Что-то опять меня понесло в дебри советского кино. “Не могу сказать “прощай” я смотрела в детстве и помню только последние кадры – из коляски встает молодой человек с мощной челюстью и обнимается с девушкой.
Ну и вот в праздники решила обновить воспоминания – и просто офигела.
Итак, в анамнезе у нас имеется фильм о гегемоне: на исходе брежневского правления любили снимать фильмы о сверхинтеллигентных рабочих, выражавшихся как профессора-гуманитарии и отличавшихся безупречным поведением и на работе, и в быту.
А тут – сразу с места в карьер мы видим альфача-сварщика, который в белых брюках (какой это был шик в 80-х годах) заступается за случайную девушку, сражает ее наповал с первого взгляда до такой степени, что та крадет его портрЭт, снятый в голливудско-белозубой манере со стенда передовиков производства, – и тут же, едва уходя с дискотеки, высыпается с ней прям в первую ночь знакомства.
Опустив челюсть на пол, чтобы она не гремела ежеминутно, я продолжила наблюдение за происходящим. На дискотеке выступал ВИА “Город”, чей солист с мощной афропрической показался мне знакомым – пока я не опознала в нем Сергея Минаева собственной персоной, причем пел он очень странную песню на слова Маяковского. Подивившись репертуару советской дискотеки – равно как и телодвижениям пляшущих, я узрела блондинку-красотку, роковую женщину, ради которой бросили девушку-давалку-с-первого-раза, трудившуюся шофером на ЗИЛе (вот это поворот).
Дальше события начали развиваться еще более непредсказуемо: альфа-самец женился на блондинке, а брошенная шоферица (такой будет феминитив?) – мало того, что обливает парочку на ЗИЛе из лужи, проехав два раза мимо них и напрочь испортив им наряды, так потом еще устремляется на своем же ЗИЛе по городу, тарахтя на какой-то запредельной скорости и рискуя убить на хер все живое – от встречных курей до мальчишек-футболистов и мамаш с колясками. Погоня в виде милицейского тарантаса останавливает бешеную бабу на бешеном грузовике аки бешеного и яростного Макса – при помощи каскадерских трюков. И после этого – гаишник не волочет истеричку в обезьянник как потенциальную убийцу, а наповал влюбляется в такую темпераментную телку, борющуюся за свою любовь до последнего.
Разумеется, потом наступает наказание за преступление против любви: альфа-самца, погнавшегося за длинным рублем в тайгу на малую родину и нарушившего технику безопасности ради своей блонды-бухгалтерши, жадной на деньги, придавливает кедром, он оказывается парализованным, истерящим от каждого слова матери и жены, блонда не выдерживает этой пытки и сваливает вдаль – идя на дискотеку в поисках новой и свежей любви, шоферица видит ее и выясняет, что альфач теперь свободен, приезжает насовсем в тайгу и вытаскивает его своей любовью и преданностью из глубин паралича к новой светлой жизни.
Кстати, помня финал с объятиями в реке – я запамятовала, что блонда решает вернуться к мужу и обнаруживает сцену единения двух сердец. Рыдает под кустом и не вмешивается в чужое счастье, предпочитая уйти тихо, не отсвечивая.
А я, выслушивая финальную песню, все же подумала о том, как все изменилось в течение моей жизни. Дело даже не в политическом строе – а в отношении к поступкам героев.
Однозначно положительная в фильме шоферица Лида – на самом деле ведет себя как совершенно конченная прилипала-истеричка, не вызывавшая у меня как у взрослой женщины ни капли ни сочувствия, ни понимания. Ну я понимаю, каждую может накрыть большим и светлым чувством, но разве это повод вешаться на однозначно не желающего тебя мужчину, который даже не думает скрывать, что ты его не интересуешь. Разве это повод тащить его к себе в койку в тот же вечер – причем снова-таки, по-собачьи заглядывая в глаза и требуя: “А ты меня любишь?” Ну да, конечно, любит – именно поэтому глаза обламывал об другую бабу и тебя пошел провожать только потому, что она ему этого сделать не позволила.
Сцена с гонками на ЗИЛе вообще не заходит ни в какие рамки – истерящая баба на самосвале, ни секунду не задумавшаяся, сколько людей может положить нахрен – это, конечно, крепкий признак положительного героя и правильной женщины.
Потом, когда Сергея уже парализовало, она ни секунды не задумывается, какая у нее будет роль у Сергея дома. Она приезжает – и снова тут же укладывается к нему в кровать, ну вот буквально тут же. Начинает называть мать Сергея мамой. Берется за хозяйство – в общем, “дратути, я к вам пришел навеки поселиться”. Фильм пытается показать, как у Сергея возникает светлое чувство к навязавшейся ему новой женщине – ну и потом все заканчивается тотальным хэппи-эндом с беременной шоферицей и раскаявшейся бухгалтершей под кустом.
Самым занятным стало то, какой мне показалась отрицательная героиня. Бухгалтерша не вызывает у меня никаких особенно теплых чувств – самым, кстати, прикольным была не совершенно очевидная жадность тетки, а то, что еще ей вменялось в отрицательность. Актриса Татьяна Паркина – очень яркая, с буквально голливудской внешностью – отличной фигурой, тонкой, но с выдающимся бюстом, правильными чертами лица, очень сложным цветом блонинистых волос, которые и сейчас с нашей химией получить достаточно непросто, а как ей такого цвета добились в 82-году – остается вообще для меня загадкой. Так вот, на фоне буквально ВСЕХ женщин фильма – от главной героини до жен друзей Сергея – она выделялась совершенно очевидной красотой, ухоженностью и сексапилом. При всей цензурности и социалистической праведности – оператор показывал ее как экзотический цветок на фоне степных неярких трав, каковыми были все женщины по сравнению с ней. Даже правильные пролетарские и колхозные мужики оказывались сраженными ею наповал. И вот это – было очевидным минусом ее как героини. Чрезмерная нарядность и сексуальность – причем не та сексуальность, которую транслирует весь эскортограм с выгибами и явным поведением самки бабуина в период гона, а той самой сексуальности, которая скрыта, но ощущается мужиками шестым чувством, спинным мозгом.
Так вот, одним из посылов фильма было то, что так – плохо, положительная героиня не может обладать такой выраженной женской манкостью, это – признак хищницы и губительницы.
Но вы знаете, поглядев, чем ее потчевал главный герой – оказавшийся парализованным, я крепко задумалась о том, а сколько бы выдержала я. Городская барышня, которую зафигачили в тайгу, стирать в тазике колодезной водой, ухаживать за паралитиком в условиях села – и слушать ежечасные и ежедневные истерики чувака, который вместо того, чтобы как-то взяться за себя, начать как-то тренироваться, лечиться, послушаться врачиху – которая заинтересовалась случаем, предпочитает валяться, не бриться, терзать гитару и изводить мать и жену своими капризами.
На самом деле многое в жизни можно выдержать, если имеется цель – но бессмысленность труда может убить в человеке любое желание его продолжать.
Ничего удивительного, что женщина не выдерживает – я вот все время думаю, ушла бы она, если бы Сергей оголтело занимался, тренировался и пытался бы излечиться? Возможно, что и не ушла бы, как знать.
Навязчивая же Лида – поняла, что это ее единственный шанс заполучить Сергея. Она не задумываясь бросает влюбленного в нее гаишника, который оказался самым благородным из всей этой шайки любовников, приезжает в деревню и обустраивается там с энергией, удивлявшей даже молодую и вполне еще крепкую мать Сергея.
Фильм очевидно навязывает нам мораль: любовь сильнее всего, любовь победила и болезнь, и нелюбовь, Лида выиграла, бухгалтерша Марта проиграла, переходящий приз Серега – оказался с наиболее достойной.
Но чем дольше я думаю о том, действительно ли фильм закончился хэппи-эндом, или все это – просто промежуточное затишье перед бурей, тем больше мне кажется, что ничего хорошего в этой семье не будет. Выдерживать женщин-прилипал в быту очень тяжело, невероятно тяжело. У красавчика Сергея – в жизни всегда будут соблазны, много соблазнов, и как бы он себя ни повел: наставил Лиде рога или нет, ее собачьи глаза всегда будут выражать только одно – я с тобой навеки поселилась, я буду рыдать, страдать – но ты от меня не избавишься. Ты будешь издыхать от чувства вины, после всего, что я для тебя сделала – и что бы ты ни делал, я все равно буду с тобой. Даже если ты этого не захочешь. Даже если ты меня будешь бить и выгонять – я все равно буду с тобой.
Подобный паттерн женского или мужского поведения может убить самые теплые чувства, потому что любовью можно не только возродить, любовью можно удушить. И вот Лида – как раз из тех, кто любовью душит. А Сергей – из породы слабаков. Да, он сильный, красивый и не боится работы, но именно такие мужики, которым все и всегда давалось в жизни слишком легко – ломаются быстрее всего. У них совершенно нет опыта переживания неудачи и отказа. А теперь еще раз обратите внимание на дату фильма: 1982. Стране осталось жить всего ничего – и вот-вот начнется страшное время перемен. Как думаете – Сергей выстоит в нем? Почему-то я вижу весьма предсказуемый финал: алкоголизм. Если в параличе он бухать не мог чисто физиологически – до бухла надо было еще доползти, то в параличе страны – сдаться проще простого. Тем более, что в доме имеется Лида, которая никуда не денется. И мама, которая всегда вырастит огород, а значит, на покушать деткам и на закусон папке всегда чего-то найдется.
В общем, в финал этой истории я смотрю с пессимизмом. Вот Марта – выплывет. И жадный друг Сергея – еще как выплывет, аж взлетит – так выплывет. Потому что на пороге их время, скоро они – станут рулить жизнью. Все остальные – должны либо умереть, либо – приспособиться.
Ну и напоследок.
У исполнительницы главной роли Лиды – совершенно жуткая судьба. Страшная, до сих пор не раскрытая. Ее зверски убили в собственной квартире. По версии следствия, убил родственник главного фильмого подлеца, с которым Анастасия Иванова снималась в “Не могу сказать прощай”. Актриса была знакома со своим убийцей, впустила его в квартиру, начала накрывать на стол. А он задушил ее, несколько раз ударил ножом и вынес из дома какие-то мелочи. Это случилось в 1993 году.