О художнике и толпе

Знаете, мне лента приносит разное. Но сегодня – это было прямо прекрасТно

Помните, я когда-то обещала рассказать о художнике Иване Владимирове?

Иван Владимиров родился в 1870 году в Вильно, его мама была англичанка, довольно известная акварелистка, а отец – священник русской православной церкви. Иван был типичным билингвом, говорил на двух языках, английском и русском, учился в художественной школе, потом попытался учиться у Петербургской юнкерской школе, но болезнь поставила на возможной карьере жирный крест – и Иван поступил в Академию Художеств. Блестяще ее закончил, но, видимо, военная специальность оставалась для юноши несбывшейся мечтой, поэтому он начинает много ездить по стране, бывает на Кавказе, откуда привозит материал для художественных работ, во время русско-японской войны становится военно-художественным корреспондентом журнала “Нива”.

Работает и во время балканских, и во время Первой мировой войны в том же журнале.

Будучи противником модернизма в искусстве, Владимиров однажды предложил свои картины для выставки художников “Мир Искусства”, но был отвергнут с достаточно обидной формулировкой: “реализм устарел”. Тогда он написал несколько картин на финские сюжеты в манере мирискусников, подписал их выдуманным финским именем, получил лестные рецензии от критиков и коллег, в частности от Бенуа, и все картины были проданы. А в конце выставки Владимиров написал письмо в газету и описал свою интригу. Резонанс был велик, художнику написал Репин: «Дорогой Иван Алексеевич! Спешу приветствовать Вас за Вашу великолепную шутку над нахальными мазилками и жалкими пигмеями, вообразившими себя новаторами нашего родного искусства. Ваша шутка нанесла убийственный удар по всем декадентам и прочим мазилкам — врагам реализма в живописи».

Владимиров был женат, жил с супругой и двумя дочерьми под Петербургом, с большой радостью приветствовал февральскую революцию.

Октябрьский переворот привел его в ужас.

Сначала семья думала, что большевики – это ненадолго, что Россия очнется и поймет, в какую беду попала. Но как бы не так – прошел 1917, потом 1918 и Владимиров понял, что это – надолго, если не навсегда.

Ему нужно было работать и кормить семью, в 1918 году он работает в милиции художником, рисует, как мы бы выразились сейчас, фотороботы преступников. Вступил в Ассоциацию революционных художников, потом – в 30-м году, Союз художников СССР. Писал работы на патриотические темы вроде этой

На фронте советско-финской войны он не был, но писал свои работы по сводкам с фронтов

В войну он оставался в Ленинграде, будучи пожилым человеком, пережил блокаду, как мог работал, рисовал антивоенные плакаты

Умер художник в 1947 году, прожив 78 лет.

Казалось бы, обычная кондовая советская биография, но если бы не американцы, мы бы никогда не узнали другого Владимирова.

В страшные голодные 20-е годы в России действовала ARA, американская ассоциация помощи, которая помогала в борьбе с голодом. Владимирова привлекли к сотрудничеству в качестве переводчика, как мы помним, он говорил на английском языке как на родном.

Владимиров подружился с Фрэнком Голдером — историком, специализировавшимся на изучении русско-американских отношений, тот приезжал в страну дважды – в 1914 и 1917 гг. В 1920 г. его привлекает к работе Герберт Гувер, создавший при Стэнфордском университете институт, изучающий Первую мировую войну и ее последствия. По заданию Гувера Голдер начинает скупать книги, периодику и разнообразные архивные материалы, которые послужили основой для отдела России в институте. В 1921 г. он едет в Советскую Россию по линии ARA, которой также руководил Гувер, и становится неофициальным посредником между большевиками и американским правительством (дипломатических отношений с США тогда не было).

Голдер был потрясен увиденным в России кошмаром – голодом, бедственным положением некогда образованного класса интеллигенции. И тут Владимиров показывает ему свои акварели, которые, разумеется, в глаза не видели представители великого пролетарского искусства.

Голдер покупает все его работы – причем платил он художнику по 5 долларов за акварель из собственных средств (Это около 130 долларов за акварель в нынешних ценах)

После отъезда Голдера из России в 1923 г. (ARA прекратила работать с этого года), хлопоты по приобретению рисунков Владимирова взял на себя Спэрджен М. Кини. 26 июля 1923 г. он пишет Голдеру, что в коллекцию Гувера отправлено в общей сложности 30 работ художника и есть возможность приобрести еще десять. В 1924 Голдер разрешает Кини потратить 100 долларов на заказы для Владимирова, с расчетом, что в дальнейшем рисунки будут приобретены институтом Гувера.

Ныне в США имеется около ста акварелей Владимирова – большинство в Гуверовском институте, Брауновском Университете на Род-Айленде и в частных коллекциях.

И именно благодаря этим спасенным работам мы увидели совсем другого художника – который раз и навсегда ужаснулся тому, кто пришел к власти в стране – и какие чудовищные вещи стали происходить с его родиной. Вот теперь обратите внимание на лица

В свое время эти акварели меня поразили, вы сравните работы Владимирова “для соцреализма” и эти, написанные кровью, рвущейся на части душой русского художника, который видит, кто пришел к власти в его стране – и что надежды для нее никакой не осталось.

А теперь, ребята, вернемся к моей ленте в соцсетях

На момент написания этой статьи под картинкой было около тысячи комментариев.

Украинствующие – отдельная тема, можете себе представить упражнения в остроумии на тему “Крым – наш” из уст людей, которые рассматривают эту картинку как соцреализм.

Ребята, только ПАРА человек попыталась что-то квакнуть по поводу художника – их там затоптали копытами и посыпали затоптанное дустом и известью, я рта не стала раскрывать – там резвились такие образчики остроумия и “смелых суждений”, что мне оставалось только созерцать…

Сто лет прошло, сто лет… А эти – которые “Клим” – не меняются. Такое впечатление, что они воспроизводят себя по принципу “CTRL – C – CTRL – V”, причем у каждого – уникальное суждение, и им, сука, НЕ СТЫДНО его вываливать. Более того, стыдно – тому, кто хоть что-то в этом понимает, его “климы” забивают числом и умением не только “оригинально мыслить”, но и не сомневаться в точности и правильности своей “оригинальности”.

Мне ж, наверное, уже давно пора перестать удивляться и остолбеневать, но посмотреть на картину – и увидеть на ней “неправильный соцреализм и жопу”, причем увидеть коллективно… Это надо-таки уметь.