Пьяный за рулем – всегда потенциальный убийца

Россию колотит известием, что пьяный актер Михаил Ефремов попал в ДТП.

Но глагол “попал” тут совершенно неуместен. Пьяный актер Михаил Ефремов УСТРОИЛ ДТП и стал убийцей.

Эти два мужчины – практически ровесники. Один из них – простой рязанский рабочий человек, приехавший в Москву на заработки, потому что в родном городе работы нет и не предвиделось. У него, как пишут, осталась жена, теперь уже вдова, которая едва похоронила мать и не успела даже оправиться после ее смерти. Скорей всего, мы бы никогда не узнали о Сергее Захарове 57 лет из Рязани – если бы не эта авария. Жил бы мужчина неизвестным – и умер бы так же в полной безвестности для всей страны. И это было бе замечательно и прекрасно: обычная жизнь обычного человека.

Но на дорогу выехал “поэт и гражданин”, сын знаменитого актера, “элита”. Выехал с 2,1 промилле – что примерно соответствует бутылке водки в одно рыло. Поговаривают, там еще имеются и другие вещества (но тут уже что скажет экспертиза).

Сейчас сеть полна разными мнениями: кто требует “наказать гада по всей строгости закона”, кто-то (и тут я со страшным удивлением обнаружила очень уважаемых мной людей) – рассказывает, что это болезнь, а Ефремов – гениальный актер, и что зачастую актеры пьют, поэтому не надо голословно осуждать и травить, а нужно лечить.

Ребята, к сожалению, в моей семье имелись тяжелые алкоголики. Я не понаслышке знаю, что это за болезнь. Но знаете, что? Сегодня специально спросила маму и выяснила, что помню правильно: никто из них не садился за руль пьяным. Да, было всякое, да была агрессия по отношению к близким – но никогда, в самых любых стадиях опьянения, ни один из них не сел за руль машины, потому что, вероятно, на каких-то спинномозговых уже рефлексах, у этих людей, представителей, так сказать, народной гущи, существовал страх стать убийцей.

Но Михаил же Ефремов – не народная гуща. Он – элита. Сын талантливого советского актера, сам талантливый актер, отец актера. Типа белая кость, типа поэт и гражданин (одновременно игравший роли положительных следаков и гебешников), типа культуртрегер.

Ну хорошо, культуртрегер, талант и сокровище нации. Но человек с 24 лет уже считается алкоголиком – и именно в этом возрасте имел первую попытку лечиться. На его совести спившиеся жены и несчастные дети. За все эти десятилетия все друзья, родные и почитатели таланта не понимали, что вопрос о том, КОГДА он станет убийцей, – был вопросом перманентно свежим и животрепещущим? За все эти десятилетия он сам не понимал, что пить за рулем – это просто дожидаться своей жертвы? Что единственное слово, подходящее к ситуации, – это не ЕСЛИ, а КОГДА?

Где были все эти друзья? А я предполагаю, где. Они были, просто они утешали, отмазывали, заступались. Я не верю, что за все эти годы не было инцидентов – они наверняка были. Просто представителям милиции пожимали руку, может быть, совали конвертики в папочки и многозначительно произносили: “Ну вы же понимаете, богема, актер, всегда на грани”. И этот актер, будучи отмазываемым и откупаемым, убедился в двух вещах: можно не бояться стать убийцей, потому что ну он же элита, он же особенный, ему же можно то, чего нельзя другим. И что проблему “можно порешать”.

И что-то подсказывает мне, что проблему порешают. Да, у него есть шанс доказать, что не все человеческое в нем вытравлено алкоголем: сесть, сесть надолго, по всей строгости закона. Запретить себя отмазывать и обелять. Заплатить за убийство полнотой наказания, добровольно принимаемого на себя.

Вот и посмотрим – чем дело закончится. Mea culpa – или порешанием.
А ведь звоночки звонили больше 10 лет назад