол судьбы.

Как же бездарно! Как бездарно все прогажено! Богатейшая страна, богатейшее наследие после развала СССР, работящий и терпеливый народ – что еще нужно, чтобы построить крепкое государство, дружащее с соседями. Но нет – нужно было вписаться в проект “убьем себя медленно, но наверняка, и потянем за собой в ад как можно больше народу”. Уходит месяц август, заканчивается лето… Заканчивается пора, когда “под каждым кустом есть стол и дом”… Мне кажется, с приходом осени круг замкнется наглухо и истории под названием “Вильна незалежна Украина” придет конец. Какая история начнется потом?

Не буду говорить, меня мучают слишком мрачные мысли…