Бочки и иммельманы в стратосфере продолжаются

Ребята, думаете, я снова исчезла просто так? А вот нифига. Полеты в стратосфере как-то не заканчиваются и становятся только забористей.

Во-первых, мы получили вторую дозу чипов и перенесли это дело потяжелее первого раза (первые сутки нас прямо колбасило, со скачками температуры, с сильной ломотой во всем теле, болью в руке и периодическим отключением то обоняния, то вкуса). Скажу честно: если эти ощущения дарует прививочный вариант, то получить ковид в полном объёме и тяжелой форме – это беда. Мы переболели альфой, опыт был так себе, но ежели дельта – увеличивает остроту и тяжесть, то пошло оно в задницу, так подыхать, лучше уж привиться и снизить риски. Помимо этих невероятных ощущений присутствовало ещё одно: нас доставал жилец по имени Грег со своей подружкой Джиной.

Описываю парочку. Он – худой желтушный мужик лет пятидесяти с плюсом, с пустыми ничего не выражающими белыми глазами, который своим поведением более всего напоминает мне тетерева на току. Вот если вы хотя бы видео при этих птичек смотрели – это оно. Когда Грег начинает говорить, он самозабвенен до такой степени, что, кажется, ещё чуть-чуть и он эякулирует от звука собственного голоса. При этом то, ЧТО конкретно он говорит, – это отдельная история. Потому что именно слушая Грега я стала сомневаться в том, что разговариваю на английском языке достаточно свободно. Впрочем, мисс Адамс как носитель языка тоже стала свидетелем Греговских тирад – и тоже мало что поняла, потому что Грег извергает из себя бесконечный набор клишированных длинных «красивых» фраз, несущих минимальную смысловую нагрузку.

Но прежде я все же разъясню, почему вообще столкнулась с Грегом и его подружкой.

4 месяца назад у Грега в квартире потекли трубы (трубы в его башке дали течь, наверное, гораздо раньше). Казалось бы, вызывай сантехников и дело с концом. Но Грег не ищет легких путей. Грегу нужно было соблюсти протокол по асбесту. Наверное, вы в курсе, что такое асбест и в чем его опасность, но с нашим Топонимом дело вот в чем: он хотя и достаточно зрелый в плане возраста (50 лет), его строили почти без асбеста. Причём для 70-х годов речь шла именно об экономии, асбест был дорогим материалом и строители Топонима сильно вкладываться не хотели.

А потом по нашим суперэкологичным временам оказалось, что мы с нашим минимальным присутствием асбеста в жилом пространстве (речь идёт о 2% содержании вещества в прокладках между плиткой и стенкой внутри межстеночного пространства ванных комнат) – оказались прямо в дамках. Но Грегу было недостаточно заверений, указанных в рапорте, сделанном за бешеные деньги одним из предыдущих владельцев, Грег решил, что стенку в его ванной комнате должны пропилить в условиях приближенных к лабораториям НАСА, отвечающих за контакт с пришельцами. Предыдущие владельцы, продавая дом, не сильно распространялись о проблеме в греговской хате, просто донеся до нас информацию, что одна из квартир ждёт ремонта, а вот когда наша компания купила этот дом, началась феерия. Это только сначала мы все наивно думали, что отремонтируем Грегу ванную и дело с концом. Не тут-то было. Сначала Грег нас с мистером Адамсом не трогал, потому что имел дело с Э., нашим транзитным менеджером. Умудрившись завести всегда спокойную как удав, Э. своей адской манерой говорить и упиваться собой, не давая вставить слова, он добился отмены работ и продолжил жить без воды в ванной и туалете (нуаче, 4 месяца ходил в общественный туалет дома и мылся в сауне, так чего ж не продолжить).

Тем временем наша компания готовилась к масштабным работам с привлечением всех асбестовых команд и прочих протоколов безопасности, в доме брались асбестовые пробы в пустующей сейчас квартире, составлялось расписание входа рабочих, ну а сам Грег с регулярностью прыщей на лбу у подростка являлся ко мне в офис с письмами о том, что у него ничего не делается, с улыбочкой бросал их в мой почтовый ящик прямо в моем присутствии и испарялся в неизвестном направлении.

Наконец, настал момент истины и в пятницу головной офис мне прислал письмо с информацией, что с понедельника у Грега в квартире начинаются работы. Я вприпрыжку прикрепила письмо к двери жильца и отправилась в компании семейки чипироваться, затем субботу и часть воскресенья все мы пребывали в состоянии валежника, и, наконец, в воскресенье вечером мы приготовились просто выйти погулять, едва почувствовав себя в состоянии просто пройтись у океана. На секунду случайно зашли в офис и обнаружили там письмо от Грега, а через минуту и его самого в компании драгоценной спутницы жизни. Спутница по имени Джина – это отдельное галактическое существо, которое я тоже должна описать вам подробнее.

Итак, представьте себе круглолицую кустодиевскую бабень, румяную как купчиха при самоваре, чья физиономия может похвастаться тем, что глаза на ней являются ещё более пустыми, чем глаза разлюбезного Гришеньки, а ещё это лицо живет своей жизнью. Сильно своей жизнью, малята, потому что в обычном своём состоянии Джина вроде бы улыбается, причём все время, но периодически, когда она слышит не то, что хочет, ее лицо начинает меняться, и вот тут, ребята, мы оказались свидетелями преображений, на которые, как мне раньше казалось, человек в принципе не может быть способен. Помните, в «Солярисе» у Лема пилот описывал кошмарное видение, когда Океан создал младенца размером со слона и испытывал, как он двигается? И это было не хаотическое движение младенческих ручек и ножек, это было словно тестирование модели человека, гнусное и тем вызывающее оторопь и страх.

Так вот, лицо Джины вызвало у меня оторопь и страх, потому что оно меняло эмоции за секунды, причём на строго противоположные друг другу, и эти эмоции не были сильно связаны с тем, что она могла слышать от нас (а слышала она немного, потому как Гришенька токовал изо всех сил). Если вы попробуете меня спросить, о чем говорил Грег, то и на этот вопрос я не смогу вам ответить. Я повторяю: именно рядом с этим человеком я начала подозревать, что не говорю и не понимаю английский язык. Если вы когда-нибудь слышали разговоры душевно больных людей, несущих всякую околесицу, вы поймёте, о чем я толкую. Пространные фразы, вроде бы связанные общим смыслом, но если вас попросят пересказать, что вы только что услышали, вы поймёте, что не в силах сформулировать ни фразы. Асбест, помершие от инфаркта родственники, озабоченность здоровьем, подлые прошлые менеджеры, дружелюбие и готовность к сотрудничеству от Грега и Джины, оскорбленные чувства, асбест, нежелание нашей конторы вести диалог, асбест, опасность асбеста, мы знаем, как правильно делать тесты, надо все приготовить…

Вот примерно краткое содержание спича Грега, только облеките этот костяк совершенно чумовым количеством бессмысленных и пустопорожне-гладких фраз, которые лишают вас минимальной возможности отслеживать логику высказываний. Вы пытаетесь вставить в этот поток хотя бы какой-то конструктив, но не можете, потому что человек самозабвенно несётся дальше, не давая вам ни секунды времени на ответ. А теперь добавьте к этому резкие смены лица, даже не выражения, а именно лица его благоверной.

Включите воображение. Итак: «асбест» – лицо моментально приобретает грозно-озабоченный вид, «мы боимся» – выражение скорби. Это выражение тут же меняется на счастливую идиотскую улыбку, а потом так же моментально на выражение оскорбленной невинности, если звучит слово «мы оскорблены». А иногда лицо меняется вообще без слов-триггеров, само собой. И вот это, товарищи малята, вообще пипец. Никакой актёр, никакой лауреат Оскара не сумеет управлять лицевыми мышцами так, чтобы лицо перетекало из состояния «счастье» в состояние, скажем, «гордость», а потом тут же в «злость» за доли секунды. Я всегда считала, что это физиологически невозможно. Ага, щас… Джина показала этот класс и я, выросшая по соседству с двумя шизофреничками-соседками, начала понимать, что нихера в этой жизни не видала.

Полтора часа!!! Полтора часа нашей жизни было отнято этими двумя кретинами, настаивавшими на том, чтобы работы были снова отложены «из-за недостаточной подготовленности по асбесту». Причём когда я пыталась прямо их спросить, откажутся ли они открыть дверь команде, я не слышала да или нет, я снова вынуждена была слушать разглагольствования ни о чем, как в игре «да и нет не говорите».

Дёрнув начальство в воскресенье вечером, я услышала, что все, Грег достал, делаем попытку входа как договорено, при отказе подаём в суд за препятствие починке аварийной ситуации в доме. Но при всей своей крезанутости парочка не посмела остановить работы – и в понедельник к ним все же зашли.

Что сказать. Они умудрились достать и асбестовую команду, заставив их не просто делать работу, но и чистить воздух в течение всей последующей ночи (эта процедура необязательна, потому что команда как раз и работает над тем, чтобы в воздухе не было частиц асбеста). И что вы думаете? В 2 часа ночи рабочий допустил оплошность и наступил обутой в защитный комбинезон ногой на ковролин. Не спрашивайте, как эти двое узнали, видимо, вели запись скрытой камерой (их в квартире не было). Но это стало поводом позвонить мне в 6 утра и настаивать на том, чтобы я спустилась в лобби из-за «safety hazard». У меня есть несколько фраз, на которые я обязана реагировать незамедлительно, safety hazard как раз из этого ряда, поэтому спустившись с мистером Адамсом, я была готова узреть все, что угодно, только не этих упырей, решивших именно в 6 утра поведать мне душераздирающую историю загрязнения асбестом всего дома.

Домой мы попали через час, а в 9 утра началась эпопея с сантехниками, асбестовой компанией, вынужденной признать, что да, было нарушение протокола, откладыванием входа сантехников, перенесением работ плиточников, которые должны были закрывать стены. По просьбе начальства я попыталась было заснять все эти приключения на видео, но через пять минут на меня наехали за вмешательство в частные дела (при том, что Грег записывает все на аудио), и вынуждена была два раза громко принести извинения.

Тетка из асбестовой компании, с которой мы подружились, потому что регулярно, каждые пару часов, откачивали ее в нашем кабинете от бесконечного стресса, под конец рабочего дня уже сама взялась общаться с этими упырями, потому что ей что, она уехала и все, а нам с ними каждый день на одной территории находиться, поэтому, проникшись, она пару раз сама доставляла им бумажки о продлении работ из-за отложенного входа сантехников. Сами сантехники работали сцепив зубы, потому что Грег ходил за ними по пятам, даже на мусорник, видимо, отслеживая, не загрязнят ли они чем-нибудь весь дом, дав ему повод снова разразиться спичем на тему опасностей и похорон всего семье.

Плиточник уже стрессует, потому что понимает, что его ждёт завтра: оголтелые идиоты, которые будут стоять над его душой весь рабочий день, наблюдая за малейшими косяками и фиксируя их с точностью микроскопа.

А я вот что вам скажу: мы с мистером Адамсом и Дженис из асбестовой компании сегодня сидели и говорили о том, что вот имеются на свете такие гниды как Грег и Джина. В чем смысл их существования? Ребята, а ни в чем. Они живут, жрут, ходят, сношаются (хотя имеется у меня одно подозрение насчёт сношений: когда Джина слушает Грега, промежду всех ее сменяющих друг друга эмоций на фейсе у нее порой проскальзывает такой экстаз, что мы с мистером Адамсом серьезно заподозрили, что у этой парочки вся половая жизнь протекает именно в таком формате)… так вот, подобные люди существуют во многом только для того, чтобы проверять нас на прочность. Нет, у Господа Бога явно на их счёт имеется Своя задумка, но то, что видно невооруженным глазом нам, смертным, – это только то, что эти люди совершенно бессмысленны и бесполезны. Они по сути своей паразиты, они жрут нашу жизнь, наше время, нашу эффективность, наши нервы… Они перерабатывают этот ресурс, не выдавая ничего нужного или правильного, они реально нужны только для того, чтобы мы выдерживали этот экзамен на прочность и человечность, терпение и работоспособность. Никакой иной пользы от них не имеется.

Они сожрали несколько часов нашей жизни, нашей работы, они настроили против себя всех и вся, от нашего начальства до ассистента сантехников, они не заставят меня сделать для них ни на йоту больше моего профессионального долга, да и никто в нашей компании больше пальцем не пошевелит сделать больше необходимого, и это все, чего они добились подобной формой поведения с людьми. Да, я понимаю, что внутри своего шикарного мирка он – великий и грозный повелитель стихий и обслуживающего персонала, а она – его королева и восторженная почитательница, да только увы, мирок этот – для двоих, а вот мы, десяток человек, сегодня снова выдержали экзамен на человечность и профессионализм, не сорвавшись, не нагрубив, не дав по сопатке. Мы поддерживали и подкрепляли друг друга словами и делами, наполняя наш мир обычным проявлением человеческого добра. Эти двое сознательно лишают себя обычного человеческого тепла и доброжелательности, подозревая во всех лишь врагов и подлецов и ведя себя со всеми именно как с врагами и подлецами.

Ну что ж… каждый делится своим ресурсом. Как прежние менеджеры делятся своим ресурсом, разнося о нас по Ванкуверу абсолютно невменяемые вещи (если бы вы видели, как перекашивает лицо прежней менеджерши при любой встрече с нами, вы бы заподозрили нас обоих минимум в совращении ее мужа и максимум в киднеппинге ее сына и родителей), как Грег и Джина делятся своим ресурсом, отравляя жизнь всех, кто соприкасается с ними. А ведь все, ну действительно все в этой жизни имеет тенденцию возвращаться. И елки-палки, тут даже не нужно вспоминать карму или бумеранг. Если бесконечно отравлять вокруг себя пространство, наполнять его испарениями злобы и подлости, рано или поздно ты сам начнёшь задыхаться в собственных миазмах. До окружающих они могут доходить в менее концентрированном виде, а вот ты сам будешь вдыхать эту отраву снова и снова, пока лёгкие не забьются ею окончательно.

Так что зачем противоречить бритве Оккама и привлекать лишние сущности. Во многом злые люди травят себя сами, утопая в своём собственном дерьме, не дожидаясь возвращения запущенных бумерангов.

А наша задача – оставаться людьми даже соприкасаясь с носителями отравы. Видимо, это тоже часть жизненных экзаменов: оставаться людьми даже там, где с тобой ведут себя не по-человечески.

Ну а в общем и целом… ну что сказать, ребята. Пашем по 12 часов в сутки, решаем бесконечное количество проблем. Хорошо, что жильцы ведут себя с нами все дружелюбнее и открытей. Сарафанное радио работает: люди передают друг другу новость о том, что мы не чудовища, не монстры и не собираемся откусывать головы за просьбы о ремонте. И ремонты делаем всерьёз, без булды.

Так что с некоторых пор нас встречают с улыбкой и вопросами: «Ну вам же нравится наш дом? Вы же тут останетесь?» Это в принципе неплохой знак – значит, нас медленно, но принимают, а это только поможет работе. Все же остальное… ну переживем… а как нам всем оставаться человеками, если нас периодически не экзаменовать…