Ну что, а вот и я

Ребята, меня прооперировали и я даже могу отчитаться, чего и как

Не хочу вдаваться в подробности, проблемы были по отоларингологии, проблемы давние и достаточно поганые, так что нужен был не просто хирург, а человек, у которого была бы очень твердая рука, чтобы двигать шейвер в замкнутых извилистых пространствах – с учетом того, что сорвавшийся инструмент может обеспечить инвалидность по многим чудесатым областям, потому что доходить пришлось до лба. Мне повезло, нос ломать не пришлось, хирург сумел воспользоваться дрелью, пробиться в лоб и установить стенты.

Хирург был найден, хотя ждать его пришлось очень долго – у него еще, как назло, умер кто-то из близкой родни и нас всех поставили на заморозку на 4 месяца. Только теперь я понимаю, насколько важно, чтобы специалист такого профиля был в правильном состоянии – в этих местах головы любое неверное движение – и все. А тогда я даже повозмущалась, мол, че ж так долго-то.

Сама операция прошла успешно, но расскажу я не о своих медицинских показателях, а об особенностях нашей местной жизни, когда вам приходится сталкиваться с проблемой лечения.

Вот смотрите, в случае, если пациенту не требуется мощный постоперационный уход (например, после операции на сердце или каких-то полостных вмешательствах), когда его и так оставят в больнице, то в таких случаях, как мой, у нас имеется выбор. Либо соглашаться на операцию “без койкоместа” – и тогда время ожидания одно, либо – брать хотя бы сутки в больнице, и тогда время ожидания существенно растягивается. Я, как говорится, устала жить в режиме практически отрубленного обоняния и вкуса, поэтому решила соглашаться на “чем быстрей, тем лучше”. В результате “чем быстрей, тем лучше” растянулось на полтора года, и я даже отдаленно не могу себе представить, сколько бы я ждала своего койкоместа.

В общем, в назначенный день мы с мистером Адамсом явились в Surgery Daycare, то есть хирургический стационар одного дня, там меня быстро подхватили под белы рученьки, переодели и начали допрашивать с пристрастием, когда и какие наркотики я принимала за всю жизнь и сколько курю. Поскольку в этом деле я не просто девственна, а безнадежно непробиваема, то анестезиологша очень сильно прониклась (зацените ситуацию в нашем Ванкувере, где пятидесятилетняя пациентка негативна по всем веществам и доктор впадает в сильнейшее удивление по этому поводу) и пообещала, что я получу самый лучший наркоз, во время которого точно не проснусь – у меня ж мистер Адамс во время операции просыпался с интубом в глотке, а приятельница поимела синдром запертого тела, поэтому на операцию я шла с огоньком и задором, шо ну как же я-то останусь без таких приключений.

Врач не обманула – в себя я уже пришла в отделении, пару часов еще пребывала где-то между мирами, ну а потом семейство забрало меня из больницы домой. К вечеру я поняла, что в принципе сама операция прошла успешно, но вот последствия общего наркоза – зачинают новую главу в моей биографии.

В общем, ребятки, повезли меня в скорячок – и хотя я и была готова постигать дзен, но не до такой же степени. Надо сказать, 25 апреля был первым действительно теплым днем в нашем городе, поэтому когда мы с мисс Адамс заявились в приемный покой, то узрели там толпу претендентов на премию Дарвина в категории “стань на электросамокат без защиты, упади на скорости на асфальт”. Количество взрослых половозрелых мужиков с разможженными ногами и руками превысило даже мои весьма гибкие представления о тупости окружающего населения, но если бы дело ограничилось только ими. 80 процентов очереди составляли “свободные люди, живущие свою лучшую жизнь”, читай наркоманы, бездомные и прочие. Причем нам посчастливилось занять сидение как раз напротив двух корешей – и в течение 4 (ЧЕТЫРЕХ!!!) часов выслушивать их треп, состоявший из самого примитивного вранья о том, какие они всю жизнь были крутые (бизнес, телки, рэп, недвижуха), и как теперь им важно, чтобы их полечили (самое главное – “я хочу умереть в своей постели, я этого заслужил, врачи обязаны нас лечить”).

И вы понимаете – сидим вот мы с мисс Адамс, вокруг сидят мужики с разбитыми конечностями, которые уже взмаливаются медсестрам, дайте хоть какой-то обезбол, пока ждем, а эти – идут впереди нас в очереди, и ситуация у них – вызвана именно что любовью к веществам: кого-то уже начинает ломать, кто-то имеет гангренозные ноги , кто-то воспаленные вены… С кем-то начинают носиться, вызывая соцработника, кто-то уже выполз , ширнулся, вернулся в очередь спать…

И вот сидим мы, налогоплательщики, оплачивающие весь этот медицинско-наркоманский разврат, и задаемся вопросом: доколе? Доколе вся эта туса, щеголяющая тряпками охерительных фирм (вы, друзья, мои знайте, что если вам у нас захочется пожертвовать одежду бездомным или наркоманам, то это должна быть новая одежда с бирками, старую у вас никто не возьмет, ну вот так тут заведено), имеющая ОЧЕНЬ дорогие татуировки по телу (а у нас в Ванкувере набить хороший рукав – это дело нескольких тысяч долларов), свободно получающая хоть наркоту у барыг, хоть заместительную терапию по точкам в городе – так вот, доколе вся эта туса будет позволять себе все эти аттракционы великой свободы за наш счет?

Я скажу больше, выборочный нарк имел на себе ветровку Helly Hansen (на секундочку мы в горы ходим в их обуви, очень недешевая контора), кроссовки New Balance, причем сохранившие мятно-оранжевый цвет, то есть они явно были новые, рюкзак Adidas, кепку Under Armour и пользовался не самым отстойным айфоном на белом свете. Трясущаяся мерзкая бомжиха без возраста, у которой оказался опоясывающий лишай, с которой носился молодой врач, вызвая ей соцработника, а она свалила из отделения, ширнулась и пошла тусоваться с друганами (мы ее видели, когда выходили из больнички) – имела на себе розовую куртку из тонкой лайковой кожи (причем не порэпанную, а вполне пристойного вида), пижамные штаны, кроссовки Asics и какую-то объемную сумку, всю изгвазданную, но от этого не ставшую менее дешевой. Я уже молчу, что любой из этих красавчиков может в любой момент подойти к любой церкви и получить там кофе и бутерброды. Ну то есть вы поняли – полный сервис и никаких проблем, а если хочется – можно набрать бутылок с банками и получить себе вполне легальные деньги. А хочется – можно разбить машину, ограбить ее и даже не оказаться в тюрьме, потому что кто ж сажает за мелкие кражи до 1000 долларов.

Так что вот такая она, наша свободная ванкуверская жизнь, оплачиваемая для этих людей из наших налогов. Нынешняя либеральная партия, выбранная нашими оголотелыми пенсиями, озабоченными исключительно своей недвижухой, продолжит таким же образом “поддерживать павших”, тогда как консерваторы предлагали отпилить весь этот “свободный сегмент” от медобслуживания и давать помощь только тогда, когда человек согласится ложиться лечиться.

Но я снова отвлеклась.

Так вот, когда меня, наконец-то приняли и начали лечить, я особенно поняла, что значат молитвы. Впереди маячила перспектива очень непростого вмешательства, сопровождаемого еще неделей мучительной жизни, меня уже начали готовить ко всему – и это было действительно больно и страшно, но тут в качестве осложнения у меня начался судорожный спазм мускулатуры – и пошла совсем уж пляска святого Витта, когда мысли уже отключались, а медсестра решила вынимать и отключать все взад, ибо держать меня приходилось уже в четыре руки, а я контролировать тело вообще перестала. И вот тут, ребята, когда все отовсюду вытащили и поотключали – тело мое и начало работать. Да, под аккомпанемент таблеток, да, практически без сна и отдыха, но у меня получилось собрать все до кучи, контролируя буквально каждый свой шаг и действие – и я поняла, что со мной произошло настоящее чудо, которого бы не было, если бы не было молящихся людей буквально по всему земному шару.

Так что спасибо всем, кто молился и желал мне хорошего – ваши молитвы и пожелания очень помогли мне не попасть в беду.

Ну что скажу в общем и целом.

Я не понимаю тех, кто ложится под общий наркоз по своему желанию. Ну то есть чисто перетянуть личико или где-то там отсосать жир. Осложнения – штука такая, это в 20 или 30 лет ты встал, отряхнулся и пошел, в полтос – ты влетишь в осложнения, и вопрос будет лишь в том, у тебя случится запор и ты ограничишься слабительным – или понесешься постигать немудреную истину о том, что счастье – это не сумка и не острова, а всего лишь отсутствие боли или заработавшие органы.

Второе – мир пахнет. Я пока на стероидах, потом станет чуть поотечней, но уже последние пару дней я как идиотка хожу и нюхаю мир. Сегодня я поняла, что свежее белье пахнет отдушником. Я вспомнила, как пахнут мои муж и дочка, я вновь чувствую свои любимые духи, у еды снова появился вкус, а не только “сладкое” или “кислое”. Океан пахнет водорослями, а свежеуложенный асфальт – смолой. Мозг от этого находится в бесконечном состоянии перегруза и шока – в него начало поступать слишком много годами недоступной информации.

Стероиды – это лекарство от старости %))) Я не шучу – все, кто видел меня в первый постоперационный день и на третьи сутки, головой понимают, что я оперировала нос, но готовы поклястся, что я делала общую пластику и за три дня стала на 20 лет моложе %) Да, это мощные противоотечные и противовоспалительные гормоны, да, с завтрашнего дня прекрасная золушка станет тыквой, пока тело снова не начнет производить свой кортизол, но эта неделя – показала мне наглядно, что такое реально сбросить по визуалу не менее 20 лет. У меня практически полностью ушли все морщинки, включая шейные кольца Венеры, кожа натянулась и даже колени визуально стали подтянутей, так что при всей своей самоироничности – я все же сделала несколько фоток, чтобы запомнить себя такой, потому что надеюсь, что больше мне не придется жрать всю эту химию, хотя бы в ближайшее время, а такого всплеска красы и вроды мне уж не пережить.

Нанесение косметики – это отдельное удовольствие. Крем и пудра совершенно иначе ложатся на кожу, кисть лайнера рисует стрелку за одно движение. Только сейчас начинаешь понимать, что если уж и думать, чем мог быть крем Азазелло – так уж наверное стероидами.

В общем, своим рабоче-крестьянским умом я понимаю, что старение – это не только сморщивание, это во многом отекание и провисание тканей, так что если бы собрались какие-нибудь химики и придумали таблеточку с эффектом стероидов, но без их мощных побочек, так и опрокинулась бы на хрен и область пластической хирургии, и косметологии. Закинулся с утра колесиком – отеки ушли и ходишь сияющая и натянутая, аки прЫнцесса. Но слишком большие миллиарды на кону, так что никто такой таблеточки не придумает, ну а я после всех своих приключений в постанестезии решила, что лучше уже морщиться, чем сознательно ложиться под скальпель, а потом огребать последствия. Это я уже молчу, какая я все эти дни была тупая, сегодня буквально первый день, когда в башке – не кисель, а уже компот с различимыми сухофруктами.

Такие вот пироги с котятами, друзья.

Надеюсь выживу после отмены таблеток молодости – и вернусь уже в полном объеме снова трепаться про все на свете.

Еще раз спасибо огромное за вашу молитвенную помощь.