Когда дело не в платьях

Кимусик, не зная об Эллочке Людоедке и ее соревнованиях с Вандербильдихой, решил повторить подвиг…

Новая попытка стать лучше Мэрилин (не сомневайтесь, граждане бояре, тут речь не о повторении, а о засовывании оригинала между наливных ягодиц истории).

Глупая-глупая задастая армянская женщина, стремительно утратившая остатки мозгов к сорокету. Кто ж тебе сказал, что ежели ты два месяца будешь жрать мочегонное и слабительное, то ты станешь лучше женщины, чью потрясающую сексапильность и манкость не могут повторить лучшие красавицы нескольких поколений подряд.

Мэрилин и в картофельном мешке, и с неидеальными ногами и некрасивыми коленками, о которых она прекрасно знала и посмеивалась надо собой, без тонн фотошопа и ретуши – заткнет за пояс 99 процентов современных признанных красавиц.

Говорят, была очень удачная пластика кончика носа и имплант в подбородке, идеально подобранный блонд и макияж, но не в этом же дело, все эти ухищрения всего лишь правильно огранили бесценный алмаз, ставший бриллиантом, чей ослепительный блеск не в состоянии повторить лучшие женщины планеты.

Несколько лет назад я уже писала о Мэрилин, пытаясь понять, в чем ее секрет, и сейчас понимаю, что не изменила мнение – в ней соединились умопомрачительная пластика, мягкий женственный голос, которым, кстати, она мастерски владела, и ошеломляющее сочетание детской наивности с женской манкостью, за которыми полунамеками скрыты как возможная угадываемая невинность, так и такая же возможная порочность.

А еще она была очень умна и остроумна, для меня настоящим открытием стали ее интервью, где она с потрясающей находчивостью и остроумием срезала самых языкатых и язвительных журналистов.

Джейн Рассел – классическая красавица с ростом, длинными ногами, идеальной лепки лицом – смотрится рядом с Монро нелепой каланчой. В “Джентльмены предпочитают блондинок” сцены, где Рассел одна – все идеально, как только в кадре появляется Монро – статистами становятся все: от корабельных веревок до ведущих актеров. И это она не специально – просто в Мэрилин было столько природной грации и естественности, что на ее фоне любой становился картонной фигурой, как в театре при появлении на сцене кошки – все будут смотреть только на нее, потому что обычная серая мурка будет самым естественным и правдивым объектом из всех. Животные и дети переигрывают всех оскароносцев и лауреатов – и в Монро соединились и животная естественность, и детская непосредственность, и ясность взгляда и улыбки.

Добавьте в эту смесь сексапил – и вы получите ядерный взрыв, до сих пор поражающий всех причастных.

Мэрилин будет единственной и неповторимой – навсегда.

А вот это все можно назвать – “Мэрилин силами нашего колхоза” и не Кимусику было бы соваться во весь этот цветник, который при попытках мимикрии – выдал лишь всю свою полную непригодность к данной роли. Я не имею ничего против Скарлет Й. или Мадонны Ч., но не в этот огород лезть этим орхидеям, не в этом саду пытаться сравниться с главным цветком.

Монро – далеко не первая и не единственная блондинка Золотого века Голливуда, но даже ее товарки по цвету волос – все в проигрыше, легендой стала только она. А уж с нашими представительницами, так сказать, рынка “красы и вроды”, – мимо, мимо всех садов, на пляж собирать ракушки и делать шкатулочки для бижутерии.

Причем интересно то, что на самом деле Монро было две – Симона Синьоре оставила воспоминание о том, как на ее глазах происходило преображение одной Монро в другую. Симона с Ивом Монтаном соседствовали с Мэрилин и ее тогдашним мужем Артуром Миллером. На самом деле история эта очень грустная и не прибавляющая к Монро симпатии (по сути она играючи и от скуки соблазнила мужа лучшей подруги – и так же играючи его бросила, когда закончились съемки их совместного фильма) – но мы говорим о внешности, а не о характере нашей героини.

Так вот, Симона Синьоре очень часто видела “домашнюю” Монро, в простом халатике, ненакрашенную и совершенно естественную и веселую в обращении – и однажды она стала свидетелем несколькочасового преображения подруги в сияющую красотой богиню. Монро сама сделала себе прическу и макияж, при этом она болтала о пустяках, но с каждой проходящей минутой тембр ее голоса, пластика, улыбка – все менялось, и, наконец, когда Мэрилин вышла из гардеробной, Симона увидела ту самую недосягаемую голливудскую суперзвезду, чьи лучи ослепляют всех обращающих взоры. Преображение это настолько поразило профессиональную актрису Синьоре, что она оставила подробные воспоминания об этой метаморфозе, несмотря на всю свою обиду на когдатошнюю подругу.

И если у Монро получалось затмевать своих современниц, ну куда ж нашим пэтэушницам до этого Эвереста. И уж тем более – “зиркам” типа Кимусика, единственным достижением которых в области кинематографа являются порноролики времен бурной молодости.

Я не знаю, как вам, но я в этом лице вижу угрозу: “Дай денег, а то я щас опущу руки!”

И ведь лезут, беззастенчиво лезут, считая, что если на них застегнутся платья (опустим эпизод с бабуинским кулеманьем на заднице в случае с платьем Кеннеди), что ежели они покрасят волосы в платиновый блонд и достигнут талии при помощи слабительного, то все тут же моментально признают: “Та куда той Нормеджинихе, ты, Кимусик, всех милее”.

Не, нам это как раз выгодно – с кого ж мы еще поржем, как не со всех этих странных перекроенных бурсачек с видом женщин, в которых застрял вибратор

В общем, ребятишки, ждем, кто еще вылезет показать, кто тут самая Монро. Не удивлюсь, ежели корявые дочки Мадонны и Мосс тоже решат, что пришла их пора доказать, что их остолбенелые полтора выражения лица – это самое оно. Нуаче, нам после кимусиков – бояться нечего, пережили ее, переживем и других.