Мисс Адамс тут разболелась, пришлось бежать в аптеку и покупать кое-какие вкусняхи, чтобы порадовать страдалицу.
Забегаю в магазин недалеко от нашего дома. Обычный супермаркет, ряды полок, холодильники, ничего необычного. Иду мимо холодильников с сосисками и прочим мясом, передо мной идут мать с дочкой, а когда ты эмигрант и живешь в миксе рас и культур, то в конце концов у тебя появляется способность со спины различать национальности, это уже на уровне интуиции.
Мы давно уже спокойно отличаем китайцев от корейцев и японцев не только в фас, но и по особенностям фигуры и походки, то есть все с той же спины. И стопроцентно умеем угадать “наших”, правда, различать русских и украинцев не получается в силу того, что это все равно наши.
Так вот, со спины вижу, что это не просто “наши”, а недавно приехавшие “наши” – гардероб и обувь выдают с головой.
Итак, мы движемся мимо холодильников – впереди мама с дочкой лет 11, а навстречу нам идет работник магазина с груженой продуктами тачкой. Индус в чалме (это важная деталь).
Дочка, кстати, разряжена в пух и прах, я заметила это странное свойство наших женщин – они одевают дочек как принцесс, словно это не дети, а куклы, а сами могут носить нечто мешкообразное. Но мама девочки до этой стадии в Канаде еще не расслабилась – это расслабление настигает процентов 80 всех прибывающих женщин где-то через полгода после пересечения границы.
Так вот, мама хочет что-то там взять с полки холодильника, но индус толкает груженую тачку и я не знаю даже, видел ли он эту мамашу, слишком много было у него нагружено.
И вот он идет прямо, совершенно справедливо полагая, что покупатели уступят ему дорогу. И тут раздается вопль на русском: “Ты куда прешь, козел!”
Индус совершенно охреневши смотрит на нее, пытаясь остановиться, дочка невозмутимо идет дальше, а мамаша психованно обходит индуса и лезет на полку за своей жратвой.
Я в состоянии тотального ахерения пытаюсь обнаружить на полу свою челюсть. Индус, постояв немного, молча идет дальше, мамаша презрительно кривится вслед, оборачивается и я вижу “ухоженную красивую женщину” с полным набором – губья, филлеры, опахала ресниц, романтические рюши на блузочке, мелированные локоны. Надо сказать, что ее дочка подождала маму и продолжала что-то ей весело говорить про мороженое.
Видать, девочка привыкла и не увидела в произошедшем ничего сверхъестественного.
Мне очень хотелось подойти к этой бабе и сказать, что тут Канада и люди ведут себя иначе, чем у нее на родине, где бы та родина ни была. И что язык общения вообще-то тут английский. И что если бы индус захотел, он бы позвал менеджера и бабе бы могли устроить неприятности на почве расизма.
Но вместо этого я постаралась как можно дальше уйти от этой парочки – потому что мне было противно и стыдно.
Собственно, по тому поводу и пишу – чтобы хоть как-то разбавить ощущение дуста внутри.
У меня подобные ощущения возникают постоянно. То и дело вижу, как идёт навстречу какая-нибудь красавица – молодая, хорошо одетая (иногда даже с большим вкусом), ухоженная, с великолепной причёской, влажными глазами трепетной лани, и на всю улицу материт по мобильнику своего любимого мужчину. Или две подружки возвращаются из школы домой и орут матом во всю ивановскую. Что ж говорить о женщинах попроще. Вчера едем с реёнком из Лавры, после прекрасного богослужения и музея христианского искусства, погода прекрасная, вокруг сплошное благолепие. И какая-то тётка с добрым русским лицом, не переставая, треплется по мобильнику. То жалуется подружке на своих товарок по работе, то выясняет отношения с начальницей, то ругается с какими-то женщинами. Чисто женские беседы – и треть используемых слов из обсценнейшей лексики.
Это просто кошмар. Причём явно стало хуже после ковида. Вообще, посидев на самоизоляции, люди, особенно молодые, стали хуже понимать, как надо вести себя в обществе. Поневоле позавидуешь шведам и белорусам, у которых меры принимались более мягкие, и психика у народа пострадала гораздо меньше.
В то же время, не могу не заметить, что люди у нас стали намного вежливее, чем в советские времена или в 90-е годы. Грубости в разговоре стало намного меньше, люди охотнее помогают женщинам с колясками и тележками на лестницах или в транспорте. Это приятно. Но насколько это хорошо по сути, не знаю. Часто вспоминаю слова Паисия Святогорца: “Но в наше время, чем больше в людях становится мирской вежливости, тем меньше остается в них простоты, тем меньше встречается подлинной радости и естественных улыбок”. Мне кажется, это про нас.
У нас повседневная помощь – это норма, правда, как приняли в прошлом году миллион эмигрантов, норма стала сильно разбавляться теми, кто еще не абсорбировал типичную канадскую вежливость, над которой так потешаются соседи с юга.
Но мат-перемат у наших женщин – это, наверное, то, к чему я никогда не смогу привыкнуть. Я сама не белая и не пушистая, могу выразиться весьма непристойно, но у меня это скорей от злости бывает, и то всегда каюсь на исповеди за это. А вот когда матом разговаривают, да еще и при детях – не могу толерантность включать.
Таких дамочек везде достаточно. Не все они пересекают государственные границы.
Вообще замечаю, что процент неадекватов среди женщин существенно выше, чем среди мужчин. И хамство с грубостью – сегодня прерогатива не парней- гопников, а милых и нежных созданий.
Больше всего меня поражает мат. Вот к нему не могу выработать иммунитет. Сейчас милые дамы- уважаемые матери семейств сквернословят так, что уши в трубочку сворачиваются.
И очень много вижу примеров пар, где ОНА- матерящийся сапожник с расшатанной нервной системой, готовый завестись с пол-оборота от любой мелочи, а ОН- вполне интеллигентный молодой человек/ мужчина, учтивый с окружающими и умеющий себя вести в обществе. Глядя на таких, всегда думаю- ” а ему за свою даму не стыдно?” .
Я тоже не могу привыкнуть к этим гопниковским манерам небесных созданий всех в рюшах и ресницах. Но тут же еще тупость – орать на русском языке индусу в Канаде.
Во времена моего детства многие (по крайней мере, школьники) были убеждены, что “русский мат везде знают”. И почему-то этим гордились.
Года два как прошло, а до сих пор вспоминаю. Иду по улице, по своим делам. впереди симпатичная молодая женщина с девочкой. И что-то случилось, от чего мама нервно ругает дочурку. Сколько мата, злости. Перепуганный ребёнок смотрит во все глаза на маму, человека, который должна её защищать, и не знает, что делать. Мама кричит, матерится. А девчушка голову втянула, и не знает, что ей сказать или как спрятаться. Эта детская беззащитность перед матерью… В общем, тягостное зрелище. Одна мысль засела: кого вырастит такая мама?
Собственно, иллюстрация к написанному
Шла с работы домой по своей полудеревенской улице. Передо мной из своего дома вышла женщина с хворостиной в руке, видимо направилась за своей козой. За ней выбежал ее сынишка Мишка лет 8-9, увязался. И вдруг она разворачивается к нему и громко отчитывает матом. Почувствовала, как мне стало плохо физически, помню это состояние до сих пор. Женщина знакомая и никак не могла про нее так подумать… было удивление… Мишка, оглаушенный такой бранью, отстал от матери.
Через некоторое время он утонул. Причем был на речке под присмотром взрослого родного дяди. Такое горе было на всей улице.
Случай запомнился и воспринимается, как проклятие матери.
Жуткая какая история. Как после такого жить