Проклятые Онассисы, или гордиев узел, который было невозможно распутать

Это Аристотель Онассис и сегодня мы поговорим именно об этом богатейшем человеке, водоворот несчастья которого затронул слишком многих людей.

Он родился в 1906 году в Смирне (нынешний Измир) – и год его рождения, если вы интересуетесь историей, должен многое сказать. До захвата города турецкими войсками оставалось всего ничего – и когда Аристотель был подростком, его семье пришлось бежать в Грецию. Семья Аристотеля никогда не бедствовала, но сами понимаете: скорый отъезд с родины всегда сопровождается потерями, в том числе финансовыми.

Семья Онассиса осталась в Пиреях, а он в поисках лучшей жизни в конце концов очутился в Южной Америке, где ему приходилось заниматься всем, чем угодно: от работы судомойкой до чернорабочего с почасовой оплатой. Но, видимо, если Небесная Диспетчерская решает сделать человека богатым, от своей судьбы он не убежит. В 1924 году Онассис случайно встречает в кафе знаменитого исполнителя танго Карлоса Гарделя (Аристотель обслуживал его столик, работая официантом). Гардель был в благодушном расположении духа, он разговорился с молодым человеком, и Аристотель угостил клиента сигарой, которую прислал ему отец. Гардель пришел в такой восторг, что тут же заказал у Онассиса ящичек таких потрясающих сигар, столь пришедшихся ему по вкусу.

В общем, через неделю сигары “Меланж Гардель” стали модными в городе, а через несколько месяцев в Южной Америке началась истерия – все хотели курить только эти сигары и ничего другого. Так на подарке отца Онассис сделал свои первые 100 тысяч долларов (важно понимать, что это были те деньги, на нынешний курс сумма была бы миллионной).

Через 4 (!!!) года Онассис становится генеральным консулом Греции в Аргентине, работающий на уровне торговых соглашений между государствами, а еще через некоторое время, в 1931 году, в возрасте 25 лет Онассис делает свой первый миллион (опять не забываем о том, какие это были деньги, не чета нынешним).

Распространенная поговорка: “Трудно заработать только первый миллион” на самом деле вышла из уст Онассиса, потом его дела покатились как по маслу. Обвал Уолл-Стрит, запустивший мировой кризис, Онассиса не просто не коснулся, а сделал его еще богаче: за 120 тысяч долларов (так!) он покупает у канадцев 6 кораблей (три раза так!!!!) – и закладывает основу своих миллиардов: у него теперь имеется свой торговый флот. В 1938 году (очень дальновидно) Онассис строит свой первый танкер и покупает еще два – таким образом, Мировая война стала для него еще более выгодным событием, чем экономический кризис.

В конце 50-х у Онассиса уже 17 танкеров, он является некоронованным королем Монако, выкупившим практически все культурные и злачные места княжества, к тому времени у него уже имеется своя авиакомпания… В общем, Онассис вполне мог уподобиться мультяшному Скруджу Макдаку и купаться в золоте (правда, он предпочел в золото испражняться – на его яхтах гостей поражали унитазы и раковины из чистого золота, так что все эти закидоны сверхбогатеев – это всего лишь жалкое подражание Аристотелю Онассису, заложившему основы культуры сверхпотребления еще в середине 20-го века).

Красавцем Онассис не был никогда, но он был элегантным, обаятельным – и очень нравился женщинам. Ухаживал он как всякий восточный мужчина с размахом, и размах он себе мог позволить неограниченный.

Первой известной женщиной Онассиса стала Ингеборг Дедихен (я не нашла фото этой женщины в молодости)

Онассису было 28 лет, Ингеборг была моложе и ее отец был очень богатым человеком. Теперь бы это назвали гражданским браком, тогда это было просто совместное проживание, где скандалы чередовались со страстными примирениями – и в конце концов Ингеборг ушла, устав от ругани и, поговаривают, даже побоев.

Официально женился Онассис очень поздно, ему было 40, его невесте – едва исполнилось 16 лет.

Папа Афины был судостроителем, поэтому Бог весть, сколько в этой истории было любви, а сколько – расчета, отец невесты был не в восторге и сопротивлялся этому браку сколько мог, но Аристотель умел быть настойчивым: он очаровал не только невесту, но и ее отца, так что в 1946 году состоялась свадьба, через полтора года у пары родился сын Александр, а еще через два года – дочка Кристина. Однако, счастлива молодая жена была очень недолго: практически сразу после свадьбы Аристотель начал ей изменять, сначала кое-как скрывая свои романы, а потом уже и открыто.

Тем не менее Тина терпела 14 лет – она была жена, а все остальные были всего лишь временные увлечения, любовницы. Но потом произошла встреча с Марией Каллас – и все изменила.

Голос Марии Каллас – уникален, его можно узнать из сотен голосов, ее ни с кем не спутаешь. Она одна из тех счастливиц, которая родилась с уже поставленным оперным голосом и с 8 лет, когда обнаружила, что может петь, она знала, что будет блистать. Но внешние данные девочки (а потом и девушки) оставляли желать лучшего. Каллас была, мягко говоря, полной, и не соответствовала внешне своим романтическим героиням. Но темперамент и сила воли у нее были гигантскими, все шипевшие за спиной о том, что “слониха сейчас будет петь Травиату” порой в прямом смысле утирали кровавые сопли, примадонна не стеснялась дать в бубен за слишком громко высказанное недовольство внешностью.

Но все же вес порой играл плохую роль в ее карьере – некоторые театры не хотели видеть на сцене певицу с лишним весом, и тогда в дело вмешался господин случай. В Каллас влюбляется итальянский миллионер Джованни Менегини, он продает часть бизнеса и становится не просто возлюбленным, а потом и мужем примадонны, но убеждает ее изменить себя. Каллас садится на жесткую диету, сбрасывает 35 килограмм и становится вот такой

Теперь о ней заговорил весь мир (сброс веса не повлиял на голос, но повлиял на симпатии публики и антерпренеров), за право пригласить Каллас сражаются Ла Скала и Ковент Гарден – и надо сказать, певица оправдывает ожидания, она не стала ни менее работоспособной, ни менее ответственной. Скандалы она устраивала и теперь – но исключительно по поводу искусства. Если она понимала, что кто-то из партнеров или музыкантов безответственно относится к спектаклю, прима превращалась в фурию и по кулисам только и летели клочки одежды и части декораций.

Это нравилось не всем – поэтому в Европе у Каллас то и дело возникали проблемы с театрами, да тут еще и здоровье начало подводить, а простоя антерпренеры не терпели. В конце концов после тяжелой операции Каллас вышла на сцену, едва восстановившись. Она еще больше похудела, почти не спала от боли, но партию выдержала блестяще. Публика неистовствовала, но театральная дирекция думала иначе: перед выходом на поклон Каллас увидела, как перед ней опустился (якобы случайно) противопожарный занавес и полностью отрезал ее от публики. Намек был в прямом смысле более чем непрозрачен – и она решает уехать в Америке переждать грозу там.

Менегини был хорошим супругом и хорошим администратором, но он был в два раза старше Каллас и их союз больше напоминал союз отца и дочери, чем супружеский.

Впервые Онассис увидел Каллас на дне рождения журналистки Эльзы Максвелл, он был на вечеринке с супругой и тогда заинтересовался Марией просто как самой знаменитой гречанкой в мире – он и сам был самым богатым и знаменитым греком, так что поводы для любопытства и шуток нашлись у обоих. А вот через год они увиделись еще раз на венецианском балу графини Кастельбарко – и вот тут Онассис решил пригласить Марию с супругом прогуляться на своей яхте. Каллас отказалась, потому что ей нужно было готовиться к выступлению, и Онассиса, что называется, коротнуло.

Он всегда, всю жизнь, был очень страстной натурой, женщин он любил, но более всего его манила их недоступность. Отказ Марии перещелкнул реле и Онассис завелся: он спросил, что у нее будет за выступление, Каллас ответила, что ее пригласил Ковент-Гарден – и она приглашает мистера Онассиса с супругой посетить театр. Жена Онассиса знала, насколько Аристотель ненавидит оперу, поэтому только она открыла рот отказаться, муж заявил: “Мы непременно будем”. Интересно то, что присутствовавший при разговоре Менегини вспоминал, что в этот момент у него громко забилось сердце и ему захотелось закричать: “Нет, не надо!” Но никто ничего не сказал – и после громкого успеха в театре Мария оказалась на банкете для избранных: «Мистер и миссис Онассис имеют честь пригласить Вас на ужин, который состоится в отеле «Дорчестер» 17 июня в 23 часа 15 минут», – было написано на приглашениях. Сорока же наиболее именитым гостям Ари выслал также билеты на сам спектакль, которые было просто невозможно достать.

На банкете Онассис пригласил Марию на яхту еще раз – заверив, что она там будет не одна: приглашение приняли такие люди, в компании которых она будет чувствовать себя более, чем достойно: сэр Черчилль с женой, дочерью, доктором и канарейкой были среди самых почетных гостей. Сам банкет был не просто балом в честь великой оперной дивы – Мария Каллас впервые поняла, что выражение “ваше желание для меня закон” – может иметь буквальное прочтение. Онассис ухаживал не просто с размахом, а с миллиардерским размахом, и очень жаль, что ей тогда не было понятно, что она для него желанна только до тех пор, пока недоступна.

Но Мария согласилась на круиз, хотя муж ее отчаянно сопротивлялся – и жизнь ее потекла совсем иначе.

По приглаженным воспоминаниям, отношения между этими двумя завязались в самом круизе, но подруга Марии вспоминала, с каким бесшабашным весельем она закупалась в миланских магазинах перед отправкой в путешествие: обновляла гардероб от белья и купальников до платьев. Просто так белье не обновляют – подруге уже тогда было ясно, что Мария готова сдаться, хотя тогда певица всячески разубеждала подругу в ее подозрениях.

Интересно то, что когда яхта вышла со всеми приглашенными пассажирами на борту, то сначала отправилась в Дельфы послушать предсказания знаменитого оракула. Все были в приподнятом настроении, шутили, но, к неудовольствию туристов, оракул смолчал. Впрочем, а что бы эти люди услышали? Черчилль о том, что он скоро умрет? Каллас – о том, что ее жизнь будет разрушена? Афине был бы предсказан скорый развод, а Онассису – череда страшных несчастий и потрясений? Оракул человеколюбиво смолчал – и развеселая компания отправилась дальше. Каллас была в полном восторге от яхты Аристотеля: в ее собственной каюте был устроен роскошный будуар с мраморной ванной, у Онассиса повсюду висели оригиналы картин (высший пилотаж таскать классическую живопись в море, где соленый воздух и влажность убивают полотна со скоростью света). Золотые унитазы на самом деле были мелочью – в гостиной стояла статуя Будды из золота, изукрашенная драгоценными камнями, бассейн был точной копией бассейна царского дворца в Кноссе с такой же мозаикой, панели были обшиты дубом и драгоценными породами дерева, в общем, шик стоял такой, какой не снился нашим новым хозяевам жизни в геленджикских дворцах.

Смущало Марию только одно: нравы, царящие на яхте. Одеждой никто особенно не злоупотреблял, все ходили в чем мать родила, особенно в солнечные дни, а эстетическими фигурами похвастаться мог не каждый. Онассис, будучи греком, произвел на мужа Марии отталкивающее впечатление (тот назвал его волосатой обезьяной), но Мария, к его удивлению, покраснела и захихикала (у нее не было опыта до мужа и поэтому изобилие мужских обнаженных тел для нее оказалось новинкой).

В общем, чем дальше в море уплывала яхта, тем больше Мария сравнивала мужа и Онассиса – не в пользу первого. Ее не смущало то, что она замужем и с ней рядом муж, что Онассис женат и на яхте присутствует жена, однажды во время шторма все разошлись по каютам, а в гостиной остались двое: Мария и Аристотель; в общем, после той ночи оба совсем потеряли голову. Одна из гостей яхты вспоминала, что Мария откровенно призналась, что впервые почувствовала себя женщиной, ее уже не особенно волновало, что до конца путешествия ее муж не выходил из каюты, а Афина Онассис впала в депрессию: пока муж гулял с какими-то безвестными дамами легкого поведения, она успокаивала себя, что они шлюхи, а она жена, теперь дело изменилось: она была женой, а “шлюха” – самой Марией Каллас.

Но Афина зря так переживала и уехала к отцу, забрав двоих детей: страстность Марии начала напрягать Онассиса еще на яхте, она почувствовала себя там хозяйкой, вмешивалась в работу поваров и прислуги, а на все недоумения отвечала: “Скажете, что не виноваты, виновата новая любовница Ари”. Афина и Джованни подали на развод, едва яхта причалила к берегу и разразился страшный светский скандал, куда были втянуты и все пассажиры яхты, и другие влиятельные люди. Онассис метался между двух женщин – Марии он говорил, что у него дети и надо потерпеть, Афине – что Мария всего лишь увлечение, но тем не менее в 1960 году оба стали свободными и певица стала ждать предложения руки и сердца. Увы…

Они жили вместе, но Онассис стал все чаще отлучаться из дома, порой пропадая на недели, Каллас его ждала – никуда не выезжая, а потом она поняла, что беременна. Ей было 43 года, это была ее первая беременность – и она была счастлива. А потом стало не до смеха. Оперные певицы очень часто теряют голос при беременности (Вишневская была счастливым исключением из правил, она пела вплоть до родов, скрывая живот корсетами). Каллас поняла, что ее голос не просто меняется – он начал пропадать, несколько совершенно провальных выступлений на сцене вынудили ее прервать карьеру, потому что она полностью теряла контроль над голосовыми связками. Ей казалось, что она сможет стать женой и матерью – и начала с Онассисом разговор о свадьбе и рождении наследника. И вот тут Ари и бросил свое жестокое: “Зачем мне еще ребенок, у меня уже есть двое”.

Есть две версии того, что происходило дальше: я не знаю, какой из них верить. Одна (официальная) гласит, что Каллас долго не могла решиться сделать аборт, потом пришла к врачам на позднем сроке и не просто абортировала ребенка, но и перевязала себе трубы, по настоятельному требованию Онассиса. Вторая (неофициальная) была опубликована в одном из американских журналов (вроде Татлера или Вога, не помню) – и там говорится, что Каллас все же родила ребенка под чужим именем в одной из частных больниц, мальчика назвали Гомером, но он не прожил и нескольких часов, родившись с серьезными патологиями легких. Так или иначе – эта трагедия страшно ее подкосила, они с Онассисом стали все чаще ссориться и есть воспоминание, что он бросил ей: “Да что ты там носишься со своим голосом, была у тебя в горле дудка, теперь ее нет!” Мария поняла, что ему плевать и на нее, и на ее творчество, и на ее трагедию. Тем не менее, они как-то протянули еще несколько лет, она тайно надеялась на то, что он все же женится на ней, а у Ари уже появилась новая цель – на этот раз гораздо более недоступная, чем оперная дива.

Левую красавицу вы знаете все, а справа – ее родная сестра, Кэролайн Радзивилл. У Онассиса с ней приключился бурный роман, ее тоже катали на той самой яхте – только в 1963 году. В разгар путешествия Кэролайн получила известие о том, что Джеки родила девочку, которая прожила всего несколько дней, и страшно переживает смерть ребенка. Кэролайн попросила пришвартоваться в ближайшем порту, чтобы вылететь в Штаты, и через несколько дней Онассис узнал, что Джеки совсем разбита и врачи опасаются, как бы с ней не случилось беды.

Онассис пригласил Джеки на свою яхту развеяться – президент США и Каллас были очень расстроены этим предложением, президент Кеннеди отговаривал супругу от этой поездки, но Джеки неожиданно согласилась. Она считала, что ей ничего не угрожает – на яхте будет ее сестра, которая в отношениях с Онассисом, чего же ей бояться.

Каллас тоже просилась плыть на яхте – но Онассис убедил ее, что открыто жить с любовницей в присутствии первой леди США – верх неприличия (как будто иметь роман с ее сестрой – прилично). Так или иначе, Мария не того боялась – она переживала из-за Кэролайн Радзивилл, а бояться надо было Джеки.

В конце путешествия сестры получили роскошные подарки, Джеки развеялась и поздоровела, и вот тут и возникает еще одна смутная вещь. Одни источники говорят, что у Джеки случился роман с Онассисом еще до смерти президента Кеннеди, другие – что между ними ничего не было до убийства президента США, но так или иначе, Мария Каллас на эти сплетни внимания не обращала, как-то Онассис смог ее убедить в том, что Кеннеди ему нужен для бизнеса и вся эта прогулка была задумана только для того, чтобы выйти на новый уровень дел с американским правительством.

А вот когда Джеки овдовела, Онассис решил приобрести в свою коллекцию самый недоступный бриллиант – вдову президента Америки.

Растоптанная и униженная Каллас могла только проклясть неверного любовника. Есть снова-таки очень сомнительная история, которой я не знаю – верить или нет.

Ухаживая за Джеки, Онассис продолжал иногда навещать Марию, и однажды, следуя какому-то порыву, он объявил, что берет ее в жены, но свадьбу надо приготовить в атмосфере строжайшей секретности. Мария начала неистово собирать документы (у нее пропало свидетельство о рождении), готовить закрытую вечеринку, приглашать только самых надежных и близких друзей. И вот буквально накануне свадьбы она опять ссорится с Ари и он в сердцах хлопает дверью – уйдя навсегда, а потом она услышит, что свадьба состоялась, но только не с ней.

Джеки шла за Онассиса по двум причинам: она любила роскошь и деньги, и она боялась за себя и детей. Выйти замуж за самого богатого человека планеты показалось ей выходом – и она смело пошла на этот шаг. Уже через несколько дней после свадьбы стало понятно, что это огромная ошибка. Онассис снова позвонил в дверь квартиры Марии – и она открыла ему, а Джеки занялась любимым делом: шоппингом. Кстати, через несколько месяцев дело стало принимать скверный оборот: счета за покупки супруги были настолько чудовищно огромными, что миллиардер занервничал, он понял, что главная опасность для ее кошелька заключается не в конкурентах и не в колебаниях рынка, а в транжирстве милой женушки.

Онассис решает официально развестись и нанимает частного детектива – но вот тут-то его и настигает проклятие Каллас.

В очень странной авиакатастрофе погибает единственный сын Онассиса Александр – и эта смерть подкосила миллиардера так, что он не сумел от нее оправиться. Каллас осталась единственной, кто хоть как-то поддерживал его, хотя она сама нуждалась в поддержке, а Джеки укатила в Америку с безлимитным доступом к кредиткам мужа и уже там развлекалась своим хобби – тратила деньги.

15 марта 1975 года Онассис умирает – и через некоторое время случилось безобразное судебное разбирательство между Джеки и дочерью Онассиса Кристиной. Джеки посчитала, что Онассис оставил ей оскорбительно мало денег – и пока дочь не выплатила ей 26 миллионов долларов с тем, чтобы у безутешной вдовы больше не было никаких претензий, Джеки продолжала изводить единственную оставшуюся в живых Онассис судебными исками.

Каллас переживет Ари на два года, ее смерть оставила после себя череду вопросов: то ли у нее не выдержало сердце, то ли она умерла от тоски, но так или иначе – она не выходила из своей квартиры и полностью отрезала себя от мира живых.

Единственной женщиной, которую Аристотель любил беззаветно, верно и преданно – до конца жизни – была его дочь Кристина.

Но любовь такого человека калечила не меньше, чем его же ненависть: с детства Кристина росла совершенно не знавшим отказа ребенком – для ее папы ничего не стоило сгонять в Штаты самолет, чтобы купить деточке диетической колы, которой не было в магазинах города. Однажды она забыла дома кассету, и наняла вертолет, чтобы слетать за ней из Франции в Швейцарию. Яхта “Кристина” была, разумеется, названа в ее честь. Несомненно, Кристина не знала, что такое любовь отца к матери, но знала, что такое любовь отца к дочери.

Смерть старшего брата стала для нее не меньшим, если не большим потрясением, а когда через два года умер ее отец, она в свои 22 года осталась единственной наследницей гигантской империи отца.

В 18 лет она впервые выскочила замуж за человека на 30 лет себя старше. Отец рвал и метал – но Кристина привыкла получать то, что хочет. Ее супруга звали Джозеф Болкер, он был торговцем недвижимостью и предпринимателем, разведенным евреем с четырьмя детьми, которым Кристина стала мачехой, будучи едва старше их самих. Онассис пригрозил дочери лишением наследства – и она металась между мужем и отцом 8 месяцев, пока ее брак не рухнул. Именно тогда она впервые пыталась покончить с собой и пристрастилась к наркотикам.

Смерть брата и отца сильно расстроила ее нервы и она снова выходит замуж – за проходимца по имени Александрос Андриатис, которому нужны были исключительно деньги наследницы гигантского состояния. Очень быстро разобравшись, что к чему, Кристина выгоняет мужа и пытается найти утешение в управлении делами. И вот тут-то и случается история, о которой я хочу рассказать напоследок.

В 1976 году Кристина лично является в СССР, чтобы продлить контракты отца (Греция считалась развивающейся страной и СССР активно с ней сотрудничал). Во время переговоров она увидела персонажа по имени Сергей Каузов

Глянцевые журналы преподносят эту историю как историю великой любви советского гражданина и дочери миллиардера, но я слышала и другую версию, которая кажется мне гораздо более правдоподобной. Если вы когда-нибудь слышали слова “ласточка” и “ворон” именно в кавычках, то можете знать, что они означают. Для тех, кто не в курсе реалий советского периода, поясняю: ласточками называли специально обученных гебистами дам, не проституток, а гораздо выше – которых можно назвать эскортницами самого высокого полета. Это была не проституция, это было гораздо выше: они были образованными, начитанными, умевшими разбираться в моде, культуре, искусстве, говорившими на иностранных языках, и, разумеется, очень искусными в области плотских утех. Профессионалы мужского пола назывались воронами – и оба отдела работали исключительно с дипломатами, учеными, артистами, предпринимателями и даже шпионами, которых можно было перевербовать и заставить работать на СССР.

Так вот: на момент встречи с мадам Онассис Каузов был счастливо женат, воспитывал дочь, выстраивал карьеру “по международной линии”, и почему он так вовремя появился перед приехавшей в Союз бизнес-вумен – большой вопрос.

Ну вот смотрите: на дворе семидесятые, а тут у нас имеется человек, который легче легкого появляется перед приехавшей миллионершей, очаровывает ее, получает в подарок “Волгу”, которую никто не изымает в пользу государства, как кое-какие из подарков того же Юрия Гагарина, а оставляют владельцу.

Оставленная фотография на память со следующей надписью “Милому Сержу, человеку штучной работы, эрудиту с нестандартным мышлением, от оригинала с надеждой встретиться через месяц в Париже и перевести отношения в другую плоскость. Твоя Кристина” – не просто остается без внимания, а напротив, на нее направляется все внимание и уже через несколько месяцев чиновник Торгового флота становится начальником отделения Совфрахта и не где-нибудь в Болгарии, а в Париже.

Советский чиновник со скоростью света получает развод с женой, с которой прожил 10 лет, и его карьера разводом не разрушается, как было принято в те времена, а летит ввысь. С той же скоростью света было получено разрешение на брак – причем настоятельно рекомендовалось жениться в Союзе (почитайте страшные биографии людей, имевших несчастье влюбиться в иностранцев даже из соцлагеря, сколько они ждали разрешения на брак и скольким разрешения не давали, ломая жизнь). Пара беспрепятственно путешествует по миру, спокойно посещает дома самых знаменитых акул капитализма. Брежнев лично дает разрешение на бракосочетание в Грибоедовском ЗАГСе и обеспечивает полную конфиденциальность (ни одному журналисту не удалось прорваться и сфотографировать церемонию).

Сначала пара живет в весьма престижном жилье с мамой супруга, но не выдержав испытаний “роскошью” советского быта, молодая жена просит у мужа отдельной квартиры – и через несколько дней квартира (даже две) в одном из самых крутых домов столицы преподносится на блюдечке с голубой каемочкой.

Кристине нужно часто уезжать – и Сергей получает разрешение сопровождать ее (поговаривают, что молодая супруга пожертвовала в фонд мира полмиллиона долларов,чтобы чиновники быстрее решили вопрос положительно).

Но так или иначе, через пару лет этот брак распадается – и снова-таки непонятно, по какой причине. Где-то пишут, что Сергей просто ей надоел, где-то пишут – что он сам перестал выдерживать бурный нрав супруги, потому что не забыл первую семью. При разводе он получил отступные – несколько танкеров и недвижимость в Англии, быстро перебрался туда и в Союз более не вернулся. Первая жена его так и не простила, а вот дочь он попытался обеспечить.

Кристина же вновь вернулась к привычному образу жизни: вечеринки, алкоголь, наркотики.

Последнего мужа она тоже себе “приобрела”

На одной из своих вечеринок она увидела предпринимателя Тьери Русселя, влюбилась в него и “откупила” у тогдашней возлюбленной. Надо сказать, Кристина была достаточно совестливой: она выплачивала компенсацию дочери советского мужа (алименты платились до 16 лет), девушке своего нового возлюбленного она тоже что-то там заплатила.

Тьери очень благодатно повлиял на Кристину: с ним она бросила пить, прошла курс лечения от наркозависимости, отменила все вечеринки, и решила, что создаст крепкую семью, в которой будет место детям. Она родила дочь Афину – и ей показалось, что жизнь начала налаживаться. Но Тьери так и не смог забыть свою любимую женщину, он снова стал с ней встречаться и Кристина об этом очень скоро узнала.

Потрясенная, она оставляет мужа, берет дочь и уезжает в Южную Америку, где селится в Буэнос-Айресе и даже начинает какие-то отношения с новым мужчиной. Но 19 ноября 1988 года ее находят мертвой в ванной – и снова-таки, никто не знает, что послужило причиной смерти. Сердечная недостаточность и отек легких развилась от передозировки лекарствами или просто тело, подорванное алкоголем и наркотиками, не справилось с новым горем.

Афину стал опекать родной отец – ей по наследству остались 3 миллиарда долларов, но с тем условием, что к деньгам дочери отец может иметь отношение исключительно до ее совершеннолетия – и тратить их он мог только на ее содержание.

Афина не стала исключением – проклятье клана Онассис не миновало и ее.

Это Афина с супругом, Альваро де Миранда Нето. Девушка всю жизнь занималась конным спортом – и супруг у нее был тоже конкурист. По старинной семейной традиции Афина “выкупила” его у жены, модели Сибил Дорса (она бразильянка), после свадьбы (тоже по семейной традиции очень закрытой, единственный папарацци, который проник на торжество под видом официанта, был разоблачен службой охраны и вся его аппаратура была разбита) молодожены забрали детей Сибил к себе (у нее было двое детей, сын от предыдущего брака и общая с Альваро дочь Вивиан). Журналистам было сказано, что Сибил сама отдала детей, чтобы они росли в полной семье с отцом, но в том-то и дело, что в 2011 году Сибил выбросилась из окна, оставив предсмертную записку, что не может жить без своих детей.

Брак, выстроенный на таком страшном фундаменте, не мог быть счастливым: официально Афина развелась с Альваро из-за его измены с какой-то испанской моделью, но на деле Альваро старательно проматывал ее деньги еще до романа с испанкой, и Афина всеми силами старалась сохранить брак, мечтая о собственном ребенке, которого так и не случилось.

После развода Афина стала затворницей, в своем последнем интервью она сказала, что верит в проклятье Онассисов и сделает все, чтобы история семьи закончилась именно на ней. Больше Онассисов миру не нужно. Последняя новость о ней была совсем недавно: семейный остров Скорпиос был продан Афиной русскому олигарху Рыболовлеву, говорят, она перебралась в Южную Америку и живет там.

В общем, ребята, страшная это семейная сага – где все были очень богаты, но очень несчастливы. Все же Господь не даром даровал нам блаженство неведения – и пусть Дельфийский оракул к Богу не имеет никакого отношения, все же Господь наложил запрет и на его уста. Есть вещи, которые человеку не нужно знать – в частности, насколько ужасной может быть чья-то жизнь, пусть и проходящая среди полотен Эль Греко и золотых унитазов.