Ностальгия по 90-м – “вспомнила баба, як дiвкой була”.

Что-то осенью тянет на ностальгию – по туманной юности. Поскольку я – продукт конца 80-начала 90-х, то данная тема – посвящается моей молодости. И тому, что мы носили.

Особо впечатлительным – приготовиться 🙂

Итак:

Эти дамы из ультрамодной группы “Комбинация” одеты так, как мы с сестрой мечтали быть одетыми всю свою сознательную юность.

Остановимся на прикидах поподробнее.

Любая уважающая себя девушка должна была выглядеть модно от кончиков волос до кончиков туфлей. Вот с волос и начнем.

В свет нельзя было выйти без модной прически. А модная прическа была невозможна без поставленной челки. У самых богатых и продвинутых для этих целей имелся лак “Прелесть” сильной фиксации (те, кому доставалась Велла, были буржуи, и мы с ними знакомы не были). Те, кто проще, использовали сладкую воду и пиво. У нас с сестрой была бабушка, которая покупала “Прелесть” в промышленных количествах, поэтому мы у бабушки лак подворовывали. Сестра моя была существом, одаренным природой волосами, на которых можно было сделать челку. Я со своими кудрями тихо обкусывала ногти в сторонке и ставила волосы просто так, на манер главного кумира – Иден Кэпвелл.

Ну а те, кто челку имел, делал вот что:

Самые-пресамые модные красили волосы “перьями” или краской “Ирида”, которая придавала волосам легкий лиловый отлив. Иногда – не легкий, иногда – не лиловый. Но предполагалось – что он будет именно таким.

Кроме поставленной челки, были еще прически а ля 40-е года, когда надо лбом возводился горб из волос (я это гордо делала).
Выглядело все это примерно так:

Кроме моднейшей прически, вы видите на девушке и парне все атрибуты “молодость прошла под знаком моды” – плиссированная юбка из искусственной ткани, подтяжки, футболка. На парне – куртка, мечтали о которой все сознательные люди от 15 лет обоих полов.

Сзади на голове носили собранные волосы. Я привезла себе из Москвы “софистер-твистер” и была убийственно модна в своем городе. Выглядел он так:

Кроме твистеров на голове должно было носить волосатую заколочку с люрексом ядовитых цветов, или обматывать замотанные гули яркими платками наподобие казачек. Что мы с сестрой и проделывали. В сочетании с челкой или горбом волос впереди – зрелище было душераздирающим, если смотреть из нашего времени, и ультракрасивым, если видеть себя в зеркало тогда.

Ах да, твистер на волосах выглядел так:

Макияж того времени блистал яркими красками. Никаких пошлостей типа: делаем акцент либо на глазах, либо на губах. Фигушки – красота, она должна быть везде.
Вот примерное представление о том, какими мы были размалеванными.

Мы с сестрой могли накрасить глаза угольно-черными тенями, навести толстые стрелы, прокрасить жирным карандашом брови, а на губы наложить либо кроваво-алую помаду, либо трупно-серебристую под темно-коричневый контур вокруг губ, который не растушевывался.

С косметикой были напряги. Очень большие напряги. Поэтому образ создавался из подручных средств. Нет, конечно, мы не доходили до сковыривания блесток с елочных игрушек. Но, скажем, открываю секрет одного из самых смелых макияжей того времени.

Итак: берем старый мамин серебристый карандаш для век, наводим по верхнему веку “жирные тени”. Берем обычный карандаш для стрелок “Косметика” и, прослюнявив его от души, выкрашиваем сполшняком внешние углы верхнего века. Получаются “черные капли”. Берем снова серебристый карандаш и замалевываем сплошной черный цвет, превращая его в перламутровый. Корректируем по ходу. Потом берем снова черный карандаш и рисуем стрелы. Красим ресницы остатками маминой французской туши, в которую капнули воды, чтобы она не ссыхалась. И кстати – тушь “Ленинградская” – это вам не Макс-Фактор. В нее – тьфу – и вацкаешь. И такие потом ресницы получаются – что никакая современная тушь не даст. Один недостаток – если пойдет слеза, вся она окажется на щеках. Особо продвинутые неделями не умывались и спали с тушью, всякий раз накладывая по утрам новый слой. Под конец недели ресницы были – как у красоток кабаре. До бровей. Слипшиеся – но до бровей. Какие там Нины Риччи…

Берем коричневый карандаш для век и рисуем брови. Этим же карандашом рисуем контур губ, а затем накладываем светлую помаду. Размазавшийся контур наводим еще раз, чтобы линия была жирной и видной.

Если вы богатые – то можно наложить румяна. Если нет – розовой старой маминой помадой вацкаем щеки и растираем линии до получения вида нарумяненных щек.
Румяна можно использовать и как тени – когда веки мы накрасим серыми тенями, а под бровями – истошно-розовыми румянами. Румяна под бровями могли плавно переходить на щеки – это тоже был вариант крутейшего макияжа.
К нему предполагалась розовая помада цвета вишневой пенки.

Идем дальше.

Что носили на себе, имея такой крутой макияж и прическу?

Для начала – ангоровые свитера. Красного, лилового, черного цветов, можно с блестками, вышивкой, кроличьим пухом или стразами. Мы мимо этих кофточек пролетели, а вот наша модная бабушка их носила и у нее их было штук 5.

Потом – капоры.

В идеале – такого же, как и свитер, цвета.
У меня был капор лиловый, а вот какой у сестры – не помню. Надо будет спросить.

Кроме ангоровых кофт, были очень модны турецкие свитера ярких расцветок, очень часто – с орлами. Их носили и девушки, и парни.

Дополняли гардероб – футболки с Мики Маусом, которые обычно одевались под широкий пояс, либо просто футболки ядовитых цветов в горошках или сплошном цветочном рисунке. Юбки-резинки, вот, например, такие:

Юбки-резинки были разных видов. Жатые сиреневого, ярко-лимонного или черного цветов и обычные трикотажные, которые лоснились и вытягивались на заднице, отчего их надо было часто стирать и сушить на батарее, чтобы быстрее надеть назавтра.
Юбки можно было носить под колготки-дольчики (этимология слова совершенно неизвестна, доморощенные лингвисты относят происхождение к фирме “Дольче и Габбана”, которые ввели в обиход колготки ярких расцветок с геометрическими фигурами.

У нас с сестрой дольчиков не было. Из-за этого сейчас, когда они снова вошли в моду, я их скупаю с истошностью 20-летней и ношу, пока ноги еще позволяют не позориться.
Но я продолжу: юбки-резинки можно было носить и с лосинами. В мое время различались лосины и леггинсы. Это я сейчас понимаю, что это одно и то же, но тогда мы их различали. Лосины – это такие гамаши вообще без ступни, а леггинсы – это штаны наподобие солдатских образца 19 века, то есть они крепились под ступней поворозкой.

У меня не было блискучих лосин, что заставляло меня страдать. К окончанию школы дядя подарил мне лосины с люрексом и я их носила в хвост и гриву, пока не становилось банально жарко и лосины убирались до осени.

У моей институтской подружки было аж двое лосин: черные блестящие и велюровые ярко-разрисованные. Подружке завидовал весь филфак. К лосинам прилагались “обувя”. Лаковые лодочки с каблуком-рюмкой и “брульянтовой” пряжкой. С лодочками у меня было все в порядке. Тем более, что мы носили с сестрой один размер, а значит, у нас всегда было двое лодочек. У меня были кораллово-красные, а у сестры – алые, цвета артериальной крови. Кроме лодочек, у нас были ботфорты, черные и коричневые. А у сестры были ботинки, которым я завидовала со страшной силой, но которые я – увы – не могла носить из-за высокого подьема ноги.

Ботинки с кроличьим мехом! У меня меха не было, поэтому я была отсталым слоем населения.

Чего у нас с сестрой не было никогда – потому что мама стала крестом в дверях и запретила даже думать о них – это варенок “Мальвина”.

Конечно, маме великое дзенкую, но тогда мы были обижены. От обиды я на первые заработанные деньги поехала в Москву и купила нам с сестрой штаны “смерть на взлете” – весь город харкал кровью от зависти.
Это были нежно-голубые джинсы-бананы с отворотами и завышенной талией. Они несколько скрасили нам отсутствие варенок, мы носили их подвороченными под футболки и те самые алые лодочки.

Ну и какая же модница без “платформовых шузов”?

У нас они тоже были, но мама не разрешала носить уж слишком раскоряченную обувь, хотя платформа у нас все же была.

А теперь умолкаю и предлагаю просто насладиться волшебной красотой одежды моей молодости.